Есть критически важный вопрос, касающийся современной военной доктрины России. Необходимо ли России сосредоточиться сугубо на патрулировании собственных сухопутных и морских границ либо необходимо обеспечить наше военное присутствие в глобальном масштабе, в том числе нашего военно-морского флота в мировом океане?
Полагаю, что определенное присутствие России в зонах зарубежных военных конфликтов должно быть обеспечено, прежде всего как страны-миротворца и страны, обеспечивающей работу системы сдержек и противовесов в глобальном масштабе.
То, что сейчас происходит на Ближнем Востоке и в Северной Африке, стало возможным благодаря тому, что Советский Союз в начале 1990-х годов ушел с мировой военно-политической арены. Именно мы десятилетиями сдерживали хищнические аппетиты имперского капитализма. Развал СССР в 1991–1992 годах привел к тому, что у США и блока НАТО перестал существовать какой-либо противовес. Ошибкой СССР было то, что этот «противовес» Советский Союз оплачивал исключительно из своего кармана, в то время как США заставляли за свою «капиталистическую» часть противовеса платить все развитые страны, вовлеченные в НАТО. Это обеспечивалось как путем навязывания им военных расходов, так и через бесконтрольную долларовую эмиссию.
Не надо думать, что пиратство у берегов Сомали и Нигерии развивается как стихийное явление. Это отнюдь не так. Эти пираты-марионетки – один из регуляторов цен на углеводороды, а также своеобразная «пробка», которой при необходимости можно «заткнуть» проливы и блокировать экспорт нежелательных режимов.
Военно-стратегическое присутствие России в мировом океане крайне важно, с любой токи зрения. С одной стороны, оно гарантирует нашу страну от внезапного нападения с применением ядерного оружия. Военно-морская группировка, находящаяся в постоянном движении в мировом океане, будет готова ответить на агрессию даже в случае уничтожения вооруженных сил России на континенте. Вероятный противник знает об этом. С другой стороны, военно-морской флот – это наиболее сильный регулятор политических и экономических процессов вокруг главных сырьевых рынков, которые связаны со странами-потребителями сырья через морские коммуникации.
В качестве целевого ориентира можно предложить России сформировать две военно-морских группировки: одну в составе Северного флота, вторую – тихоокеанского. При этом в каждой группировке должно быть хотя бы по одному авианесущему кораблю типа ТАКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» или более современного. Необходимо развивать береговую охрану. При строительстве надводных сил ставка должна быть сделана на многофункциональные корабли относительно небольшого водоизмещения: фрегаты и корветы, так как несколько таких кораблей обладают по результатам моделирования боя большей живучестью, чем один крупный.
Корабли меньшего водоизмещения имеют и меньшую дальность плавания, однако, эта проблема решается за счет организации пунктов базирования и военно-морских баз. Для этого имеются предпосылки и потенциальные партнеры в Африке, Восточной и Юго-Восточной Азии и Латинской Америке.
Без «длинной руки» всех, кто в пищевой цепи слаб и заинтересует США и их партнеров, скоро «перещелкают», как орешки, по одному. Это опасно, потому что история знает уже такие случаи и знает, чем они заканчиваются. Колокол, к сожалению, всегда звонит по нам.
«Длинная рука» должна заключаться также в приискании союзников на дальних подступах к нашим границам, поддерживая которых в военном и экономическом плане, мы будем иметь возможность не подпускать потенциальных агрессоров к России. Такими союзниками могут являться такие страны, как: Сирия и Иран, Египет, все среднеазиатские страны – члены бывшего СССР, Монголия, Китай, Индия, Вьетнам, Белоруссия, Украина, Армения, Греция, Бразилия, Венесуэла, Куба, Ангола. В странах-геополитических конкурентах (США, Великобритания, Китай, Германия, Франция, Япония) надо искать политиков, симпатизирующих России и рассматривающих нашу страну не как предмет своего потребления, а как перспективного и исторически верного и в известной степени бескорыстного союзника, что в мировой истории случается крайне редко.
