У человека, берущего взятку, в голове должны действовать весы, на одной чаше которых его должностной статус, социальный пакет, карьера, престиж, на другой – жесткий контрольный механизм, мера ответственности за взятку, неминуемость такой ответственности. Если первая чаша перетягивает, то коррупция побеждается социально, изнутри.
А сейчас нищий по окладу и без перспектив чиновник, полицейский (милиционер), врач, учитель думает следующее: терять по существу нечего, а жить на зарплату – невозможно и, что важно, бесперспективно.
Попробуйте взять ипотечный кредит с казенной зарплатой (кроме высших должностных лиц, конечно), и Вам все будет ясно.
Такое неравенство, несправедливость порождают огромную социальную силу, которая стремится сбалансировать самооценку человека. Особенно критична ситуация для мужчин, которые должны быть добытчиками в семье.
Поскольку в этой сфере работа государства сводится только к видимости некой деятельности, к бездумному увеличению штатов, фактически каждое такое увеличение только плодит новую и новую коррупцию, снижая конкурентоспособность отечественной экономики.
Третьей важной составляющей борьбы с коррупцией всегда является фактор ответственности и контроля.
В стране должно действовать реальное разделение властей, а также существовать и обеспечиваться реальная политическая конкуренция. Отсутствие реальной политической конкуренции, то есть так называемых «честных выборов» – это и есть по существу один из главных коррупционных факторов. Удержание власти преступным путем предполагает также дальнейшее осуществление власти уже не в общественных интересах, а в личных. Если политик не отвечает перед своими избирателями, если у него нет страха быть смещенным на выборах, когда его преемник-конкурент (т. е. оппозиция) подвергнет результаты его работы ревизии, создается ситуация, когда самый действенный инструмент контроля отсутствует.
В этом плане практика назначения «преемников» является скорее отрицательной, чем положительной. Основная задача назначенного преемника – лояльность назначившему его лицу, а не избирателям, не народу.
Таким образом, основные принципы системы контроля и сдерживания коррупции, на мой взгляд, следующие:
– Нивелирование человеческого фактора в принятии типичных решений.
– Системный подход при формировании политики в сфере найма назначаемых управленческих кадров, сбалансированная политика в финансировании расходов на содержание государственного и муниципального аппарата, обеспечение достойного уровня жизни служащих, а также людей социально значимых профессий, работающих в государственных и муниципальных учреждениях (врачи, учителя, военнослужащие и др.)
– Борьба с коррупцией как с социальным явлением путем достойного социального обеспечения добросовестных служащих и работников социально значимых профессий при одновременном уменьшении влияния человеческого фактора (человеческого дозволения)
– Обеспечение действительной политической конкуренции и «честных выборов» для предотвращения коррупции в среде избираемых политиков
– Разделение властей с независимой судебной властью, обеспечение реального и оперативного судебного контроля за деятельностью исполнительной и законодательной властей
– Контроль доходов и расходов государственных служащих и членов их семей
– Борьба с коррупцией как с формой организованной преступности, введения принципов солидарной имущественной ответственности для семей коррупционеров.
Коррупция, когда она разрастается и от бытовой переходит к тотальному общественному правилу, становится формой организованной преступности.
Существует правило: если судом установлена вина конкретного лица в совершении преступного деяния, а также определен размер ущерба от этого деяния, то мера наказания должна зависеть и от того, насколько возмещен указанным лицом материальный ущерб потерпевшим.
В отношении коррупционеров должны применяться меры солидарной имущественной ответственности членов их семей по следующему кругу действия – в отношении наследников первой очереди: родители, дети, супруг (супруга). В отношении наследников второй очереди должно проводиться расследование, имела ли место в любой форме передача имущества или имущественные связи между осужденным и указанными родственниками, а именно – участвовали ли они в совместной экономической деятельности, фирмах и т. п.
В США подобная ответственность была внедрена в 1960-х и показала свою эффективность. Это принцип закона Рико (США): если обличенный в коррупции не идет на сотрудничество со следствием, не вскрывает весь преступный механизм, не изобличает других участников коррупционной цепочки, поражению в правах и санкциям в виде имущественной ответственности, включая конфискацию любых предметов роскоши, подвергаются все лица – его родственники или зависимые лица, которые получали от указанного лица имущественно-материальные ценности. Если такая устойчивая связь есть, то на их имущество, не обеспечивающее набор базовых потребностей (на второе жилье, предметы роскоши), может быть обращено взыскание по приговору суда в рамках солидарной ответственности.
Признание существования организованной преступности. Борьба с современной преступностью как с организованным комплексным явлением
Сейчас в России на качественном уровне с организованной преступностью практически не борются. По неизвестным причинам профильный департамент МВД РФ был ликвидирован. Сил уголовного розыска для оперативно-следственной работы в этом направлении явно недостаточно.
Кроме того, в коррупционной среде нашей современной России возможность привлечения организаторов и исполнителей преступной деятельности к ответственности существенно снижена.
Для решения этой проблемы можно обратиться к опыту институтов противодействия организованной преступности, эффективно внедренных в Соединенных Штатах Америки в 60-е годы прошлого века.
В результате долгой правовой и законотворческой работы в 1970 году в США был принят «Закон о контроле над организованной преступностью в США». Раздел IX этого закона «Организации, связанные с рэкетом и коррупцией» (The Racketeer Influenced and Corrupt Organizations Act), был полностью включен в качестве главы 96 в раздел 18 Свода законов США. В России он стал известен как «статут (закон) Рико». В настоящее время 29 штатов приняли свои собственные законы Рико.
Одна из причин, по которым закон Рико оказался весьма успешным в борьбе с организованной преступностью, – это разработка новой концепции правовых норм, касающихся сговора при осуществлении преступной деятельности. Сговор по американскому законодательству всегда являлся ключевым элементом уголовного преследования лидеров организованной преступности по той причине, что, хотя они и руководят криминальной организацией, сами редко совершают какие-либо конкретные преступления. У лидеров организованных преступных групп главная задача – это служить организационным звеном, играющим в криминальной структуре интеллектуально-волевую роль.
В этой ситуации задача американского законодателя состояла в том, чтобы создать такой закон Рико, который позволил бы проявить взаимосвязь между отдельными длящимися эпизодами преступной деятельности разобщенных исполнителей и организаторами преступлений.
Главными средствами доказывания участия в ОПГ являются личные доказательства (показания изобличенных членов банды), а также отслеживание финансовых потоков от преступной деятельности с криминализацией направлений их использования.
Американские юристы, формулируя статут Рико, исходили из следующего:
Двумя составными элементами конструкции «сговора» являются договоренность между двумя или более лицами и общая преступная цель или задача – общий преступный умысел, в рамках которых между соучастниками распределены роли. Распределением ролей занимается организатор, поэтому отдельные участники могут не быть поставлены в известность о роли других соисполнителей.
Наши американские коллеги для преступных сообществ сделали исключение из положения об эксцессе исполнительства, а также о неосведомленности, обозначив, что каждый участник сговора несет ответственность за деяния соучастников в течение «времени, когда эти преступления были совершены, [74] были задействованы в преступном сговоре и основные криминальные действия… были осуществлены во исполнение целей сговора». Важно также то, что по статуту Рико сам факт сговора считается самостоятельным оконченным преступлением независимо от последующих действий соучастников.
Статут Рико решил проблему слабой доказуемости вины отдельных участников в организации преступного сговора в условиях, когда соисполнители, кроме организатора, не знают о ролях других соисполнителей. Это было реализовано через концепцию «организационного сговора».