просто откинувшись на спинки стульев, потягивали чай.
– Мам, мы с Ясей сегодня вечером не сможем, – ответил Никита.
– Почему? – ясные глаза женщины потухли, улыбка сползла с губ.
– У нас работа сегодня вечером.
– Точно-точно, – закивала Елена Алексеевна, вспомнив вчерашний разговор за столом о том, что мы оба работаем. – Жаль, конечно.
– Жаль, – эхом отозвался и её муж.
На их лицах четко отразились мысли о том, что дальше им снова предстоят тихие вечера, в которых будут только они двое.
Переглянулись с Никитой. Кажется, мы оба считали на их лицах одно и то же.
– Но мы можем приехать в следующие выходные или эту в пятницу, так же – с ночевкой, – произнес Никита.
– Да, – подхватила и я. – Если ничего не изменится, то у меня в пятницу вечером нет смены.
– У меня тоже, – поддержал Никита.
– Тогда приезжайте обязательно в следующие выходные, – взгляд Елены Алексеевны снова наполнился светом. – И, вообще, в каждые выходные приезжайте, мы будем только рады. Как раз зимуем мы здесь. Городская зима дарит только холод, а здесь есть еще и снег белый и чистый, и вид из окна, и озеро здесь недалеко. Можно на коньках покататься зимой…
– Ну, ты чего риелтора-то включила, Лен? – усмехнулся Роман Григорьевич. – Выходной же.
– Профдеформация, – махнула женщина рукой, рассмеявшись. – И, вообще, я завлекаю наших детей, чтобы они заглядывали к нам почаще. Не мешай.
Наших детей…
Сердце с трепетом дрогнуло от того, с какой легкостью и нежностью она сказала эти, казалось бы, простые слова.
Глава 47
«Если хочешь, чтобы студент запомнил материал, добавь шутку», – говорил один из моих любимых преподавателей и сейчас в очередной раз чем-то насмешил аудиторию. Возможно, именно благодаря этим его шуткам-минуткам материал так легко и быстро запоминался. Да и куда приятнее слушать преподавателя, когда он не просто выдает сухой материал, но еще и ведет с тобой диалог, в результате которого ты не чувствуешь себя тупым ущербом, а играешь почти на равных с ним. И сразу понятно, насколько ты в теме, если умеешь пошутить в ее рамках.
Улыбнулась, услышав смех одногруппников. В этот раз машинально, потому что вновь потеряли нить повествования, когда, коснувшись своих губ кончиком ручки, снова вспомнила о поцелуе с Никитой в его комнате под покровом ночи. А вчера, когда он привез меня к общаге из дома своих родителей и потянулся за поцелуем, я трусливо отпрянула. Просто не хотела, чтобы кто-то видел столь интимный для меня момент. Поцелуй для меня – это интимное, личное, что-то волшебное, то, о чем должны знать единицы, максимум – двое. Поэтому, испугавшись вышедших из общаги ребят, я отстранилась, но затем, всё же, чмокнула его куда-то в район подбородка и вбежала в общагу с дурацкой улыбочкой на горящих губах.
– Рассказывай, – подтолкнула меня Карина плечом.
– Что рассказывать? – смахнула с ресниц розовую пелену и посмотрела на одногруппницу, карие глаза которой сверкали искорками любопытства.
– А то ты не знаешь? – фыркнула Карина. – Колись. Мы же подруги?
С секунду поразмыслив, уверенно ответила:
– Подруги.
– Целовались? – шепнула она вопросительно. – Вижу же, что целовались.
– Где видишь?
– Все пары сегодня вижу на твоем лице. И ежу понятно, что был сногсшибательный поцелуй, после которого пальчики в носочках свернулись, и ты все никак не можешь перестать улыбаться и трогать губы. Поздравляю, – снова этот хитрые шепоток и тычок мне в плечо.
– А тебя с чем можно поздравить? – теперь моя очередь говорить с ехидной ухмылочкой. – Откуда сегодня утром пришла? Где ночевала? С кем?
– А то ты не знаешь? – ответила Карина на мой манер. – Правда, в комнате, где помимо Даника живут еще два парня, даже не поцелуешься особо, потому что они сразу начинают дразнить и галдеть, а еще как индюки синхронно накидывают тупых шуточек сверху.
– Так ночуйте в нашей с тобой комнате, – предложила я.
– Я, как раз, хотела у тебя об этом спросить. Ты не против?
– Нет, конечно. Ночуйте.
– Тем более, тебя сейчас саму не найдёшь в общаге, – поиграла она тонкими бровями и сразу состроила серьёзное лицо, когда профессор мазнул по нам взглядом.
– Надеюсь, нам никто не выцарапает глаза за то, что мы отхватили двух самых крутых парней универа? – спросила Карина с долей напускного пафоса.
– Думаю, нас все рассматривают как временную забаву для популярных мальчиков, – очертила ручкой клеточку на полях в тетради и закрасила ее.
– Думаешь, Даник и Никита такие? – настроение Карины стремительно упало.
– Ну, – повела я плечом, закрашивая еще один квадратик. – Во всяком случае, их репутация именно такая.
– Ну, и что? А ты-то как думаешь?
– Я… – прикусила нижнюю губу, задумавшись.
Как думаю я? Если отбросить все страхи, сомнения и опыт прошлых лет, то всё то, что было сделано и показано Никитой, не имеет даже намека на несерьёзность или краткосрочность его намерений. Будь в его слове или взгляде хоть капля фальши, то, мне кажется, мы бы не зашли в наших отношениях дальше, чем обоюдное лизание ушей в коридоре универа.
– Думаю, мы надолго, – ответила я, наконец, и, кажется, Карина снова вернула себе былую улыбчивость и позитив.
Прозвенел звонок, преподаватель, на лице которого тоже читалась усталость за весь сегодняшний день, сразу отпустил нас.
Переписав изменившееся расписание на ближайшие дни, выждали очередь в гардеробе и, взяв свои куртки, вышли с Кариной на широкое крыльцо, где нас ждали Даник и Женя. Парни о чем-то переговаривались между собой, и, заметив нас, улыбнулись.
– Что-то вы долго, – нарочито укоризненно произнес Даник. Но, кажется, сразу забыл о своем вопросе, когда у него на шее повисла Карина.
– В гардеробе большая очередь, – сказала девушка и игривой пиявкой впилась в губы парня.
Подавляя ухмылочки, переглянулись с Женей и решили в качестве поддержки всем целующимся просто пожать друг другу руки.
– Эй-эй! Бывшенький! – шутливо ударил Даник по руке Жени. – Ты мне тут давай не это.