что хотят ввести комендантский час. На самом деле так или примерно так во всех крупных городах. Они сократили авиационное сообщение и выставили блокпосты на дорогах, но пока это не сильно помогает. В общем, ты вернулся совсем в другую страну.
– Я вернулся в совсем другой мир. В Лондоне, если и лучше, то не намного. Пока везли до самолета – насмотрелся.
– Все прошло быстро?
– Да, после ужина запихнули в машину и посадили в самолет, чуть наручники снять не забыли. Я им был больше не нужен. Все, что нужно, я сделал.
– Твоей вины здесь нет, ты все правильно сделал…
Они оба замолчали, каждый думая о своем. Машина мчалась по девяносто пятому шоссе на юго-запад. Молчание и недосказанность угнетали Фитча. Он был не виноват и действительно вступился за друга. Майкл ничем не мог помочь тем завербованным ребятам, так как они были подданными Короны, но Харви он был обязан вытащить. Ему пришлось обивать пороги и подключить все оставшиеся связи. Он сделал все, что мог, даже сверх того, но все равно что-то внутри не давало ему покоя.
– Что думаешь делать дальше?
– Не знаю, пока не думал. Хотел просто вернуться домой. – Харви потянулся в кресле, да так, что что-то громко хрустнуло в спине. – Продам дом и уеду туда, где спокойно. Лягу на дно и пережду. А может, мемуары напишу – «Человек, хотевший украсть правду». А, как тебе?
– Неплохо. Но, думаю, о тебе уже мало кто помнит, могут быть плохие продажи.
– Хорошо, если так. – Харви горько усмехнулся.
– Ну, а как? Ты же не Флетчер, это он из телевизора не вылезает. Кстати, он сейчас здесь, в Нью-Йорке. Чует, где деньги!
– Да? Забавно. Что-то нас с ним связывает. Ну, а деньги… Это его звездный час, нужно работать, пока о тебе не забыли.
– Ладно, ты давай, поспи, хочешь – полезай назад. К завтраку будем дома, Элли обещала приготовить твои любимые панкейки.
* * *
6 ноября 2023 года, 17:50 UTC-7, расстояние до кометы: 1.447 а. е.
Небо горело оранжево-алым огнем, а в вышине парил, опершись на свои широкие крылья, огромный орел. На фоне закатного пламени его силуэт казался абсолютно черным. Беркут внимательно всматривался в простирающуюся внизу некогда священную гору племени апачей. Его цепкие глаза выискивали беспечную добычу, решившую, что опускающаяся тьма скроет ее от зорких глаз орла. Черная птица сложила крылья и стала падать вниз, к верхушкам хвойного леса, плотным ковром укрывающего гору Грэхем. Сегодняшняя охота подходила к концу – солнце скоро скроется за горами на западе. Орел выровнял свой полет, несколько раз взмахнул мощными крыльями и, издав пронзительный крик, полетел на восток.
В сотне метров под ним на свою ночную охоту выходил совсем другой зоркий хищник. Гигантская прямоугольная башня посреди засыпающего темного леса горела красными глазами двух открытых забрал. Из каждой освещенной глазницы на небо смотрело по огромному телескопу. Этот необычный инструмент, имевший высоту восьмиэтажного дома и носивший имя Большой Бинокулярный Телескоп, хоть и находился под толщей неспокойной земной атмосферы, но обладал более острым зрением, чем «Хаббл». Два его восьмиметровых глаза, работая сообща в режиме оптического интерферометра, могли заглянуть внутрь далеких планетарных систем и галактик, но сегодня перед телескопом стояла совсем другая, куда более близкая цель.
Впервые оптические интерферометры стали использовать более века назад для прямого определения размеров звезд-гигантов, и первой из них стала красная Бетельгейзе. Сейчас, уже более трех недель кряду, уникальные способности остроглазого охотника использовали для детального изучения внутреннего строения головы кометы Ковалева-Тереховой.
Закат уже догорал, когда в небо взмыли два ярких зеленых луча. Лазеры зажгли пару искусственных «звезд» в верхних слоях земной атмосферы. Весь трюк состоял в том, что параметры свечения этих звезд-эталонов были хорошо известны и при их отклонении, сложная система адаптивной оптики с частотой тысячу раз в секунду меняла кривизну зеркала, доводя изображение до идеала. В уже темном подкупольном помещении стоял гул огромного числа механических узлов и сервоприводов. Гигантский инструмент без устали работал для того, чтобы ученые получили самые точные и качественные данные.
В будущем результатом этих наблюдений станет уточненная физическая модель сложных процессов формирования и эволюции газопылевых оболочек комет и их протяженных хвостов. Но сейчас главной и первостепенной задачей ученых было попытаться рассмотреть какие-либо намеки на начало необратимых процессов, которые могли бы привести к разрушению кометы. Обработанные снимки, полученные в разные ночи, скрупулезно сравнивались между собой, и вывод ученых, облетевший все информационные агентства мира, был неутешителен – ядро кометы, уже вошедшей внутрь орбиты Земли, выглядело стабильным. Центральное уплотнение, где и находилось само твердое ядро, не меняло своей формы, постепенно становясь все ярче и ярче.
Возрастала и общая активность кометы. На детализированных снимках Большого Бинокулярного Телескопа была хорошо видна сложная структура изменяющегося пылевого хвоста. В нем появлялись все новые узоры, косвенно говорящие о том, что в ядре кометы вскрываются новые гигантские полости, наполненные летучими газами, и их вихри вливаются в общий поток. Комета бурлила, как поставленный на сильный огонь котелок с супом, который постепенно выкипал.
Оба глаза-телескопа, синхронного сопровождая комету и объединяя потоки собираемого света в один, все ниже опускались к горизонту. Вот сработал программный ограничитель, и сопровождение было остановлено – комета опустилась слишком низко и завтра она будет доступна для наблюдения лишь на ярком вечернем небе. Двуглазый гигант выполнил свою работу, но небольшие телескопы, в том числе и принадлежащие десяткам тысяч любителей астрономии, еще неделю будут пытаться рассмотреть тайны, которые все еще скрывает в себе приближающаяся зеленая комета.
Флетчер лежал в огромном подогреваемом бассейне на крыше одной из высоток в престижном районе Лос-Анжелеса. Сюда едва доносились звуки улицы, сигналы машин и вой проносящихся полицейских сирен, однако журналист дополнительно отгородился от всего этого наушниками. Уже больше недели Брендон жил в этом дорогущем пентхаусе, который стал его штаб-квартирой в ходе западного турне. Это было чудесное место, близкое к тому, что он сам для себя считал раем. В отличие от серого и промозглого Нью-Йорка здесь было тепло и солнечно. За окном шумел океан с бескрайним песчаным пляжем, по которому каждое утро бегали красотки. Кроме того, здесь было достаточно тихо, казалось, что все эти ненормальные революционеры подались на восточное побережье.
Сегодня у Брендона выходной, поэтому он решил встретить закат – вот так, нежась в теплой воде и отгородившись от всего вокруг. Это был чудный райский островок посреди серого океана хаоса. Весь мир катился в пропасть, а Флетчер только начинал жить по-настоящему. Он взял с бортика огромный бокал с коктейлем, потянул его из трубочки и снова по подбородок погрузился в теплую воду. А ведь все это было такой случайностью. Его