Читать интересную книгу Тринадцатый бог. История одного Зла - Галина Геннадьевна Черкасова

чуть-чуть. Вам нельзя много. И я выстирала вашу одежду и подлатала её. Сейчас принесу! — с этими словами девушка выскочила из хижины.

— О, — Нит принялся оглядывать себя. Он поначалу и не заметил, что на нем было надето. Вместо платья служителя его тело прикрывало серое, грубое рубище. — О, боги! Она сама переодевала меня?!

— Не переживай, меченый. Стыдиться тебе нечего. Худой, но живой, и между ног — порядок.

Нит покраснел до корней волос.

— В голове, правда, не очень, — фыркнул Ноора.

— Молодые вы ещё. Не ищи ума без опыта.

Нит задумчиво посмотрел на старуху и, глотнув похлебки, обратился к лежащему у его ног Ноора.

— А где моя сумка?

— Ты на неё стошнился. Я её не взял.

— Жаль. Хотел записать кое-что.

Старуха заскрипела костями, поднимаясь, и сварливо заметила.

— Служители. С вами и говорить покойно нельзя. Все бы вам записать! Поэтому голова и пуста. Ты слушай, парень, слушай. Запишешь потом. Как поймёшь.

— Вы такая мудрая.

— Станешь тут мудрой, — старуха сняла со стены рубище и оделась. — Только помирать приготовилась, так опять жить заставили. Сколько времени-то прошло, а, живой?

— Больше ста пятидесяти лет.

— Ух… Этак три сотни разменяю, без времени, без счёту. Пойдёшь, крылатый, гулять по берегу?

— Да, бабушка, — Ноора мигом вскочил на ноги. — Летать будешь? Только перья не дергай.

— Буду летать. Я нам шлейку тут сплела. Не против, парень?

— Я не лошадь. Но не против.

— Вот и хорошо. А то, когда ж я ещё небо так близко увижу.

Они вышли. Нит застыл, глядя им вслед. Чужое простое счастье в землях, где оно, по сути, невозможно, поразило его так, что он совершенно растерялся. Как вообще можно быть счастливым здесь, в ничто, нигде и никогда?

— Смотрите! Правда, как новое? — девушка забежала в хижину и принялась трясти у Нита перед носом его выцветшим балахоном. — Я все зашила и вот тут…

— Как вас зовут? — спросил Нит, отставляя миску.

— Что? — девушка растерялась. — Простите, меня?

— Да. Как ваше имя?

— Эльма.

— Какое красивое…

Девушка медленно опустила балахон на лежанку и тихо произнесла.

— Хватит, служитель. Вы пришли в себя и хорошо видите, что мы такое. Не стоит бросать жемчуг в грязь.

— Я вижу, что вы умеете быть счастливыми, — Нит сделал вид, что не услышал её. — Я знаю, что вы помогли мне. И ещё ваш голос… Он невероятно прекрасен.

— Я — живой мертвец, служитель. И мне ещё повезло… Понимаете? Мой отец и его команда… Они потеряли…

Девушка отвернулась, не договорив.

— Вы не мертвец, — Нит сполз на край лежанки и, совершенно не поняв своего порыва, взял девушку за костлявую кисть. — Над вами тяготеет проклятье. Скоро оно будет снято.

— И… — она повернула к нему череп. — Вы пришли освободить нас?

— Не я… Я слишком слаб. Но есть… Были другие, кто пришел со мной. Я уверен, у них все получится.

— Вы ведь с Востока, верно?

— Я родился на Западе.

— Но вы из мира живых?

— Да, я… из живого мира.

Девушка села на кровать и накрыла его руку своей, сжав так, что у Нита на глаза навернулись слезы.

— Тогда расскажите мне, служитель, каков мир сейчас? Что там теперь, по ту сторону Аноро? Грезит ли ещё Восток войной?

Нит слабо улыбнулся. Рассказывать он умел. Его улыбку Эльма поняла по-своему.

