— То есть вот так, да? — прищурился он. Улыбка стала уже не такой располагающей.
— Именно так.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга не отрываясь, а потом он, так же не отводя от меня глаз, нажал на светящейся панели какую-то кнопку, открывая мне путь на свободу.
— Ну иди.
И я ушла, ощущая лопатками его внимательный взгляд.
Глава 7
Аглая
Я сидела на широком кухонном подоконнике, вяло перемешивая уже остывший чай. Несмотря на сильную усталость, уснуть получилось только к утру, и за какие-то четыре часа отдыха организм совсем не успел перезагрузиться. Настроения не было совсем, а глядя на брошенную у дома машину Вишневского, становилось только хуже.
Хотя, казалось бы, все прошло довольно неплохо, грустить не из-за чего, даже наоборот — радуйся. Тебя не затоптали, не убили, ты не сломала ногу, прыгая из окна, и даже умудрилась пообщаться с Артуром. Но вот почему-то не радовалось. Может, потому что раньше я могла хотя бы фантазировать, что он рассмотрит во мне женщину, а теперь убедилась, что этого никогда не случится.
Конечно, ну кто я такая? Дочь кухарки, без рода и племени. Рыжая, худая, слегка косноязычная, несмотря на серебряную медаль. Но ведь одно дело формулу вызубрить и рассказать учителю, и совсем другое — говорить с парнем, который нравится.
Ну не может быть у нас ничего общего. Хватит уже питать себя дурацкими иллюзиями!
Вот такая, как Ксюша — да. Она из его круга, у них множество общих тем, они даже внешне идеально гармонируют. И характеры у них под стать — оба те еще… Вот и пусть, совет да любовь.
— Аглая, я дома! — зашуршала в коридоре мама, и я обернулась, нацепив на лицо кислую улыбку.
Я знала, что она очень остро переживает любые перемены в моем настроении, волнуется и почему-то сразу винит себя, если что-то идет не так. Поэтому старалась лишний раз ее не расстраивать.
Мои амуры не ее головная боль.
— А ты почему дома ночевала? — поставила на табурет наполненную продуктами сумку. — Ты же написала, что у подружки останешься.
— Планы поменялись, пришлось вернуться.
— Все хорошо прошло, надеюсь?
— Конечно, праздник удался на все сто, — я скосила взгляд на монитор ноутбука, где на весь экран светился заголовок о перестрелке в ночном клубе «Райская пыль». К моему несчастью, мама посмотрела туда же.
— Ужас просто, по радио в машине у Иракли сегодня рассказывали. И все-таки я рада, что мы не в гуще столицы живем. Смотри, что творится! А у нас тут красота, свежий воздух, ни гоняющих туда-сюда машин, ни суеты. Да?
— Угу, — рассеянно промычала я, особо не расслышав, что именно она там сказала. Потому что взгляд мой был прикован к дому напротив. А точнее, к окну комнаты Вишневского. Распахнув на всю огромные створки, он, как и я, уселся с ногами на подоконник, удерживая в руках большую желтую кружку.
Ах да, небольшая пикантная деталь — уселся в одних шортах, без футболки.
Тело его было далеко не таким раскачанным, как у того же его друга Натана, утро которого начиналось со свежей фотографии в Инстаграм. Конечно, из спортивного зала и с голым торсом. Артур был более жилистым, но спортивным. Плоский рельефный живот, широкие плечи, сильные руки. И крошечная татуировка на правом боку, рассмотреть вблизи которую мне, увы, никогда не представится.
— Выходной, наверное.
— Что? — я вздрогнула и обернулась на маму, ощутив, как несколько капель чая упали на пижамные штаны.
— У Артура, — кивнула на окно. — Дома сегодня.
И тут она мой взгляд заметила. Ну ничего от нее не скрыть!
Странно, что она со своей проницательностью до сих пор не догадалась, что за чувства ее дочь питает к хозяйскому сыну.
Или догадалась, но тактично молчит?
Вишневский в этот момент повернул голову в мою сторону, и я ощутила, как вспыхнула. Засуетилась, пытаясь одновременно поправить волосы и не разлить чай.
Все равно разлила.
