— Я прислан королем Зигтригом, а отсюда должен отправиться в Хедебю и Джомсборг, где вновь стану выполнять долг джомсвикинга.
Глаза Грольфа проницательно смотрели на Торка.
— А что злобный старый медведь хочет от меня на этот раз?
Торк бесстрастно взглянул на Руби, казалось, тщательно взвешивая слова перед тем, как начать:
— Он прислал меня сюда с этой женщиной — Руби Джордан. Она объявила себя твоей родственницей.
— Моей? Но как это может быть? — удивился Грольф, извиняющимся взглядом окинув Поппу. — Кто ты, девушка?
Все уставились на Руби. Раздались изумленные возгласы и вздохи, и взгляды присутствующих обратились к пожилой женщине — точной копии самой Руби. Так, наверное, будет она выглядеть в ее годы. Это была Эдда — старшая сестра Грольфа. Торк и Селик изумленно смотрели на Руби, поняв, что она с самого начала говорила правду. Облегчение отразилось на лице Торка.
— Теперь тебе не придется рубить мне голову, — грустно прошептала Руби и ткнула его в бок локтем, пока Грольф и его семья взволнованно обсуждали происходящее.
— Нет, я могу хорошенько шлепнуть тебя по заду, — хмыкнул Торк. — Что еще ты скрыла от меня?
Руби уже хотела напомнить о том, что не собиралась лгать, но тут Грольф подозвал ее и попросил сесть рядом. Торк и Селик устроились в тяжелых креслах и поднесли к губам чаши с вином.
— Ну, а теперь расскажи мне все. Кто ты? — спросил Грольф.
Руби взглянула на Торка, гадая, стоит ли поведать истинную историю. Тот закатил глаза к небу, давая знать, что помощи от него не дождешься.
— Я пришла из будущего, из тысяча девятьсот девяносто четвертого года, — медленно начала Руби и тут же увидела потрясенные лица собравшихся, не понимающих, то ли она лжет, то ли сошла с ума.
Грольф гневно взглянул на Торка, но тот в шутливом отчаянии пожал плечами.
— Сам видишь, почему Зигтриг послал ее сюда. Он убежден, что она шпионка Ивара, и хочет ее обезглавить.
— Этот сын шлюхи способен казнить мою родственницу? — перебил Грольф, сузив глаза.
— Нет. Поэтому я и привез ее, чтобы убедиться, говорит ли она правду. Он не хотел оскорбить тебя.
— А если я откажусь от нее?
Грольф задумчиво поджал губы, разгадав игру Зигтрига.
Торк сцепил челюсти, так что губы растянулись в прямую линию. Прошло немало времени, прежде чем он ответил, и дернувшаяся щека выдала его волнение:
— Тогда он велел мне обезглавить ее.
Грольф оглядел молодых людей и захохотал.
— Клянусь кровью Одина, этому негодяю королю нравится ставить тебя в дурацкое положение, верно, Торк?
Торк ничего не ответил, явно недовольный шуткой Грольфа.
Грольф обернулся к Руби и, подмигнув, потребовал:
— Расскажи мне о себе побольше.
Руби в негодовании выпрямилась, возмущенная издевательским тоном, но тут же глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки, и начала:
— Когда-то, много лет назад, я составляла генеалогическое древо семьи и проследила историю предков отца на тысячу лет в прошлое. Среди них было немало знаменитых людей, таких, как Джеймс, герцог Ормондский.
Руби поколебалась, услышав смешки придворных, но все же решила продолжать. В конце концов, терять больше нечего.
— Я обнаружила, что ты мой дед в пятидесятом колене.
Грольф ошеломленно уставился на нее, и в холле воцарилось мертвое молчание, прерываемое лишь потрескиванием дров в камине.
— Я не помню всех, — упрямо продолжала Руби, — но знаю, что твой прапраправнук станет Вильгельмом Завоевателем.
— Кем?
— Вильгельмом Завоевателем, одним из величайших полководцев на все времена. Он станет королем всей Англии.
Зачарованный Грольф, не обращая внимания на недоверчивое фырканье, взволнованно осведомился:
— Говоришь, один из моих потомков станет королем Англии?
Руби кивнула, и довольная улыбка осветила грубое лицо Грольфа.
— Также, хотя тебя не называют сейчас герцогом, в историю ты войдешь как первый герцог Нормандский.
— Ты и Зигтригу говоришь такие приятные вещи, чтобы снискать его расположение? — с подозрением спросил Грольф, считая, что она, вероятно, изрекает эти ложные пророчества, чтобы польстить ему.
— Этот Зигтриг просто грязная свинья, которому нравится казнить людей! — порывисто воскликнула Руби, но тут же зажала ладонью рот, поняв все неприличие своего поведения. Однако мужчины громко рассмеялись, а женщины захихикали, явно одобряя ее отношение к человеку, которого терпеть не могли.
— Предскажи еще что-нибудь насчет моей семьи, — попросил Грольф. Руби поняла, что он, как и Ательстан, принимает ее за ясновидящую, способную предугадывать будущее.
— Я не так уж много помню насчет детей и внуков, — осторожно ответила она, решив не подчеркивать тему своего путешествия во времени, — но знаю, что у тебя есть сын, Уильям Длинный Меч, который расширит границы твоего герцогства, присоединив к нему Котентин или Шербур…
Все обернулись к молодому человеку, стоявшему за креслом Поппы. Глаза подростка расширились при упоминании его имени.
— … А у Уильяма будет сын, Ричард Первый, прозванный Бесстрашным, у которого тоже будет сын Ричард, прозванный Добрым, а от него родится Роберт, которого будут звать попеременно: то Великолепным, то Дьяволом. Единственный сын Роберта станет Вильгельмом Завоевателем.
Напряженная тишина ничего не говорила Руби. Она не понимала, сказала ли слишком мало или зашла чересчур далеко.
Наконец Грольф громко воскликнул:
— Вот так так! Ничего себе! Из будущего ты, конечно, не пришла. Это невозможно. Зато несомненно, что в твоих жилах течет моя кровь. Нельзя не заметить сходства с моей сестрой, несмотря на эти короткие волосы. Скажи, ты, наверное, болела?
Торк поперхнулся вином, и Селик прикусил губу, чтобы скрыть улыбку.
— Нет, в моей стране многие так ходят, — ответила Руби гордо.
— И где же это? Нет, не говори мне. Я больше ничего не желаю слышать о будущем.
Повернувшись к Торку, он сухо осведомился:
— Могу я спросить, какое отношение имеешь ты к моей внучке?
Последнее слово, произнесенное нарочито подчеркнуто, означало, по-видимому, что он признал Руби и теперь все при дворе обязаны относиться к ней с подобающим уважением.
Несколько долгих моментов взгляды Руби и Торка не отрывались друг от друга, словно настало время найти ответы на вопросы, которые еще не были решены. Наконец он посмотрел Грольфу в глаза:
— Она моя женщина.
Сердце Руби радостно встрепенулось.
— Вы женаты?
— Нет, я дал обещание другой, прежде чем покинуть Нортумбрию, — признался Торк и объяснил обстоятельства, приведшие к нежеланной помолвке.