Читать интересную книгу Ультиматум Борна (пер. П. В. Рубцов) - Роберт Ладлэм

Борн ждал, свет уличных фонарей таял в конце переулка: из дверей заведения выходило все меньше людей. Проходившие мимо даже взглядом не удостаивали калеку, подпиравшего кирпичную стену.

Привычка подчиняться сработала: «коричневая рубашка» выволок из бара «армейскую куртку» и, когда за ними закрылась дверь, похлопал американца по щекам, объясняя, что надо выполнять приказы, потому что они богаты, а будут еще богаче.

– Это лучше, чем быть застреленным в Анголе! – сказал легионер, достаточно громко, чтобы его мог расслышать Борн.

Джейсон остановил их в переулке и подтолкнул за угол кирпичного здания.

– Это я, – властно сказал он.

– Sacrebleu...[94]

– Что за черт...

– Тихо! Можете заработать еще по пять сотен на брата сегодня вечером... Если нет, то там найдется куча желающих... Только свистни.

– Мы же друзья! – запротестовал Моррис-Рене.

– А я врежу тебе по жопе, если ты будешь так напирать на на-а-с... Но мой приятель прав, мы же друзья... Это не какой-то комми, верно, Моррис?

– Taisez-voiis!

– Что означает: заткнись, – перевел Борн.

– Знаю. Слышал много раз...

– Так вот. Через несколько минут сюда может выйти бармен, он будет меня искать. А может, и не выйдет, я точно не знаю. Это огромный лысый громила в очках. Вы его видели?

Американец пожал плечами, а бельгиец, утвердительно кивнул, сказал, почти не разжимая губ:

– Это Сантос, он – espagno.

– Испанец?

– Или latino-americam[95]. Никто точно не знает.

Ильич Рамирес Санчес, подумал Джейсон. Карлос-Шакал. Уроженец Венесуэлы, террорист, с которым не смогли справиться даже Советы... Не исключено, что Сантос его земляк.

– Ты хорошо его знаешь?

Бельгиец пожал плечами.

– В «Сердце солдата» его власть безгранична. Нам говорили, что он разбивал ребятам головы, если они вели себя слишком плохо. Начинает он с того, что снимает очки, – это первый признак, что сейчас что-то произойдет. Видеть это тяжело даже солдатам, прошедшим огонь и воду... Если он выйдет, чтобы повидаться с тобой, я бы посоветовал тебе смыться...

– Он придет, может, он захочет повидаться со мной.

– На Сантоса это не похоже...

– Суть дела вам знать не обязательно. Но если он все-таки выйдет, я хочу, чтобы вы завязали с ним разговор. Понятно?

– Mais certainement[96]. Было несколько случаев, когда я спал у него наверху. Меня относил туда сам Сантос, когда в бар приходили уборщицы.

– Наверху?

– Он живет над кафе, на втором этаже. Говорят, он никогда не выходит на улицу. Даже на рынок не ходит – продукты доставляют сюда.

– Ясно. – Джейсон вынул деньги и выдал каждому еще по пятьсот франков. – Возвращайтесь в переулок и, если Сантос выйдет, остановите его и ведите себя так, словно вы слишком много выпили. Попросите у него денег взаймы, бутылку – что хотите.

Переглянувшись как конспираторы, Моррис и Ральф зажали купюры покрепче. Франсуа, этот сумасшедший ветеран, швырялся деньгами, словно сам их печатал! Их энтузиазм возрастал...

– И долго нам пасти этого индюка? – спросил американец с далекого Юга.

– Я уши отрежу с его лысой головы! – добавил бельгиец.

– Вы должны только задержать его, чтобы я успел понять, один он или нет, – сказал Борн.

– Заметано, парень.

– Мы заработаем не только франки, но и твое уважение. Можешь поверить слову капрала из Легиона.

– Я тронут. А теперь возвращайтесь. – Хмельная парочка, шатаясь, пошла по переулку, «армейская куртка» при этом успел с видом триумфатора похлопать «коричневую рубашку» по плечу. Джейсон вновь прислонился к кирпичной стене в нескольких дюймах от угла и стал ждать. Прошло шесть минут, и наконец раздались слова, которые он так хотел услышать.

– Сантос! Мой добрый и великий друг Сантос!

– Что ты здесь делаешь, Рене?

– Моего молодого американского друга тошнило, но теперь ему уже легче...

– Американца?!

– Давай я тебя с ним познакомлю, Сантос. Вскоре он станет настоящим воякой.

– Где-то затевается детский крестовый поход? – Бармен взглянул на Ральфа. – Удачи тебе, мальчик. Поиграй пока в песочнице.

– Ты чертовски быстро болтаешь по-французски, мистер. Но кое-что я понял: ты большая мамочка. А ведь я могу стать очень злым сукиным сыном!

Бармен рассмеялся и легко перешел на английский:

– Лучше бы тебе «злиться» в другом месте, мальчик. В «Сердце солдата» мы пускаем только «добрых» джентльменов... Ладно, мне пора.

– Сантос! – закричал Моррис-Рене. – Одолжи десять франков. Я оставил свой бумажник дома.

