и при жизни готовые к бою. Но самая главная битва впереди. Мы вернем себе право жить и дышать, вкушать пищу и наслаждаться близостью любимых, мы вернем себе облик и чувства, которые у нас украли. Мы оживим нашу землю. Ибо пришло время менять фигуры.
Гидеон в мёртвой тишине ступил к повозке и, возложив руки на меч, склонил голову так низко, что лбом коснулся лезвия.
— Прощай, отец, — произнёс принц едва слышно и, взяв в руки клинок, сделал шаг назад. После него к повозке подошла Лиора. Её прощание тоже было коротким — они приняли смерть отца так давно, что теперь лишь поминали его, отдавая дань традиции и церемониалу. Лиора взяла корону и, склонив голову, встала рядом с братом.
— Вот и все, — тихо произнесла принцесса. — Король вернулся.
Ничего ей не ответив, Гидеон, держа меч в руках, опустился на колени. Лиора последовала его примеру, а вслед за ними, скрипя костями, в едином порыве преклонили колени все жители Риеннара. Церемония прощания началась.
Вместе с сестрой принц дошел до Арки Последнего шага, выслушал молитвы служителя Скорпиона и отправился в некрополь. Керон и Марша не отставали от них. Маршал Ребэн шёл позади, вместе со своими воинами. За ними следовали жители столицы — знать и обычные горожане смешались, забыв об очередности и правилах церемонии, а, возможно, и о своем прошлом положении в обществе.
Огромный склеп королевской семьи, увенчанный двумя витыми рогами козерога, был виден ещё у Арки. Гидеон проводил отца до его последнего места упокоения, постоял у огромного каменного гроба, куда вместе с завернутыми в гобелен останками положили и боевой меч короля, и вернулся к сестре, которая осталась снаружи, не желая заходить в склеп.
Обратную дорогу они так же прошли молча.
— И что теперь? — наконец, спросила Лиора.
— Сегодня я соберу Совет.
— Назначишь день коронации?
Гидеон не ответил. У него были мысли на этот счёт, и, как он и предполагал, советникам они пришлись не по душе.
— Принц, я с войском без действия проторчал в чёрном болоте сотню лет. Я понятия не имел, что ждёт нас здесь. Ждёт ли что-то вообще. Воины шли сюда не только по приказу. Они неслись за объяснениями, какого демона мы… — маршал, недоговорив, часто заклацал челюстями, будто решил пощелкать орехи. — Мы потеряли почти все. Не оставляйте нас без цели.
— Цели будут, Ребэн, но корону я сейчас не надену. И суть не в том, что мне страшно брать на себя ответственность — я давно принял эту ношу. Меня останавливает исключительно осторожность — я не знаю, повлияет ли моя коронация на течение проклятья.
— Будто может быть хуже, — вздохнула леди-канцлер Рэйвен.
— И поэтому вы ждете пробуждения мага с Востока? — спросил маршал. — Вы понимаете, что народ уже задаётся вопросами — почему рядом с вами восточники? Что они за люди и… Нет, я сам ещё до конца не понял, на кой демон вам эти безродные.
— Где еще мне следовало искать чародела? На Западе магов не осталось. Или кто-то все же есть? Маршал?
Ребэн мотнул черепом и ничего не ответил.
— Ребэн, где старик Денеб? — Гидеон повысил голос. — Где личный чародел моего отца?
— Он исчез, Ваше Высочество, — наконец, ответил маршал. — После того, как король получил ранение, маг обещал спасти его, раз не смог защитить. Ваш отец был очень плох, когда мы отнесли его в шатер и оставили наедине с Денебом. То был последний шанс, мы верили и молились. А потом… Потом, когда я заглянул к ним, чтобы узнать, как обстоят дела, то увидел внутри только труп короля и ни следа мага. Старик не справился и сбежал. Слабак и трус. Нам не удалось его найти. Суд был бы быстрым.
— Маги предали нас, — тихо произнёс Керон. — Все до единого.
— Стоит ли доверять им теперь? Тем более чароделу с Востока? — подал голос ответственный за дела провинций советник, лорд Ролг.
— Я не поднимаю этот вопрос на Совете.
Шесть черепов дружно повернулись к принцу.
— Это моё личное решение, — отрезал Гидеон. — Сейчас нам следует обсудить ход расформирования войска и вопросы пополнения казны.
— Простите, принц, но причём тут казна? — подал голос лорд-казначей. — Нам и тратиться-то не на что.
— Когда проклятье будет снято, нам понадобятся огромные средства для восстановления королевства. Это мертвым не нужно есть, а живым, если вы забыли, еда полагается. Мы живём среди разрухи. И если мы обрастем плотью, то, сомневаюсь, что дома сами починятся, колодцы — почистятся, а мельницы заработают. Сейчас же у нас в обороте нет даже денег.
— Мы жили сельским хозяйством и мореплаванием, — Ролг развёл руками. — С чего начать?
— Посмотрим в другую сторону. Начнем с железа. С золота. С драгоценных камней. Нужно восстановить добычу, в том числе и морского рубина. В мире его больше нигде нет.
— Кораблей для добычи у нас тоже нет, — напомнил Ролг. — Теперь.
— Да, забыл спросить, — встрепенулся маршал. — Где же великий адмирал? Неужто не пережил черную смерть?
— Лучше бы не пережил, — тихо заметил лорд-казначей.
— Я покажу его вам, — ответил Гидеон. — Завтра утром, если вы не застынете.
— Упаси меня боги! Я ещё не соскоблил ил со всех костей!
— Вы уверены, что сможете… призвать флот? — Керон качнул головой. — То есть донести до них вашу просьбу?
— Буду стараться, — Гидеон отбил пальцами дробь по подлокотникам. — Сейчас нам нужны все.
— Жаль, — снова встрял маршал, — что, по вашим словам, мы не можем выйти за границы королевства. Хороший способ разбогатеть — война. У нас десять тысяч воинов, которым не нужна ни еда, ни вода, ни жалование, и они, ко всему прочему, бессмертны.
— Вы полтора века проторчали в болоте, — насмешливо заметила леди-канцлер. — Если зачем-то вас и посылать, то только за смертью.
— Мы же вернулись! И готовы действовать! — маршал стукнул костлявым кулаком по столу, оставив на лакированной поверхности заметную вмятину. — Мы бы смели Восток за три ночи, клянусь яйцами моего коня!
— Ваш конь сдох, лорд маршал, — заметил лорд-казначей.
— А разве у вас был не мерин? — спросила леди Рэйвен. — Клясться-то и до проклятья было нечем.
— Вы тоже с нашей последней встречи не больно-то изменились, канцлер.
— Да как вы…
Гидеон откинулся на спинку кресла и, раздумывая, наблюдал за перепалкой маршала и канцлера. Советники заметно оживились, когда услышали, что их принц серьёзно верит в скорое освобождение от проклятья.
На самом деле он ничего не мог обещать своим подданным, но обязан был подумать и об успешном исходе дела. Ведь если проклятие падет, когда Коинт женится на Лиоре,