— Вы помогли Дарриелу освободиться.
— Наверное, — рассеянно отозвался Бастиан. — Там такая бойня началась, что я последовательность действий плохо помню. Но реакцию отца, осознавшего, что старший сын не скован более клятвой верности, запомнил надолго. Они бились, Тадхен орал, сыпал проклятиями, я, кажется, пытался сладить с аргутом, этим живым ужасом…Элге, как вы это выдержали?
Она моргнула, зябко повела плечами.
— Возможно, аргуты разные, — неуверенно предположила она. — С Леи можно было договариваться.
Но, к сожалению, не обо всём: пять суток прошло с момента её похода в Пропасть, а увечье так и осталось с магом. И о продлении срока его жизни ничего не известно.
— Младший принц тоже был там? — уточнила-напомнила девушка.
— Да, хотя отец велел ему оставаться во дворце и, когда я убегал на выручку Дару, Вел во дворце и оставался. Вероятно, что-то понял и рванул меня останавливать. А вышло как вышло. Дар дрался с отцом, я пытался сдержать Веллиана, раздосадованный аргут стремился получить как можно больше жертв…там ведь не только мы четверо были, но и моя стража, и люди со стороны Тадхена и Лиана. В какой-то момент эта болотная субстанция схватила Лиана… Из всех нас его отец, пожалуй, любил. Жуткая смерть.
В какой-то момент щупальце из тумана сцапало меня, и отбиваться от этого… Я не помню. Когда очнулся, вокруг ночь, часть замка разрушена, всё в огне, обгоревшие тела. Не обгоревшие то есть, у этих порождений есть такая жидкость…
— Я видела, — сказала Элге тихо.
Бастиан помолчал, подбирая слова.
— Мне удалось узнать только… то, что осталось от младшего брата и отца. Дарриел… Я нашёл его родовой перстень, он всегда носил его при себе. Его не отняли, когда брата схватили люди Вела. И камень в перстне мёртвый. Я не верил, долго не верил, раз за разом вызывал поисковые заклинания, но они не откликались. Было пусто, как будто Дара нет в мире живых. На Шелтар никто не подумал — его территория начиналась в нескольких рье от замка, далеко всё же, чтобы…
— Бастиан, вы сделали всё, что могли, — негромко, но твёрдо проговорила девушка.
— А Дар шестьдесят с лишним лет считал, что мне было удобно забыть о его существовании. К помощи некромантов я тоже прибегал, и они не находили, не могли призвать душу брата. Ни живой, ни мёртвый. А его тогда магия Пропасти оплела всего, что сбивало поиски и не давало понять, что с ним. По всем признакам — не жив. Ужасно. А сорок с небольшим лет назад я охотился в этих краях. И буквально один на один столкнулся с ним. Едва узнал.
— А каким вы видите его облик? — осторожно поинтересовалась Элге, пытаясь избавиться от заполнивших воображение образов смертельной схватки. — Он говорил, мало кто может видеть его лицо, обычно вместо него…
— Я лицо всегда видел. Волосы, голос до недавнего времени были другие. Та первая встреча вышла запоминающейся: брат не спешил кидаться навстречу, проявил почти враждебность, откровенную неприязнь, прогнал меня. Много позже, когда я раз за разом возвращался, не оставляя попыток поговорить, объясниться, он сказал, что на несколько недель после той ночи потерял свою силу. Не мог ничего вообще. Ни послать весточку, ни выйти из Шелтара. Лишиться возможности выйти было самым страшным. Он успел поверить в то, что я тоже от него отказался, раз не искал. И потом, научившись владеть новой силой, выданной аргутами, не один десяток лет делал так, чтобы слухи о Шелтарском колдуне не достигали дворца. Мой народ знал, бегал в лес за желаниями, а я…
— Ты всё-таки разболтал, — недовольно пробурчали за спиной Элге и, вздрогнув всем телом, она резво обернулась.
Король повторил её движение неторопливо. Они так увлеклись беседой, что не слышали приближения Дарриела, впрочем, он умел двигаться по-звериному бесшумно.
Маг с седой прядью мягко привлёк девушку в объятия, привычно вдохнул тонкий аромат нежных весенних цветов.
— И правильно, — поддержала венценосного родича Элге. — Я хочу знать о тебе всё.
Дарриел неопределённо фыркнул.
