— Семён Васильевич, рой землю, где и как хочешь, но про этот танк найди всё, — вот и для полковника Блохина дельце обнаруживается.
5 февраля, четверг, время 10:05.
Варшава, Замковая площадь.
— Ты пойми, Шиманский, пока вы будете хернёй заниматься и нос свой шляхетский к небу задирать вместо того, чтобы делом заниматься, от ваших войск к концу войны останется вот это.
Полковник слегка морщится на мой кукиш. Но возразить нечем. Только что разошлись по своим делам его офицеры, которым сказал своё веское маршальское слово.
— Двенадцать тысяч потерь это много, панове офицеры. Генерал Голубев занял не меньше, чем вы, но убитыми и ранеными у него всего полторы тысячи. За это лично вам надо сказать «спасибо», когда вы отказались работать с моими людьми. Я про корректировщиков огня, если вы не поняли.
— Своего сына Бориса я вам теперь точно никогда не дам…
Панове офицеры запереглядывались. Они не знали? Ухмыляюсь.
— Своих у вас нет. Как дальше воевать будете? Я скажу честно: лично мне похрену, сколько вас поляжет в боях. Я — русский маршал и моя забота — русские солдаты, а не польские. Польские солдаты и их потери это ваша забота.
Подержал паузу и отпустил. Теперь разговариваю с командующим польским корпусом.
— А не может ли пан маршал организовать обучение корректировщиков огня?
— Пан маршал может, — пожимаю плечами. — Только время обучения примерно месяц. Ну, пусть в ускоренном варианте сократим до двух недель. Шиманский, ты уверен, что немцы не уберутся из Польши за это время? Я вот думаю, что ни одного солдата вермахта в Польше к тому времени просто не останется.
Полковник задумывается.
— А почему, пан маршал забрал у нас всех пленных немцев?
— У тебя есть, чем их кормить? Содержать их где будешь? К тому же вы слишком жестоко с ними обращаетесь в нарушение всех конвенций.
— Пану маршалу жалко этих адольфов?
— Ну, как жалко… — пожимаю плечами. — С одной стороны, пленные это актив. Ты же сам не будешь все эти завалы разбирать?
Киваю на группу немецких солдат, очищающих площадь от обломков, осколков и прочего мусора.
— С другой стороны, бесчинства по отношению к военнопленным и жителям оккупированных территорий развращают личный состав. И снижают его боевой дух и дисциплину.
— Понимаешь, Шиманский? — смотрю прямо в глаза. — Глядя на это сквозь пальцы, ты превращаешь армию в сброд. Допустивших такое военнослужащих надо под трибунал отдавать, потому что они подрывают боеспособность твоих частей.
После выволочки говорим и о деле. Наши артиллерийские части всё-таки будут направлять в расположение поляков своих людей. Выделит Шиманский своих людей и для танковых подразделений.
— Тебе какие танки дать? Немецкие или наши?
— А какие лучше?
— Наш Т-34 мощнее, немецкие комфортнее. Но если Т-34, то проблем со снабжением не будет. Немецкие трофейные боеприпасы всё-таки ограничены. Сам понимаешь, немцы регулярно нас снабжать не желают.
Так что он наши возьмёт. А куда деваться?
Окончание главы 19.
Глава 20
Финишная лента в одном шаге
Не подлежит оглашению
ПРИКАЗ
народного комиссара обороны
№ 29
7 февраля 1942 г. г. Москва
Содержание: мероприятия по обеспечению контрибуции со стран гитлеровской коалиции.
С целью немедленного развёртывания мероприятий по обеспечению контрибуций, репараций и возврату похищенного государственного и колхозно-кооперативного имущества с территории СССР приказываю:
В составе наркомата обороны организовать три управления.
1. Управление «А».
Назначение: взятие под контроль, при необходимости перемещение на территорию СССР, всех научных учреждений независимо от профиля. Первостепенное внимание уделить исследованиям в атомной сфере, ракетных технологий и авиастроении.
— Научно-инженерные кадры немедленно интернировать. При необходимости вывезти на территорию СССР в распоряжение заинтересованных организаций.
— Временным начальником управления назначить майора госбезопасности Крайкова В. П.
2. Управление «Т».
Назначение: взятие под контроль и тщательная инвентаризация всех объектов тяжёлой и военной промышленности. В первую очередь точного машиностроения, станкостроения, оптической и радиопромышленности.
— Организовать ознакомление с производством советских инженерных кадров и возложить на них задачу заимствования перспективных технических новинок. При необходимости способствовать организации в СССР соответствующего производства ранее не выпускавшихся изделий.
— Ценные инженерные кадры передовых предприятий взять под охрану и наблюдение. Обеспечить всем необходимым для нормальной работы.
— Временным начальником управления назначить генерал-лейтенанта Михайлина И. П.
3. Управление «К».
Назначение:
а) Взятие под контроль объектов лёгкой и пищевой промышленности, представляющие интерес для экономики СССР.
б) Обеспечение оборота советского рубля на всех территориях за пределами СССР и находящихся под контролем РККА.
в) Возврат награбленного имущества, государственного и колхозно-кооперативного.
— Временным начальником управления назначить генерал-лейтенанта Мерецкова К. А.
4. Всем временно назначенным начальникам Управлений:
— Разработать Положение о порядке работы Управлений.
— Подготовить необходимые требования к кадровому и материально-техническому обеспечению.
5. Статус Управлений.
— Подчинение непосредственно наркомату обороны.
— Все части и соединения, находящиеся за пределами СССР, обязаны оказывать любую помощь всем Управлениям, не препятствующую выполнению их непосредственных боевых задач.
— При возникновении спорных ситуаций по поводу контроля над предприятиями и организациями между Управлениями приоритет должен устанавливаться в порядке, согласно перечислению в настоящем приказе. Высший приоритет — Управление «А», за ним — Управление «Т», и в последнюю очередь — Управление «К».
Зам. наркома обороны
Маршал Павлов Д. Г. _____________________
7 февраля, суббота, время 09:40.
Штабной бронепоезд маршала Павлова близь Варшавы.
— Давайте, товарищи, начинайте думать сразу, что вам нужно?
Все назначенные мной начальники управлений по делам контрибуций здесь. Мои штабные генералы, потихоньку обрастающие свитой, тоже. Генералы Богданов и Блохин. Плюс полковник Синцов Юрий Макарович, начальник связи.
— Прежде всего, бронепоезд, — начинает первым Крайков, пока его коллеги-генералы чешут репу. — Тяжёлый, усиленный.
— Мысль замечательная, — сходу одобряю, а затем. — Только тяжёлый вам не нужен. Тяжёлый бронепоезд так называется из-за наличия крупнокалиберной артбатареи. Вам это ни к чему… спасибо, Саша.
Адъютант приносит горячий пахучий чай. Снабжает нас лимоном.
— Почему же ни к чему? — Крайков пытается спорить.
— К тому, что участвовать в боевых действиях вы не будете. Всё остальное вооружение, пулемёты и зенитные пушки у вас остаётся. В случае непредвиденных обстоятельств отобьётесь от кого угодно. Вам по сути даже обычный гражданский поезд подойдёт, с зенитными платформами, разумеется. Тяжёлые бронепоезда, Владимир Павлович, это мощный боевой инструмент. На случай крупного наступления или ведения тяжёлых оборонительных боёв. Таких, например, как при защите Бреста или Минска.
Объяснить его непонимание могу только тем, что опыта военачальника у него нет никакого. Михайлин и Мерецков вон, переглядываются и прячут улыбки. Мои люди тоже. Наконец и до Крайкова доходит, машет рукой в знак отступления.