– Если у тебя и был когда-то бумажник, то оставил ты его еще в Северной Африке. Тебе известно мое правило: ни одного су никому из вас.

– Свои денежки я истратил на твою паршивую рыбу! Из-за нее и вырвало моего друга!

– Когда опять захочется поесть, катитесь в Париж и обедайте в «Рице»... Ах да! Вам действительно подали рыбу, но вы за нее не заплатили. – Бармен посмотрел в переулок. – Спокойной ночи, Рене. И ты тоже, малыш вояка. У меня дела.

Борн побежал к воротам старого завода. Сантос шел на встречу с ним. Один. Перейдя улицу и оказавшись в тени корпуса закрытого металлургического завода, Борн замер; слегка пошевелив рукой, он ощутил надежную сталь своего пистолета. С каждым шагом Сантоса Шакал становился все ближе и ближе! В переулке появилась огромная фигура, пересекла слабо освещенную улицу и приблизилась к ржавым воротам.

– Я пришел, мсье, – сказал Сантос.

– Благодарю вас.

– Не стоит. Насколько я помню, в вашей записке речь шла о пяти тысячах франков.

– Вот они. – Джейсон вынул из кармана деньги и протянул их владельцу «Сердца солдата».

– Благодарю вас, – усмехнулся Сантос, забирая купюры, и тут же рявкнул: – Взять его!

Ворота позади Борна распахнулись, оттуда выскочили двое, и, прежде чем Джейсон успел выхватить оружие, его ударили по голове чем-то тяжелым.

Глава 23

– Мы одни, – послышалось из противоположного конца темной комнаты, когда Борн очнулся. Голос принадлежал Сантосу, огромное тело которого едва умещалось в большом кресле; единственная слабая лампочка в торшере освещала его крупную плешивую голову. Джейсон повернул голову и почувствовал, что на макушке у него здоровенная шишка; он был втиснут в угол дивана. – Нет ни трещины, ни крови, только, как мне кажется, шишка, – проговорил человек Шакала.

– Точный диагноз, особенно последняя часть.

– Это резиновая дубинка. Когда ее используют, результат легко можно предсказать, за исключением сотрясения мозга. Там на подносе – пузырь со льдом, можете им воспользоваться.

Борн протянул руку, нащупал пузырь со льдом и приложил его к голове.

– Вы предусмотрительны, – спокойно отметил он.

– Почему бы и нет? У нас есть несколько вопросов, которые хотелось бы обсудить... Речь идет о миллионе, если вопросы оценить во франках.

– Деньги ваши, при соблюдении указанных условий, конечно.

– Кто вы такой? – резко спросил Сантос.

– Это не входит в условия.

– Вы немолоды...

– И вы, между прочим, тоже.

– У вас нашли пистолет и нож. Нож выбирают обычно более молодые.

– Кто вам сказал такую глупость?

– Это подсказывают наши рефлексы... Что вам известно о «дрозде»?

– Вы могли бы меня спросить также, от кого я узнал о «Сердце солдата».

– Так от кого?

– Дал кое-кто адресок.

– Кто?!

– Это тоже не входит в условия. Я – посредник и работаю по строгим правилам. Этого требуют клиенты.

– Это они посоветовали вам перевязать колено, чтобы имитировать ранение? Когда вы пришли в себя, я нажал на колено: не было никакой реакции, не похоже ни на перелом, ни на растяжение. Далее, у вас нет при себе удостоверения личности, зато есть крупная сумма денег.

– Не буду объяснять, как я работают могу только прояснить некоторые обстоятельства, как я их понимаю. Я передал вам предложение, не так ли? Поскольку у меня не было номера вашего телефона, сомневаюсь, что мне удалось бы сделать это, если бы я явился в заведение в деловом костюме и с атташе-кейсом.

Сантос ухмыльнулся:

– Вы даже не дошли бы до дверей: вас тормознули бы еще в переулке и раздели догола...

– Представьте себе, я тоже так подумал... Так как насчет нашего дела ценой, скажем, в миллион франков?

Человек Шакала пожал плечами.

– Обычно если покупатель назначает высокую цену с первого захода, это значит, что он пойдет и дальше. Скажем, на полтора миллиона... Может, на два...

– Но я ведь не покупатель, а всего лишь посредник. Мне сказали заплатить миллион, что, по-моему, и так чересчур... Но тут главное – время. Или забирайте, или отчаливайте... У меня есть другие варианты.

– Да неужели?

– Разумеется...

– А что вы скажете, если ваш труп без всяких документов выловят из Сены?

– Хватит. – Джейсон огляделся: погруженная в полумрак комната никак не ассоциировалась с захудалым кафе этажом ниже. Мебель была массивная, – это соответствовало мощной комплекции владельца кафе, – подобранная со вкусом: не элегантная, но, конечно, и не дешевая. Вызывали удивление книжные полки, возвышающиеся во всю стену между окнами. Профессорская ипостась Борна-Уэбба почувствовала внезапное желание посмотреть на их корешки, чтобы получить более ясное представление об этом огромном человеке, который казался отъявленным головорезом, но внутренне, наверное, был совсем другим. Борн вновь посмотрел на Сантоса. – Выходит, то, что я уйду отсюда в целости и сохранности, вовсе не аксиома?