— Прилягте, служитель. И если вам тяжело, то я уйду.

— Просто слушайте, Эльма. На Востоке есть огромный город…

— Диеннар.

— Да. И в нем каждому богу возведено по храму. Их приказал построить король Коинт, последний Лев, проклятый вдовец, похоронивший пятерых жён.

— Он убил их?

— Нет, что вы. Королев забрали боги. И нет теперь Коинту покоя, ибо нет того, кто унаследует трон после него.

— А наш принц жив, — задумчиво произнесла Эльма. — То есть… Он… Тоже проклят. Вот было бы здорово, если бы он стал королём и Востока, и Запада. Тогда бы наши государства вновь объединились, как сотни лет назад, до ссоры великих близнецов.

— Э-э-э… — Нит потерял мысль.

— Простите, служитель. Я сказала глупость. Я умолкаю и слушаю вас, — Эльма поставила миску на пол и села на каменную тумбу у лежанки. — Пожалуйста, расскажите ещё о Диеннаре.

Нит улыбнулся и, улегшись поудобнее, закрыл глаза.

— В городе двенадцати храмов всегда суета. На огромной площади, перед Пантеоном поднимает ввысь серебристые струи воды самый большой в мире фонтан. Нигде, ни на юге, ни в северной империи, нет такого прекрасного, величественного украшения, как в Диеннаре…

Нит говорил долго и пылко, вспоминая и представляя все, что видел и чем был впечатлен, живя в столице. Рассказ захватил его самого, и он не заметил, как начал проваливаться в сон. Воспоминания о Диеннаре стали его видениями, лёгкими, светлыми, но все же печальными, наполненными грустью потери. Нит чувствовал, ощущал всем своим существом, что никогда-никогда больше не сможет он увидеть прекрасную столицу Востока, город его надежд, где он, маленький беглец с Запада, прельстившись чужими богатствами и обещаниями, жил грезами о будущих победах, совершенно забыв о счастье настоящем.

* * *

— Служитель! Служитель, вам пора вставать.

— Что? Где… Ах, Эльма, — Нит расплылся в улыбке, сел, потирая глаза, прищурился.

Эльма стояла перед ним с миской рыбной похлёбки.

— Поешьте. Перед прогулкой.

— Мы идем гулять?

— Да, море сегодня спокойное, — весело ответила Эльма и по-заговорщецки тихо сообщила. — Я хотела бы вас с кое-кем познакомить.

Обжигаясь и шипя, Нит начал торопливо есть. Он прекрасно себя чувствовал и был голоден, как зверь. Эльма разложила на лежанке его балахон.

— К сожалению, у нас мало чистой воды. Но вы можете искупаться в море. Оно сейчас тёплое, — девушка отвернулась, давая Ниту время переодеться. — Так сказал Ноора и его друг, змея.

— Было бы очень хорошо. А вы — плаваете?

— Служитель, я — кости. Я тону, — мягко ответила девушка.

— Э-э-э, простите.

Эльма вышла первой. Нит ступил следом и прикрыл ладонью глаза — яркий свет ослепил его.

— Который сейчас час?

— Не знаю, — беззаботно ответила Эльиа. — Но уже не утро.

Нит сморгнул, вытер выступившие на глазах слёзы и, наконец, смог оглядеться. Вросшие в землю, занесённые песком хижины тянулись вдоль низкого, некрутого холма, расположенного на берегу, на границе приливной отмели. Холм от моря, серого и угрюмого, как и отражавшееся в нем небо, отделяла желтовато-серая песчаная полоса, расчерченная чёрными лентами водорослей.

Нит вдохнул свежий воздух полной грудью.

— Как хорошо.

— Да, — тихо ответила Эльма. — Идемте.

Они спустились вниз и пошли по вязкому, сырому песку. Нит оглядывал водоросли, ракушки, камешки, которые попадались под ногами и вдруг заметил