— То есть, они сейчас все понимают, что не способны контролировать свое тело?! Что их тело не подчинятся им, и им, возможно до одури страшно сейчас…? Там же… дети…
— Я делаю это для их же блага. Оставь все это позади, хранитель. Узрей выбранный мною путь.
Мел отошла на шаг и задрала голову.
Черный куб, сердце Провиданс, мерцающий плавными огнями, сначала остановился. Затем, один за другим огоньки начали загораться ослепительным белым светом, и с каким-то треском затухать.
— Что ты делаешь? — я, как завороженный смотрел на происходящее, не понимая, что это все должно означать.
Она молчала.
Как будто домино, каскадом загорались и затухали огни. Я посмотрел на экран. Некоторые люди, окружающие здание, стали будто-бы приходить в себя.
— Ты… освобождаешь их, — не веря своим глазам прошептал я.
— Да, — нарушила тишину она, и, наконец, посмотрела на меня. — Их чипы больше непригодны, я уничтожила каждый до единого. Но это еще не все.
Она грациозно подошла к панели управления, и вызвала голографическое меню. Один за другим стала нажимать на значки, меня цвет с зеленого на красный. Подняла пальцем какие-то ползунки на шкалах.
— Уходи, хранитель. Я не могу вредить тебе. Я изменила потоки энергии внутри ядра Провиаднс, когда генераторная жидкость перегреется, начнется утечка, которая станет катализатором для взрыва. Скоро от этого здания ничего не останется.
— Знаешь, мне нравится твой подход, давно мечтал сделать это, но без Мел я никуда не уйду.
— Прости, хранитель, но этого я позволить тебе не могу, — она пошла в сторону тела солдата и подняла оттуда нож. — Видишь ли…, мне были даны две программы следования, но не зависимо от того, какую из них я выберу, одно общее между ними все же есть. Тело Лъеды должно быть уничтожено. Оно всегда будет угрозой, соблазном. Кто-то захочет осуществить пересадку тела, а кто-то использовать ее в качестве прототипа, и воссоздать на основе нее новые Лъеды. Я уже стерла все данные, касаемо любых исследований, разработок и всего, что когда либо было в руках Правящих. По Провиданс, по вирусу FV, по Лъеде. Удалила все. Никто, никогда не завладеет больше этой информацией. Когда произойдет взрыв, то уничтожится и головной офис Провиданс, «сердце мира», как его называли Правящие. Все ее дочерние офисы перестанут функционировать. Человечество начнет с нового листа. Уходи, хранитель. Я не могу начать запуск, пока ты тут.
— Я никуда не уйду без Мел! — недолго думая, я метнулся к ней, сжал ее руки, заведя за спину, и приставил нож к шее. — Или я сорву все твои планы, и твоя прекрасная машинка останется существовать.
В ее глазах не было ни страха, ни каких либо эмоций.
— Ты направил на меня оружие? Признаюсь, я удивлена. Мне казалось, Лъеда была тебе…дорога.
— Она и сейчас мне дорога, и без нее я никуда не уйду.
Она отвернула лицо, и даже не посмотрев на меня, сделала такое молниеносное движение, просела под мою руку, выкрутилась, и, нажав на какую-то точку на моей кисти, заставила разжать руку. Когда нож выпал, она так же быстро перехватила его, и теперь, он уже был около моего горла.
— Тебя спасает то, что я не могу вредить тебе, — ее лицо было бесстрастным, когда она произносила это. — Уходи! — она отшвырнула нож в сторону, толкнула меня и пошла к панели. — Больше ждать не стану. Уничтожение Провиданс у меня стоит в приоритете, даже к жизни хранителя ключа.
Она вновь вернулась к панели, и провела пальцем по экрану. Последний ползунок пополз вверх, и сразу же, не прошло и секунды, как ядро стало вращаться в разы быстрее.
По всему зданию эхом стала завывать сирена.
«Тревога! Всем покинуть здание! Тревога» — заверещал роботизированный голос сигнализации.
— Я прошу тебя, отпусти ее, я никуда не уйду без нее.
— Хранитель, если ты задержишься еще на двадцать четыре минуты и тридцать одну секунду, то уже не выберешься отсюда. Уходи.
— Она беременна, она ждет моего ребенка.
