А потом еще раз.
Пропустить удар — на белой ткани рубашки тотчас расплывется алое пятно, — зашипеть от боли. Оглядеть мутным взглядом собравшихся, сделать вид, что вот-вот потеряешь сознание.
И когда обрадованный противник ринется в атаку, вновь собраться и…
…начать все сначала.
Ты и в этом деле мастер, Кристобаль.
Капитан Крейн, великий притворщик…
Когда Сатто унесли с поля боя живым, но истекающим кровью, капитан «Невесты ветра», тяжело дыша, повернулся к Скодри. Зубастый наблюдал за схваткой с каменным лицом — казалось, старого пирата совершенно не волнует, кто выйдет победителем, — но теперь он смог улыбнуться и кивнул своему… другу? Крейн, взмокший от пота, ослабевший от двух легких ран, улыбнулся в ответ и поклонился.
Этот молчаливый обмен любезностями удивил лишь тех, кто знал о произошедшем три дня назад, но даже они так и не сумели понять, остались ли Крейн и Скодри друзьями.
А спрашивать обоих было бесполезно…
«…и теперь меня из-за этого мучает бессонница».
— Мастер Эрдан, вам тоже не спится? — робко спросил вахтенный.
Корабел с улыбкой кивнул. Была уже глубокая ночь, но он поднялся на палубу, потому что устал ворочаться с боку на бок, рискуя свалиться с узкой койки. Еще до рассвета предстояло начать подготовку к отплытию — хлопотное дело, которое капитан давным-давно переложил на его плечи без малейших угрызений совести. Впрочем, за годы на борту «Невесты ветра» Эрдан научился предугадывать приказы Крейна, иной раз — дословно, поэтому не боялся, что после выхода в море капитан хватится какой-нибудь важной мелочи.
— Да вот, хотел понаблюдать за облаками… — сказал он. Оправдание было не из лучших, но вахтенный — им оказался Сандер — простодушно согласился. Из всех матросов «Невесты» этот был самым безотказным и бестолковым: готовый помочь любому — только попроси! — он вот уже третью ночь добровольно нес собачью вахту.
— Похоже, утром будет дождь, — проговорил матрос. Такие низкие облака… и я слышу, на том берегу залива кто-то играет на гитаре… — Он закрыл глаза и приложил к губам сирринг, с которым не расставался даже во сне, всего мгновение продлилась тишина, а потом полилась грустная ночная музыка. Она была тихая и спокойная, но Эрдану вдруг показалось, что над «Невестой ветра» сгущается тьма.
— Просто ты слышишь музыку там, где ее нет… — сказал он невпопад, желая лишь развеять странные чары сирринга. Сандер прекратил играть и поднял руку, призывая мастера-корабела к молчанию. Ждать долго не пришлось: вскоре с другого берега и впрямь послышались гитарные аккорды. Беспокойство Эрдана усилилось: ему показалось, гитара и сирринг переговариваются друг с другом на незнакомом языке, который они, люди, не поймут никогда.
А облака и впрямь шли очень низко над горизонтом и выглядели в неверном свете луны очень грозно. В этом не было ничего удивительного: приближался сезон дождей — суровое время, когда редкий фрегат рискнет перейти Окраину и податься на юг. Шторма следуют за штормами, из моря Кракена приходят безымянные чудовища — и корабли исчезают бесследно.
«Кристобаль уже все решил. Проще заставить луну разгореться ярче солнца, чем убедить его задержать отплытие!»
— Завтра мы отправляемся в долгий путь. Не боишься, Сандер? — поинтересовался Эрдан, безуспешно пытаясь справиться с беспокойством. — Капитан меня за такие слова не похвалит, но кто-то может и не вернуться домой…
— У меня нет другого дома, кроме «Невесты», — ответил матрос, пожимая плечами. — Кому я нужен? А здесь хоть какую-то пользу приношу. Риск, конечно, есть… но новичкам и простакам везет, так ведь говорят?
Его улыбка сделалась хитрой. «Ох, не так ты прост, каким хочешь казаться!» — подумал Эрдан, невольно вспомнив песню-предсказание рыжей горбуньи. Он с радостью позабыл бы эту рифмованную околесицу, но лицо Кристобаля вычеркнуть из памяти оказалось гораздо сложнее. Стоило песне начаться, как магус побледнел, а потом и вовсе едва не вспыхнул… так что следовало ждать предательства. Удара со стороны того, кто слишком много знает.
«А ведь в команде нет никого, кто знал бы о нем больше меня…»
— Ты ненароком не видел Крист… капитана? — торопливо спросил Эрдан.
Вахтенный покачал головой:
— Нет, он не выходил. Отдыхает после поединка с Сатто, наверное? Жаль, мне не удалось посмотреть…
— Еще посмотришь как-нибудь! — ответил мастер-корабел и быстрым шагом направился к капитанском каюте. Эрдан вдруг понял, что разбудило его посреди ночи беспокойство, зародившееся где-то в глубинах сознания «Невесты»: фрегат что-то чувствовал и просил о помощи.
«Как же я сразу не понял? Старею…»
Он коротко постучал. Хотя Крейн уже в первые дни совместного плавания ясно дал понять, что его двери открыты для мастера-корабела в любое время дня и ночи, злоупотреблять этим не стоило — всегда оставалась вероятность нарваться на магуса в плохом настроении, когда он напрочь забывал все обещания. Послышался странный звук, но никто не пригласил его войти — и Эрдан рискнул.
— Кристобаль?..
Мерцающий бледно-зеленый свет, казалось, шел отовсюду. В каюте царил беспорядок, словно после шторма: кругом были разбросаны свитки, карты, раскрытые книги. Скомканное одеяло лежало в дальнем углу — по всей видимости, его туда бросили. Во лбу деревянной маски, висевшей на стене, торчал метательный нож; еще один вонзился в крышку сундука, стоявшего неподалеку от двери, а тремя другими Крейн жонглировал, сидя на краю стола.
— А я о чем говорю? — пробормотал он, не обращая на Эрдана ни малейшего внимания. — Предсказать мои действия непросто, потому что я и сам не знаю, что собираюсь делать… и как же ему это удается? Ха! Кошмар какой-то… если он знал наперед все, что должно было случиться… может, ему приснился вещий сон? Нет… уж скорее я сам ему снюсь…
Бессвязная речь капитана напугала мастера-корабела, хотя он ожидал чего-то в этом духе. Ножи вертелись в воздухе, отбрасывая зеленоватые блики на смуглую кожу магуса, которая от этого стала казаться мертвенно-серой. Блуждающий взгляд разноцветных глаз ненадолго задержался на Эрдане, и магус произнес назидательным тоном:
— Беда в том, что я никак не могу разобраться, кто кому снится — я Звездочету или Звездочет мне?
Это была последняя капля. Мастер-корабел решительно направился к своему капитану, на ходу занося руку: Крейн, всецело поглощенный жонглерскими упражнениями, не успел отстраниться и… получил сокрушительный удар в челюсть. В полубезумных глазах мгновенно вспыхнули красные огоньки, руки взметнулись — но тотчас же он судорожно вздохнул и зажмурился. Эрдан ощутил волну горячего воздуха, словно из приоткрытой плавильной печи, а потом увидел, как лицо и руки Кристобаля покрываются тончайшим слоем белой пыли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});