Помолитесь Двенадцатому. Говорят, чароделов у Арки встречает именно он.
Лиора, ничего не ответив, поднялась и вышла из спальни — проверить, как провели ночь остальные гости. В коридоре было тихо и чисто. Принцесса накинула капюшон и заглянула в соседнюю комнату. На столике стояло блюдо, а на блюде высилась гора из рыбьих хрящей. Заслышав громкий храп, принцесса попятилась и плотно закрыла дверь.
— Лиора.
Она обернулась. Гидеон, подпирая стену плечом, смотрел провалами глазниц на сестру.
— Я рад тебя видеть.
Принцесса коснулась обрывков его красного платья.
— Оденься, как подобает принцу. Все же у нас гости.
— Я попросил Керона найти что-нибудь и для меня.
Лиора кивнула и неспешно двинулась по коридору. Гидеон зашагал рядом.
— Кто они? — спросила принцесса.
— Гости с Востока, — уклончиво ответил Гидеон.
— Враги, убившие отца?
— Тех, кто воевал с нами, нет в живых уже больше века.
— Как мы стары, — Лиора опустила голову. — А мир? Мир ещё стоит?
— Стоит. И проклятье живо. Оно привело сюда мага и воинов.
— Кто он, этот маг?
— Королевский чародел.
Лиора вся подобралась и скрипнула зубами от гнева прежде, чем сорваться на крик.
— Служка драного Льва?! Это он нас проклял?!
— Лиора, — осадил сестру принц. — Тот чародел давно мёртв. А этот сможет нам помочь.
— С чего этому ублюдку нам помогать? Почему ты утаил от меня его титул? Я спасаю его, а должна убить! Ты привёл гниль в наш… — она запнулась.
— В наш склеп? — подсказал Гидеон.
— Молчи! Ты ничего не понимаешь! Я уничтожу его! Я отомщу! — принцесса бросилась прочь.
Гидеон не двинулся с места.
— Лиора, стой.
Она, не ответив, продолжала бежать, путаясь в своем длинном балахоне.
— Я приказываю тебе остановиться.
Принцесса внезапно замерла, будто налетела на невидимую стену, и… засмеялась — громко, сумасшедше, стуча зубами. Смех её оборвался так же резко, как и начался.
— Ты! — она обернулась. — Ты — не король! И приказывать мне не имеешь права, слышишь! Предатель!
— Мир изменился, Лиора, — сухо ответил Гидеон. — Пришла пора меняться и нам.
— Ты забыл! Забыл, как чёрная смерть отобрала наши жизни? Забыл пламя костров, крики умирающих и вопли толпы под окнами дворца? Забыл отца?!
— Кажется, ты сама утверждала, что воспоминания — не наш удел.
— Месть — наш удел. И цель!
— Наша цель — спасти наш народ, — Гидеон повысил голос. — И чем скорее ты угомонишься и вспомнишь, кто ты есть, тем скорее мы сможем приступить к делу.
— Какому делу?
— Для начала — подними на ноги чародела.
— А что, если я ослушаюсь твоего приказа? — процедила принцесса. — Лишишь меня титула? Отправишь в изгнание? Казнишь за измену?
Гидеон вихрем метнулся к сестре и, схватив её за плечи, тряхнул так, что с головы проклятой упал капюшон.
— Я вышвырну тебя из Риеннара, — тихо произнес принц. — Отправлю в Веерен, пустой, чёрный Веерен, который погиб полтора века назад из-за четырёх трусливых болванов. Знаешь, чем эти болваны стали? Кучей гниющего, болтливого мяса. А жителей Веерена, даже твою милую подругу, они стёрли в прах за одно мгновение, оставив их тени метаться по руинам. Эти люди, наши гости, они убили ту тварь. И маг, который так тебе ненавистен, дал покой тысячам душ ценой собственной жизни. Ты на такое способна? Или только и можешь, что жечь портреты и бить зеркала?!
— Не смей… Не смей так говорить со мной…
— А ты не забывай, кто ты есть, — Гидеон, отпустив сестру, отступил в сторону.
— Ты не хочешь понять меня. Ты видишь жизнь, — Лиора, пошатнувшись, осела на пол. — Я же не чувствую ничего, кроме пустоты. Она вокруг меня… Она во мне…
Гидеон помолчал и, опустившись, рядом с сестрой, взял её за руку.
— Лиора. Я все исправлю. Верь мне.
Девушка подалась вперед и, уткнувшись в плечо брата, едва слышно прошептала.
— Да будет так, мой король.
— Ты сожгла и мои портреты? — спросил принц, гладя сестру по спине.
— Прости…
— Ничего. Так даже лучше. Мне никогда не нравилось, как я выглядел при жизни.
Скорпион
Патриция, сидя в кресле, откинулась на спинку и, громко чихнув, тряхнула головой.
— Прошу прощения… Вот и все, что мне удалось услышать.
Коинт, стоявший у окна, хмуро глянул на собеседницу.
— Доброго здоровья. Занятная беседа. Ты считаешь, Фирмос в опасности?
— Нет. Принцесса не пойдёт против брата, а для принца вы и маг — единственный за много лет шанс понять, что с ними произошло. Сир, — Патриция вскинула брови. — Вы, правда, думаете, что ведьма, о которой вы рассказывали, пророчила вам брак с мёртвой принцессой Запада?
— Она не мертва, — буркнул Коинт. — Проклята…
— Но кто её проклял? Неужели чародел вашего прадеда?
— Откуда мне знать. Если и так, на кой демон он проклял и наш род?
— Королевские роды Востока и Запада связаны, если я не ошибаюсь, — Патриция почесала нос. Как бы тщательно не убирались скелеты, пыли во дворце не становилось меньше.
— Великие близнецы жили восемьсот лет назад. Какое уж тут родство.
— Так ли важен срок для магии?
— Очнется Фирмос — спросим у него. А пока, — Коинт шагнул к креслу и, склонившись над Патрицией, которая тут же подалась вперед, прошептал ей на ухо, — не спускай глаз с принца. До поры, до времени, спасибо Фирмосу, он считает, что мы полезны. Но все может измениться. Помни, мы — на земле врага.
Коинт отступил назад. Патриция, пристально глядя на своего короля, кивнула. Оба замолчали, раздумывая каждый о своем. Первой голос подала воин Скорпиона.
— Я могу сейчас оставить вас?
— Если на меня нападут скелеты, толку от тебя будет мало.
Патриция поджала губы.
— Спасибо.
— Что тебе взбрело в голову?
— Хочу осмотреть дворец.
Коинт снова отвернулся к окну.
— Иди.
Патриция поднялась, поправила свой новый наряд — ей принесли тонкую рубашку и странного покроя куртку — длинную, но подчеркивающую талию так, что спрятать нож на поясе не представлялось возможным. Впрочем, ножа у воина Скорпиона тоже не имелось. Мёртвым не навредить оружием, но Патриция не привыкла жить без лезвия за пазухой и чувствовала себя неполноценной.
В коридорах царила тишина. Патриция заглянула проведать Фирмоса — тот так и валялся в глубоком сне. Принцесса не без резкости ответила, что за сутки ничего не изменится, и выставила её вон.
Патриция двинулась дальше и без труда нашла тронный зал. Он действительно оказался круглым, как и гласило пророчество Коинта. Осколки витража убрали. Близ одного окна стояла лестница, но зал был пуст. Патриция оглядела витражи, скользнула к трём тронам и, обойдя их, оглядела стену. Осторожно коснулась