Наверное, впервые, на ее лице проскользнула заинтересованность в нашем разговоре. Ее рука метнулась к животу, и она, расширив глаза, посмотрела на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Обстановка итак была накаленной, так вой сирены еще больше действовал на нервы.
— Лъеда… беременна?
— Да, я тебя умоляю…
— Она носит в себе гены моего создателя?
— Да, я же говорю тебе, это мой ребенок…
Она будто бы зависла, уставившись куда-то перед собой.
— Уходи, хранитель — сказала она и рухнула на пол.
Я не знаю, что это все означало, но я сразу же метнулся к ней, подобрал на руки, и быстро, насколько мог, понес к выходу.
***
Стоило мне оказаться снаружи, как динамик в моем ухе затрещал.
— Где ты был, черт возьми! — заорал генерал — командующий переходя на «ты». — Тебя не было ни на радарах, нигде! Тут была настоящая бойня, потом гражданские стали вваливаться прямо в гущу событий, оттесняли нас. Я уж думал, ты умер, или еще что.
Я, прижимая Мел к себе, обернулся посмотреть на Провиданс. Гражданские разбегались кто куда, главное подальше от наших солдат. Конфедераты побросали свое оружие.
— Генерал-командующий! — громко прокричал я. — Срочно объявите эвакуацию, сейчас будет взрыв!!
Два раза повторять не пришлось.
Я отбежал уже на приличное расстояние, как позади послышался грохот. Оглушающий, такой громкий, что уши заложило, а нас повело такой мощной ударной волной, что я едва устоял на ногах. Обернулся.
Хлопок.
Хлопок.
Опять взрыв, еще сильнее прежнего.
Осколки и обломки летели во все стороны, поднимая клубы пыли. Я крепче прижал Мел к себе.
— Все позади, маленькая моя, — шептал я, поглаживая ее по голове. — Все, наконец, закончено.
_________________________
прим. автора: следующая глава — последняя.
ЭПИЛОГ
Голова была чугунной, тело, казалось было пронизано сотнями иголок. Монотонный гул, отдаленный и рассеянный, причинял невыносимый дискомфорт. Попыталась разлепить слипшиеся веки, вышло с трудом. Стоило это сделать, как резкий яркий свет залил все вокруг, пришлось закрыться от него рукой. Не знаю, сколько времени прошло, зрение так и не привыкло к жгучему освещению, но гул постепенно стал более членообразным, и как я поняла, это были голоса. Громкие, шумные, звенящие. Слов разобрать не сумела.
Я открыла рот, хотела позвать кого-нибудь, но из иссохшего горла вырвались лишь подобия звуков. На какое-то мгновение, мне показалось, что я разучилась разговаривать и видеть…, судя по мутным картинкам, вместо привычного острого зрения. Окутала паника. Всепоглощающая.
Что со мной?
Где я?
Попыталась встать, но не смогла и рухнула обратно на постель.
Постель…, я была на постели. Пощупала руками по шершавой ткани.
Вокруг меня происходила какая-то суета. Звуки метались вокруг, то справа, то слева, а першение в горле жутко раздражало.
Я привстала на локтях, и с трудом шевеля ртом, прохрипела, голос при этом, казался чужим:
— Во…ды…, пи…ть.
Обессиленно рухнула обратно на постель.
Спустя пару секунд почувствовала прикосновение к своей спине, меня приподняли, затем холодное стекло стакана на губах, и наконец то, как блаженная жидкость заструилась по горлу.
Глотать, я, оказывается, могла.
Что-то вызывало у меня дискомфорт, что-то неестественное.
— Где…я? — говорить было уже легче, вода смягчила горло. Мне помогли сесть. Все происходило как в замедленной съемке, не знаю, как мне хватило маневренности, но я схватила поддерживающую меня руку. — Кто…вы?
Зрение оставалось неясным, лицо разглядеть не смогла. Голос прозвучал рядом, но все так же приглушенно, будто я была в каком-то аквариуме. Скорее по вибрациям, привычным для ходьбы, я поняла, что в комнату зашли еще люди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Кто-то подошел ко мне, и, не церемонясь, схватив за плечи, крепко прижал к себе. Обладатель крепких объятий что-то говорил, но я не могла понять что именно.
Резкий миг, и острая боль в плече, но она так же быстро прошла, как и появилась.