сказка «Крысолов» — внешне благодушный Мейстр Люмин и его охотники на крыс, увозящие детей. Сегодняшние сказки «Белоснежка» и «Спящая красавица» — Сильвер, обладающая фарфоровой кожей и находящаяся под заклятием Солан, спящая и дожидающаяся, когда ее вернут к жизни. Кейт в розовом лабиринте, Кейт в лабиринте. Похищение, гипноз, яд, розы, шипы, спасение, освобождение, повторное пробуждение. Она это все знает. По сути, она всегда знала этот сценарий.
Как мы творим, так, вероятно, создали и нас.
— Миру этой симуляции приходит конец, — говорит Зак. — Скоро от него останется лишь киберкосмическая пыль. Симуляция имеет конечную дату.
Солан делает шаг вперед.
— Этого не понимал Люмин. Он думал, что, если убьет дитя «Генезиса», он спасет мир, но этот мир нельзя спасти. Тот факт, что конец симуляции приходится на шестнадцатый день рождения Сильвер, очень символичен. Ничто и никто в этой симуляции не может этого изменить. Конечно, Люмин страдает комплексом Бога и не прислушивается к голосу разума. Он верит в собственную интерпретацию пророчества, в то, что сможет повлиять на алгоритм, если убьет Мэлли. Он думает, что спасает мир.
— Ты общаешься с Люмином? — спрашивает Кейт.
— Я такого не говорила.
— Он где-то поблизости?
— Можно и так сказать.
Глаза Солан говорят: «Мы не видели его труп».
— Этот мужчина причинил мне столько головной боли.
— Он почти провалил миссию, когда устроил мой арест, — говорит Зак. — Двенадцать лет промывки мозгов в «СкайРест» не были частью плана.
— Люмин устроил твой арест?
— Косвенно, да. Кеке заключила ту сделку с Рамфеле, чтобы избежать ареста, иметь возможность найти близнецов и быть с Марко, когда он умирал. Обе эти ситуации спровоцировали «Воскресители», что ведет к Люмину.
— Но почему ты просто не мог… написать из «СкайРест»? — спрашивает Кейт.
— Мы можем влиять на психику, — говорит Зак. — А взлом подземной исправительной колонии строгого режима — это совсем другое. Я не ожидал, что меня приговорят, но, когда меня это произошло, подумал, что у меня есть время составить план. Затем они накачали меня наркотиками и стерли мне память прежде, чем я составил план побега. Я забыл, кто я есть, пока был там. Забыл о плане. Забыл обо всем.
— Но все сработало, — говорит Солан. — Я знала, что сработает. Иногда мы должны довериться происходящему. На самом деле это было довольно непросто. Устроить тебе побег из «СкайРест» было идеальным квалификационным заданием для Кейт.
— Легко сказать, — говорит Зак. — Это не тебе высосали весь мозг из головы.
— Тебе нужно было заработать немного Очков страдания, — говорит Солан. — Твои были очень низки.
— Очки страдания — это как карма, — говорит Сильвер Кейт. — Их нужно определенное количество, чтобы подняться на новый уровень.
Чертовски уверена, что мы все прошли квалификацию, думает Кейт, глядя на людей, которых любит. Сет кашляет кровью, у Кеке резаная рана на спине, у Мэлли болит сердце, Сильвер все еще приходит в себя после «Меззанин».
— Итак, дату окончания этой симуляции нельзя изменить, — говорит Зак. — Но создатель симуляции хочет, чтобы вы поднялись на новый уровень, прежде чем это произойдет.
Глава 102
Яд и кружево
Солан достает аккуратный металлический ящичек из своей белой наплечной сумки.
— Эта часть легкая, — говорит Зак. — К счастью. Вы пережили худшее.
Светло-голубой бриз облегчения.
Солан открывает кейс, являя виду аккуратный ряд из десяти узких канавок в том, что выглядит, как черное мыло. Три пусты, а в остальных покоятся семь инъекционных ручек. Они изготовлены из очень тонкого стекла и стали.
— Зачем новомодные технологии? — спрашивает Сет. — Если то, что вы говорите правда, тогда конечно же пуля в лоб решит все дела?
— Нет.
Зак забирает кейс у Солан и достает первую ручку.
— Смерти недостаточно, чтобы подняться на новый уровень. Люди думают, что просто могут убить себя, чтобы покинуть симуляцию — как делают в «Иден 7.0», но эта симуляция намного более сложна. Это не игра. Этой технологии на несколько сотен лет больше, чем этой реальности. Нельзя просто умереть. Нужно еще применить технологию. Вам нужно нейронное «кружево».
— Инъекционное «кружево»? — спрашивает Темный Док, изучая ручку, которую дает ему Зак.
— Не просто «кружево». Это идеальное сочетание яда и «кружева». Думай о побеге из этой симуляции, как о портале, который открывается всего на пару секунд. Ты можешь увидеть этот портал, лишь когда умираешь, и можешь пройти через него только, если у тебя есть «кружево». Это сложно.
Зак вручает каждому по ручке, кроме Солан.
— Ты не идешь? — спрашивает Бернард.
— Нет, — говорит Солан. — Я сделала работу, которую должна была сделать.
Кейт знает, что все не так просто. В комнате их восемь, а ручек только семь.
— Кем были другие трое?
— Одну дали Арронакс, — говорит Зак. — Одну послали Марко и одну твоей матери, но мы не знаем, дошли ли они до них и использовали ли они их вовремя.
Ее матери! Кейт представляет Энн в другом измерении, здоровую и не сидящую в инвалидном кресле.
Голоса приближаются.
— Поспешите, — торопит Солан.
Кейт стоит на воображаемом уступе. За ним ничего нет, кроме неба цвета водных лыж, перистых облаков, прохладного аромата цитруса. Открытое небо повсюду, воздух необычайно свеж. Она глубоко его вдыхает. Прыгнет ли она? Заставит ли своих детей прыгнуть? После всего, через что она прошла, чтобы спасти их, прыгнет ли она вместе с ними в забвение?
— Бл*ть, — произносит она.
Кеке смотрит на нее, округлив глаза.
— Можешь повторить?
— Что мы делаем?
— Мы поднимемся на новый уровень или умрем, пытаясь, — отвечает Сет.
— И для этого надо убить себя? — говорит Кейт. — Убить близнецов?
Она чувствует, будто все ее тело наполняется кислотой.
— Вы не можете, — говорит Кеке. — Ни за что.
Зак подходит к ней с ручками в кейсе.
— Это единственный путь.
Кейт делает движение, чтобы взять одну, но колеблется.
— Я не верю, что мы собираемся это сделать.
— А мы собираемся? — спрашивает Мэлли. Его глаза все еще опухшие.
— Боже, — произносит Кеке. — Ты действительно собираешься это сделать? Ты веришь, что это правда?
— Я не знаю, во что верю, — отвечает Кейт. — Я лишь знаю, что, если мы не прыгнем сейчас, скоро здесь будут те, кто подтолкнет нас. Я лучше прыгну сама.
— Я тоже, — соглашается Сильвер. — Не позволю тем людям прикоснуться ко мне.
— Я все равно умираю, — говорит Сет. — Я это чувствую. Я не переживу ночь.
— Ты этого не знаешь, — говорит Кеке.
— Знаю. Мои легкие превращаются в жидкость. Скоро я не смогу дышать и не хочу дожить до этого момента. Симуляция или нет, я воспользуюсь одной из тех ручек.
— Я тоже, — говорит Мэлли. — У