— Ничего существенно важного эта душещипательная история не содержит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И упрямый аметистовый взгляд на короля, который тот отбил таким же упрямым синим. Девушка ласково провела ладонью по спине мага. Бастиана она поблагодарит, а своему почти мужу ничего не скажет. Но сделает всё возможное, чтобы помочь ему заново принять этот мир и поверить в то, что не все люди порочны и отвратительны. Сумел же он, несмотря ни на что, довериться ей.
— Теперь вы понимаете, от чего вы его освободили, Элге? — тихо подытожил король. И громче, добавив голосу иронии: — Дар, ты обратил внимание, насколько здесь красиво? Зелень, цветочки, бабочки! А свет какой! Вполне подходящая обстановка для предложения руки и сердца, а ты…
Элге хихикнула и спрятала лицо на груди мага.
***
Дарриел донёс её до своей спальни на руках, утомившуюся, переполненную впечатлениями длинного вечера, довольную и капельку настороженную: его прекрасная рыжая герцогиня понимала, что жизнь меняется прямо сейчас, но всё ещё не знала, что будет завтра. Сам принёс из пустующих гостевых покоев её вещи: первый попавшийся халат и ночную сорочку, хотя в необходимости последней сильно сомневался. По его мнению, этот предмет одежды девушке совершенно не нужен, но пусть решает сама. Сам наполнил купальную чашу горячей водой, сам капнул в неё ароматных масел, выбрав те, что успокоят и подарят крепкий сладкий сон.
— Не жди меня, ложись спать, — предупредил маг, помогая невесте снять верхнее платье. — Мне нужно закончить один разговор с Тианом.
— И ваши загадочные ритуалы, — зевнула в ладошку Элге. — Ритуал-то до завтра не терпит?
— Нет.
Дарриел изловчился и прижался губами к оголённой шее девушки, но через секунду сдавленно зашипел и, отстранившись, потряс рукой.
— Что такое?
— Да как оса ужалила, — он с недоумением разглядывал собственные пальцы, один из которых пульсировал болью.
На их глазах первую фалангу безымянного пальца обвила тонкая тёмная полоска, дымкой впитавшись под кожу. Остался едва заметный серовато-сизый ободок.
— Это ещё что?
Дарриел прислушался к исчезающим болевым ощущениям, потёр кожу, даже ногтём провёл.
Элге с усилием сглотнула.
— Дар? — позвала она, не веря сама себе. — Это, кажется, послание от Леи. Она говорила, что вернёт пятьдесят лет. Половину времени, проведённого тобой в лесу. Что ты почувствуешь. Мне кажется, это оно.
Она потрогала метку, на которую таращился шокированный маг.
— То есть… — подсчитав, сколько лет у него… у них осталось в запасе, он уставился на Элге. — То есть… Эль, мне просто необходимо завершить все дела с Бастианом. Вернусь так быстро, как смогу, надеюсь застать тебя крепко спящей. Завтра всё расскажу про ритуал и последующие обряды, радость моя.
После чего усадил невесту в благоухающую воду, поцеловал так, что у неё голова закружилась, вынуждая крепко вцепиться в высокие каменные бортики, и, улыбаясь во все зубы, сбежал.
Глава 26
На разговоры у них освободилось целое утро, раннее-раннее, оно пробралось сквозь неплотно прикрытые гардины и золотистыми лучами изучало интерьер роскошной спальни, трогало плотные тёмно-синие складки балдахина, ковёр возле кровати, набивной узор кресла, тянулось к ширме у дальней стены. В приятном полумраке оставались только Элге и Дарриел.
Она была уверена, что после всего пережитого проспит целые сутки, не меньше, и уснула раньше, чем голова коснулась подушки, и не проснулась, когда вернувшийся маг забрался под одеяло и притянул её к себе, хотя при пробуждении вспомнила крайне довольный выдох, горячим дыханием обдавший висок.
До того, как Дарриел почувствовал её пробуждение и следом за ней открыл сонные глаза, Элге успела вдоволь налюбоваться на него, представляя, что таким теперь будет каждое утро. Всё это разительно отличалось от тихой уединённой жизни в лесу. И, если вчера её голова взрывалась от мыслей, где они теперь будут жить, в какое жилище почти муж приведёт её хозяйкой, то сегодня, слушая размеренное дыхание, сама напитывалась его уверенностью и спокойствием.