Он сдержанно улыбнулся. Заметил! Ну конечно, увидел и сразу все понял. Я же веду себя, как полная идиотка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пойду в свою комнату, переоденусь, — буркнула я, скрываясь за дверью своей спальни.
Войдя, заперлась на замок и обессиленно рухнула навзничь на кровать.
Дура! Дура! Дура!
Какая же ты дура, Игнатова.
Он не замечает тебя не потому, что ты дочь кухарки, а потому, что ты именно она — дура. И все делаешь не так.
Ночью я не спала именно потому, что прокручивала в голове каждый эпизод, каждую секунду рядом с ним. И пришла к выводу, что я и вела себя не так, и говорила не то, и вообще…
Впрочем, в одном я точно не сомневалась: я ушла — и правильно сделала! Какими бы ни были мои к нему чувства, отвешивать в мою сторону дурацкие шутки не позволю.
А что было бы, если бы я осталась?..
Думать об этом я даже не хотела. Все. Сеанс самобичевания окончен.
Я поднялась и открыла створки скрипучего шкафа, достала длинную домашнюю футболку, шорты. Сняла верх от пижамы, бросив тот через плечо на кровать и…
— Доброе утро.
Инстинктивно скрестив руки на груди, я резко обернулась и едва не потеряла равновесие — в окне торчала голова Артура.
Вернее, не только голова — окна были большими, но довольно низкими, поэтому он поставил на подоконник локти, по-прежнему удерживая в одной руке кружку.
— В честь кого стриптиз?
— Ты что здесь делаешь?! — взвизгнула я, а потом, вспомнив про маму, понизила тон. Путаясь в волосах, быстро натянула через голову футболку и обернулась уже всем корпусом, надеясь, что цвет моего лица не слишком выдает то, что происходит внутри. — Тебя не учили, что нельзя подсматривать в чужие окна?
— Да брось, что я там не видел, — он подтянулся на руках и приземлился пятой точкой на мой подоконник.
— У меня — ничего.
— Ну, теперь я бы так не сказал, — и улыбнулся, правда, глазами, потому что половину его лица прикрыла кружка, когда он делал большой глоток. — Ты как?
— Да ничего, нормально, — я дернула плечом, ощущая себя смущенной и… счастливой.
Он пришел ко мне. Сам. Впервые за эти пять лет.
С чего это вдруг?
— Нормально ты вчера Ксюху так на место поставила, не ожидал.
— И как ты с ней только общаешься? Она же… противная.
— Эксцентричная, — поправил он.
— У вас с ней что-то было? — выпалила я, вспомнив их объятия. И снова чуть-чуть покраснела.
— Что-то было, — подтвердил он, рассматривая меня уже с бо́льшим интересом. — Хотя смотря что именно ты имеешь в виду.
— Ну, ты сам понимаешь.
— Нет, уточни.
Издевается. Да ему нравится смотреть, как я смущаюсь!
— Я о…
— О?
— Ну…
— Сексе? — подсказал он, чем вызвал еще одну волну краски. — Ну, секс — это хорошо, его много не бывает. А почему тебя это интересует, кстати?
— Не то чтобы интересует…
— Но ты же не просто так это спросила.
— Просто… просто я не понимаю, что общего может быть у тебя и этой… раскрашенной дылды! — выпалила я, негодуя.
Он фыркнул от смеха.
— Так ее точно никто не называл. Она гордится своим ростом, кстати.
Слушать о какой-то левой девчонке в моей комнате было крайне неприятно. Тем более от него. Я была рада видеть его, но говорить о его победах на любовном фронте точно не хотела.
И зачем только вообще это спросила?
— Так что ты здесь все-таки забыл? — я встала на цыпочки и села рядом с ним на краешек подоконника. — Не помню, чтобы я тебя приглашала.
— Что забыл? Ну, может, тебя, как вариант, — невозмутимо ответил он и сделал еще глоток.
Я широко округлила глаза, не поверив своим ушам.
Он что, заигрывает со мной?
Вишневский?
Но он тут же разбил мои едва проклюнувшиеся фантазии.
— Просто увидел тебя в окне, решил заглянуть. Узнать, как ты после вчерашнего.
Ну конечно, зачем еще он может зайти? Разве можно было хотя бы на секунду поверить в то, что я могу ему понравиться?