не снимая с лица гоночной маски, принимала поздравления от журналистов и позировала для светографических снимков. Она еще не открыла свою личность, оставив эту новость на «сладкое». А Хельга и Храбр остались сидеть в ложе.
Ее пригласили предстать перед очами венценосного Генриха IV, но без Храбра, что являлся оборотнем, а значит был в оприоре опасен. В одиночку идти на поклон к маленькому хамоватому императору и его рассудительной бабушке Хельга отказалась. Какой в этом смысл, если через несколько дней они покинут Аркурум и вернутся в Скив.
Состоялось торжественное вручение главного приза в гонках, а именно подпись контракта между Империей Аркрум и Неджи Технолоджис. На ближайший год инженер-аслау становился монополистом поставок паромобилей и технических средств для нужд империи, что в условиях приближающейся войны, не просто исправляло финансовое положение Неджи Технолоджис но и грозило ему серьезными дивидендами.
Отгремели фанфары, толпа стихла, ожидая начало церемонии награждения Паж в золоченой мантии внес в императорскую ложу бархатную подушку с серебряным пером Вседержателя. Эту реликвию доставали из сокровищницы лишь пару раз в год, для подписания действительно важных документов, будь то пакт о мире или объявление войны.
Даже в свои десять зим император умудрялся смотреть на высокорослого аслау свысока. Не размениваясь на комплименты, юный император схватил с подушки реликвию и оставил на гербовой бумаге небрежный росчерк. Император Генрих пренебрёг речью, а посему, за него пришлось отдуваться королеве Марии. Умудренная длиной жизнью женщина, которая де факто и правила Империей, взошла на трибуну.
— От лица Венценосного императора Генриха IV, я, королева Мария, объявляю победителем сегодняшней гонки Нейджи Технолоджис, её основателя и главного инженера мистера Гелиота Хизара Рюу Нейджи, а также пилота мистера… — возникла небольшая заминка, Мария склонилась к Гелиоту и тот подсказал. Судя по реакции, имя пилота озадачило королеву, но Гелиот кивком подтвердил, что та не ослышалась. Неодобрительно взглянув на изобретателя, королева Мария продолжила — А так же, мастера-пилота мисс Диану Гелиот Софию Нейджи.
Волна ропота прокатилась по трибунам. Люди переспрашивали друг друга, в надежде что ослышались, недоуменно переглядывались и теперь ещё внимательнее смотрели на пьедестал победителя.
«Вот твой звездный час, Ди,» — мысленно улыбнулась Хельга, когда Диана сорвала с лица маску, сняла подшлемник и ласковый ветер растрепал её черные как смоль волосы. Диана торжествуя улыбалась под всполохи магниевых вспышек светографических аппаратов. Юная, хрупкая девушка с невинным лицом и дерзким взглядом. Своей победой она бросила вызов не только соперникам, но и всему патриархальному строю, заявляя своей победой, что женщина может водить парокар не хуже мужчин.
Трибуны ахнули, зароптали. Мужчины с гневом, женщины с восторгом и восхищением. Но Хельга оказалась права, процетировав Великую Императрицу Екатерину II «Победителей не судят». Никто не осмелился попросить победительницу с пьедестала, никто не обвинил ее в жульничестве, а значит, пусть и с зубным скрежетом, но другие пилоты признавали её победу.
Хрустальный штурвал — награда лучшего пилота, был великолепен и велик. Три дюжины фунтов горного хрусталя были своего рода метафорой о том, как хрупка жизнь пилота. Палантин с призом наградной на бархатной подушке несло четверо джентльменов в парадных пиджаках и высоких цилиндрах, с такими широкими полями, что они скрывали их лица.
* * *
Мэр столицы, граф Эрих Ллит, отец печально знакомого Хельге офицера Демиана Ллита, шагал за палантином. Слегка тучный, но не до конца растерявший молодецкую стать, виконт всем своим видом выражал неприязнь к победителю. Он был человек старых правил и с большей охотой отдал бы распоряжение выпороть нахалку вместе с её отцом. Однако, правила, традиции и прямой приказ королевы-регента обязывали.
Хрустальный приз обладал не только лишь красотой дикого драгоценного камня, но внушительным весом. Мэр не без усилий снял его с палантина, опустив под ноги победительнице — его маленькая месть этой грязнокровной выскочке.
По правилам этикета градоначальник должен был вручить приз в руки победителя, но пренебрег этим пунктом церемонии. Любому мужчине солидный вес Хрустального штурвала показался бы сладкой тяжестью, поднять над головой которую скорее удовольствие, чем трудность. Для хрупкой Дианы вес в тринадцать с лишним килограмм, мог стать непосильной ношей. В то же время, если пилот не может поднять собственный приз, достоин ли он его? Этот резонный вопрос приходил на ум Хельге. Этого и добивался Эрих Ллит, надменно смотря в глаза несколько растерявшейся девушке.
Замешательство Дианы сменилось такой же улыбкой что и у Ллита, которой она отплатила нынешнему мэру. Девушка-пилот поставила на приз ногу, словно на охотничий трофей. Схватила с подноса бутылку игристого вина, встряхнула её и окатила себя, свой трофей, Кристину и мэра.
Она победитель! Она доказала это! Зачем поднимать над головой трофей, когда можно поставить на него ногу, точно на поверженного врага.
Люд, столпившийся у пьедестала победителя, бульварные писаки, светографы, обслуживающий персонал и другие пилоты — кипели эмоциями. Не менее бурные волнения охватили трибуны. Никто сразу не понял, что произошло.
Человек из тех что нес паланкин с призом зашел за спину ликующей Дианы. Стилет, прижатый к горлу девушки блеснул на солнце. Несколько мгновений, еще по инерции, толпа гудела от радости. Но с каждым мгновением осознание того, что что-то не так, доходило до масс, эмоции и гул оседали, словно пена в пивной кружке.
Женский крик вспорол тишину, на мгновение охватившую многотысячный ипподром. Взгляды десятков сотен людей завороженно наблюдали за Дианой, в мгновение оказавшейся заложницей, и безумцем, что, посягнув на на жизнь победителя, оскорбил память о самом Солнцеликом. Ни Император, ни начальник тайной полиции, ни Черные мундиры такое не простят.
— Я же говорил, что мы встретимся, — горячее дыхание обожгло ухо.
Грудную клетку Дианы сковало липким ужасом. Она узнала манеру речи напавшего. Тот что ввалился в поместье Даршир, прирезал дворецкого и тот, что едва не убил её тогда. Сейчас держал холодную сталь у ее горла. За её спиной стоял Чучельник.
— Что тебе надо? — девушка чувствовала, как дрожит голос, как стилет царапает кожу.
— Ничего, — спокойно произнес Чучельник — Все что мне надо, у меня уже есть.
Стилет начал двигаться. Медленно вспарывал миллиметр за миллиметром её бледной, от недостатка летнего солнца, кожи…
* * *
Хельга ликовала, глядя на Ди, что сейчас купалась в лучах славы. То как она вышла из ловушки старшего лорда Ллита, поражая своей находчивостью. По крайней мере, сама Хельга до такого не догадалась. Тонко и элегантно — её школа.
Но в один