в своём удивлении.
— У меня так и не было возможности сказать ему. Артемис бросила на меня один взгляд и всё поняла. Конечно, она это сделала — у неё были силы, которые я теперь унаследовала. Её яркий новый подменыш была беременна, что отвлекало.
Что ещё хуже, так это то, что ребёнок был зачат её врагом, хотя в то время я этого не знала. И, в конце концов, я была отравлена.
— Отравлена? — сказал Алан.
— Дело в еде фейри, — мягко сказала Кэролайн. — Это всегда было в еде фейри. Вы можете зачаровать её любым способом, и мы не можем точно сказать, не так ли? На вкус это просто волшебство, но именно это делает её вкусной. И это только еда, которая попадает ей в руки, но насколько легко она переходит в другие Дворы? Очень легко.
Я коснулась своих губ.
— Печально известное вино Осеннего Двора.
Кэролайн грустно кивнула.
— Яд убил моего ребёнка. С самого начала я была диким подменышем, некоторые говорят, поражена эльфом. Моя горькая потеря усугубила ситуацию, и я полностью потеряла рассудок. Я пришла к моей госпоже, умоляя о руководстве, о помощи. Именно тогда я поймала её на лжи.
Лжи?
— Истинный фейри не может лгать, — прошептала я.
Кэролайн бросила на меня острый взгляд.
— Эта ведьма не настоящая фейри. Она такой же подменыш, как ты или я.
— Как она стала Леди Осени? — спросил Алан.
Кэролайн мрачно усмехнулась.
— Это было трудно понять. Она старая. Очень старая. Самое старое существо, с которым я когда-либо сталкивалась. И она искажена ненавистью. Как бы она ни пришла к власти, это произошло много веков назад, и сейчас, я полагаю, это не имеет особого значения.
— Откуда ты всё это знаешь? — спросила я.
Кэролайн пожала плечами.
— Проблески будущего, проблески прошлого. Я раскрыла много секретов с помощью своих способностей, некоторые из них очень старые.
Она взяла себя в руки и, прежде чем продолжить, взглянула в окно на падающий снег. Он стал тяжелее, чем был, когда мы приехали, и я задалась вопросом, было ли что-то из этого от Девина, когда меня охватило чувство вины.
Я должна была пережить эту историю, а потом мне нужно было увидеть его.
Кэролайн продолжила говорить:
— Артемис каким-то образом была затронута фейри, хотя сначала она этого не знала. Она принесла прикосновение фейри домой мужу и дочери. Её любовь к ним была глубокой, и именно это делает всю ситуацию такой трагичной.
— О, нет, — прошептала Габби.
— Она сделала его пораженным эльфом вместе с их ребёнком. Можете ли вы представить, каково это — наблюдать, как твоя семья мучается подобным образом? Старится и умирает в таком состоянии? Вот что произошло.
— Это ужасно, — сказал фейри сзади.
— Прежде чем ты проникнешься к ней слишком большой симпатией, позволь мне вернуть тебя в настоящее, — сказала Кэролайн. — Я была отравлена и потеряла ребёнка.
— Ты сказала, что поймала её на лжи? — подтолкнул Киган, хотя я чувствовала, что он уже знал эту историю.
— Да, и в этот момент я одновременно поняла, что Артемис не та, за кого себя выдаёт, и что у меня есть сила гламура. Возможно, истина была бы лучшим термином для этого. О, сначала я не знала точно, что это было, но я осознала его значение. Поэтому, естественно, я попыталась убить её.
— Как ты ещё не умерла? — спросила я, потрясенная.
Она покачала головой.
— Не умерла, это всё, что имеет значение. В своём горе я набросилась на неё на глазах у всех. Некоторые изо всех сил пытались найти противника, не зная, что я сражаюсь с Артемис. Другие, кто понял, что происходит, бежали или стояли на страже. Это была горькая, короткая схватка. Всё закончилось, когда я раскритиковала её за ложь, обвинила в том, что она отравила меня, и потребовала возмездия. Дворы думали, что я потерялась в своём горе, но Артемис знала правду. Она знала, что я раскусила её гламур, её красивую ложь. Её маску. Мы обе понимали, что мне придется умереть, чтобы она продолжала в том же духе.
— Да, так серьёзно, как ты ещё не умерла? — спросил Алан.
— Я не умерла потому, что сбежала. И я использовала Девина, чтобы сделать это.
Её внимание переключилось на меня.
— Я позвала его. Он пришёл ко мне, и я сбежала. В замешательстве он сдержал погоню Артемис. Этого было достаточно. В том состоянии, в котором я была, я так и не смогла ему ничего рассказать. Я не думаю, что он остался бы со мной, но тот факт, что гниющая убила его шанс на ребёнка, который фейри не часто получают…
И он не знал. Боже, у него был ребёнок, которого Артемис убила, а он даже не знал. Юный фейри значил для Дворов всё, и эта жизнь закончилась, не успев даже начаться. Мокрая струйка скатилась по моей щеке, и Алан обнял меня. Я прильнула к нему в поисках утешения. С другой стороны Кэндис обняла меня за талию и положила голову мне на плечо.
— С тех пор я искала её правду, — тихо сказала Кэролайн.
— Благодаря твоей силе я наконец-то собрала всё воедино. Она собирает подменышей, особенно недовольных. Она отравляет большую часть потомства, даже не увидевших дневного света. И вы никогда не узнаете, если она увидит, что родится больше истинных фейри, она позаботится об этом ещё до того, как родители узнают об этом. Она захватывает, убивает или изгоняет пары до того, как они смогут встретиться, чтобы ещё больше уменьшить шансы.
— Почему? — спросила Габби, плача.
— С какой целью? — спросила я. — Зачем это делать? Она знает боль этой потери, как это поможет ей отомстить?
— И схватка? — спросил Алан. — Ты сказала, что будет битва между подменышами и истинными фейри…
— Да, — ответила Кэролайн. — Её месть — это полное уничтожение расы фейри, так чтобы её трагедия не смогла повториться. В конце концов, она останется только с подменышами, которые никогда не захотят превращать больше людей и, в конечном счете, все будут обречены на вымирание.
Мой желудок скрутило.
— Ты шутишь. Она сама повторяла это снова и снова!
Кэролайн мрачно рассмеялась.
— Я видела достаточно за последние несколько столетий, чтобы знать, что это самые плодотворные врата в мире. Дети зарождаются постоянно. Узы разбросаны по всему городу, как одинаковые кусочки в детской игре на память, только для того, чтобы она их вырвала.
— Почему ты не рассказала об этом другим лидерам? Ты могла бы остановить это, они… они бы…
— Они бы что? — усмехнулась