Особо хочу обратить внимание на все обостряющуюся ситуацию на русско-китайской границе. В высшем руководстве Китайской Народной Республики существуют разные группы влияния. Одни рассматривают нашу страну как перспективного партнера для совместного освоения российского Дальнего Востока и построения нового доминирующего экономического региона, который способен конкурировать с США и Западной Европой. Эта группа влияния не предполагает военную агрессию в отношении России. С политической точки зрения, для них более приоритетной задачей является восстановление целостности Китая путем возвращения суверенитета над Тайванем.
Однако другая властная группировка предполагает получение контроля над территориями российского Дальнего Востока и природными ресурсами по «американскому варианту», то есть путем силового захвата территории. Возможный сценарий этого захвата, с моей точки зрения, следующий:
1. На границе с Россией по руслу реки амур в демилитаризованной 200-километровой зоне на китайской территории создается разветвленная сеть автодорог, а также сеть объектов инженерной транспортной инфраструктуры и инфраструктуры расквартирования войск и связи (АЗС, пункты связи, мосты, паромные переправы и т. п.). Таким образом, с позиции проведения сухопутной военной наступательной операции формируется инфраструктура, которая при желании позволяет в течение четырех – пяти часов преодолеть маршем демилитаризованную зону и выйти к границе. В России со слабой инфраструктурой, вытянутой воль русла амура, удаление войск за двухсоткилометровую зону означает их отсечение от границы и невозможность быстрого выдвижения в зону потенциального вторжения.
В этом аспекте интересна военная доктрина Китая, который интенсивно наращивает бронетанковые войска, сделав ставку на производство самоходных артиллерийских установок, основных боевых танков и легких плавающих танков. Их у Китая десятки тысяч. Но у Китая нет противников, с которыми он мог бы вести войну на сухопутном театре военных действий такими масштабными группировками, кроме России.
2. Китайские криминальные группировки, специализирующиеся на контрабанде сырьевых ресурсов из России в Китай, а также на переправке незаконных мигрантов в Россию, достигли устойчивых связей с российскими криминальными кругами регионов Дальнего Востока и Восточной Сибири. Новой сферой их совместной деятельности стало выращивание и производство наркотиков, в том числе на территории нашего Дальнего Востока. Эти преступные сообщества имеют устойчивый состав, хорошую управляемость главарями, контролируют значительную популяцию китайских мигрантов на нашей территории, а также пользуются коррупционным прикрытием со стороны местных властей и правоохранительных органов. Есть основания полагать, что деятельность китайских триад на территории России может координироваться со стороны спецслужб Китая.
Основная задача указанной криминальной инфраструктуры – это постепенное «выдавливание» коренного населения из региона Дальнего Востока, стимулирование деградации коренного русскоязычного населения в регионе, развитие коррупции и подрыв работоспособности государственного аппарата и инфраструктуры, а также подготовка диверсионных групп, действующих в тылу врага, на случай войны с Россией.
3. Характер военных учений Национально-освободительной армии Китая с массовым участием бронетехники и проведением десантных операций с выдвижением значительных группировок войск на расстояние до 2000 км показывает, что учения проводятся в форме подготовки широкомасштабной наступательной операции.
4. Текущее состояние российской армии не позволяет обеспечить защиту от формирующихся военных угроз. В целом на современном этапе российская оборона истерзана и разграблена, у партнеров Рособоронэкспорта (Индия, Китай) на вооружении стоит больше единиц современной военной российской техники, чем в России. Примеры – танки Т-90, которых больше у индии, новый авианосец, опять же для Индии. Самолеты Су-27 – для Китая, БМП-3 – для ОАЭ.
По оценке бывшего командующего наиболее боеспособным подразделением Сухопутных войск Министерства обороны РФ – 58-й армии генерал-лейтенанта В. И. Соболева[75], российская армия (сухопутные войска) в настоящее время небоеспособна, не может эффективно решать боевые задачи даже в условиях локальных вооруженных конфликтов по следующим ключевым причинам:
– Так называемые «100 бригад постоянной боевой готовности» в действительности не укомплектованы воинским составом даже по штату мирного времени, их уровень комплектования в среднем редко превышает 30 %. Управляемость бригадной армии, созданной без соответствующей традиции и, прямо говоря, искусственно, можно поставить под сомнение.