такт сердца все изменилось, словно молния поразила люд, стерев с их лиц праздность и хмельное веселье.
Хельга вцепилась в руку Храбра, осознав, кто стоит за спиной Дианы и что он приставил к её горлу. Мятежный герцог Роб Нокс, некогда владелец искусственно сотворенного человека, все таки настиг Диану. Его глаза горели безумством, в них не было страха, не смотря на то, что две дюжины Черных мундиров взяли их в плотное кольцо.
Храбр ринулся вниз, хотя, чем он мог помочь? Тем не менее, останавливать его Хельга не стала. Девушка подняла голову выше. Гелиот и Альберт преодолели лестницу и уже стремглав мчались по гранитным плитам ипподрома. Отец и жених Дианы врезались в кардон Черных мундиров. Псы войны Августа Крайтона не дали им даже шанса к прорыву кордона. Дуэт черных мундиров сделал синхронный пасс руками, применив боевую магию, чтобы остановить, но не покалечить. Гранит под ногами жениха и отца раскрошился в песок, что коконом оплел их, заключив в каменные объятия. Через пару десятков секунд и Храбр был остановлен магией Черных мундиров.
Диана и её пленитель о чем-то шептались. На лице девушки читался испуг, в то время как изгнанник империи ликовал, упиваясь своей властью над жертвой. Роб Нокс заметил возню и, кажется, даже узнал застывшего в камне, но не переставшего кричать Гелиота. Улыбка исказила обожженное лицо гонимого лорда, тот кивнул отцу жертвы и медленно, наслаждаясь моментом перерезал горло Дианы.
* * *
Агастас Вейс появился так, как и положено кузнецу чужих страхов. Облака лилового дыма расцвели на трибунах. Люд, что сидел поблизости, обезумел, вдохнув цветной дурман, утратил человеческий облик, превратился в дикое, напуганное стадо. Люди выбегали из клубов дыма, чтобы бросится вниз с трибун. Кто-то забирался под сиденья и стенал, кто-то не разбирая дороги рвался к выходу, чтобы погибнуть в давке человеческих тел.
Минута, и лиловые дымы сменились охровыми облаками. Ветер распылял густые клубы, щедро рассеивая рыжий дурман по трибунам. Обезумевшее от наведенного ужаса людское стадо вскипело злобой и яростью. Яростью к ближнему своему. Толпа дрожащих тварей, окутанная рыжим смогом, преисполнилась гневом и буйством. Матери кидались на собственных детей, брат душил брата и оба они били отца. Никто никого не щадил.
Охровый смок истаял, растворился, вместе с ним истаяло и навождение. Ясность ума вытеснила помешательство, и к людям вернулся ужас. Не от лилового дурмана, а от осознания содеянного. Старики и женщины рыдали над ещё не остывшими телами детей. Задушенных шелковыми поясами, забитых тяжелыми кулаками, исцарапанных и теперь обретших покой.
Твердо на ногах стояла лишь одна фигура в маске, закутанная в кожаный плащ, несмотря на зной уходящего лета. Плащ был увешан тряпичными мешочками, стеклянные мензурки блестели в лучах холодного солнца. Странного вида механическая маска скрывала нижнюю часть лица. Уверенность в его глазах не смогло развеять даже появление полдюжины Черных мундиров.
В суматохе, чувствуя опасность, мэр Раудвилля, сэр Эрих Ллит рванул к лестнице в ложе Высоких гостей. Прыть, которую проявил лорд вырвала из рук пажа полы мэрской мантии. Мальчик, видя как его сюзерен и заступник убегает последовал за ним, не желая оставаться среди Черных мундиров, что пленили в двимеритовый саркофаг убийцу молодой девушки.
Паж догнал своего господина лишь в тени перед запертой решеткой. Когда кто-то позаботился о безопасности высокородных особ, заперев на дворфский рунический замок проход в ложу.
— Господин Ллит… — затараторил испуганный светловолосый мальчишка.
— Мартин, — нервозность мэра смягчилась и тот прижал слугу к себе, желая унять его дрожь. Слишком заботливо для господина и простого слуги.
Излишне задержав руку на пояснице слуги, мэр опомнился и отвязал с пояса связку ключей на массивном кованом кольце и принялся выискивать подходящий.
— Сейчас, мой мальчик. Не бойся. Так, не этот, этот от сокровищницы, этот от главных ворот… — он перебирал массивные ключи в связке — Вот этот. Смотри-ка, подошел! — улыбнулся Эрих Ллит своему слуге и любовнику.
— Спасибо, господин, — голос мальчика изменился, стал ниже и раскатистее.
Да и не Мартин это был. На месте малолетнего, смазливого пажа стоял высокий краснокожий демон, с рогами и хвостом, что стегал по ногам тифлинга, выдавая его нетерпение и азарт.
— Что? Я не…
Договорить граф Ллит не смог. Голубая лунная сталь сверкнула у лица мэра, оставив тонкий длинный разрез от уха до уха и из него, пузырясь, хлынула густая кровь в такт ударам сердца. Эрих Ллит осел на колени, пытаясь руками закрыть порез на шее, а тифлинг ловко выхватил из его рук связку ключей. И двинулся дальше к воротам, что были украшены кованой виноградной лозой — символом правящей династии.
Псы войны Августа Крайтона оставили посты, чтобы своим появлением, а если потребуется, то и огнём боевой магии погасить волнение и мятеж. Маэстро Черных мундиров был готов и сам вступить в бой. Многие придворные злословцы и шептуны сомневались, не перегорел ли герой Третьего Мельхиорского похода, Вэйлизский Дракон Август Крайтон. Но королева-мать вряд ли станет держать на посту начальника Тайной полиции никчемного, хоть и родовитого, человека.
Седовласый старик вышел на середину трассы не таясь от охраны стадиона. Его иссушенные от старости глаза нашли Августа Крайтона. Вэйлизкий Дракон, вожак Псов войны был не только карающим перстом королевы Марии, но и её цепным псом. Как превратить опасную стаю в свору трусливых шелудивых собак? Правильно — вырвать клыки и лишить яиц вожака.
Тонкая, незаметная в полуденном свете молния сорвалась с пальцев Каина Брэдли, метнувшись к увлеченному командованием своими псами Августу Крайтону. Голубое лезвие стихийной магии рассекло раковину уха Вэйлизского Дракона, заставив того зашипеть от боли и искать глазами обидчика. Глаза Серого кардинала и мятежного лорда встретились, Каин Брэдли улыбнулся, обнажив резцы с инкрустированными магическими кристаллами, он добился желаемого эффекта. Полдюжины Черных мундиров взяли в полукольцо мятежного герцога, однако его это мало беспокоило, сейчас всё его внимание привлекал тот, кого он выбрал личным соперником.
Август Крайтон, скривился и оторвал руку от рассеченного уха, ухмыльнулся сопернику и медленно, не торопясь начал стягивать окровавленный шелк перчаток. Ладони Вэйлизийского Дракона были обезображены ожогами, а ногти черны. Он закатил рукава до локтей, встал в позу фехтовальщика и кивнул, давая сигнал, что готов к дуэли.
Каин Брэдли не преминул воспользоваться правом первого удара. Сложил ладони в жесте отрицания, концентрируя на кончиках пальцев первородные стихии, молнии и воды, соединил их в нечто новое в дикий яростный