— Но долго ждать не пришлось, — закончила я свой рассказ. — Через несколько минут появился Вис. Они меня по свету нашли.
Диметриуш понимающе покивал, а затем потребовал:
— Покажи мне фигу.
— Зачем? — растерялась я.
А демон только криво усмехнулся и вдруг спросил:
— Давно ты здесь?
— То есть?
— Сколько дней прошло с того момента, как тебя выкрали даам-ши?
— А ты сам не знаешь, — протянула я, он же лишь покачал головой.
— Сегодня будет пятая ночь.
— Я боялся, что больше, — непонятно прокомментировал демон, а затем нетерпеливо махнул рукой:
— Так долго мне ждать, пока ты фигу изобразишь?
Солгу, если скажу, что в тот момент я не мечтала о том, чтобы у Димона после моего небрежного жеста пошла носом кровь, выросли рога, клыки или копыта. Очень даже мечтала, но благоразумие взяло верх.
— Не изображу.
— Почему? — Диметриуш озадаченно приподнял брови. — Неужели совсем не хочешь немножко попортить мне шкуру за всё то зло, что я тебе причинил?
Я отвела глаза, ибо всё ещё не была готова к шуткам на эту тему, а затем нехотя призналась:
— Во-первых, я уже проводила опыт с Висом. Не думаешь же ты, что я спокойно сидела и ждала, пока он насобирает семерых желающих поиметь меня?
— Не думаю, — ответил Димон и нахмурился.
— Только с ним не сработало, к сожалению. И с Кирой тоже.
— А во-вторых?
— А во-вторых, если допустить на мгновение, что моё… хм… умение распространяется не только на даам-ши, но и на других демонов… То, как ты думаешь, рационально будет сейчас выводить тебя из строя?
— Твоё человеколюбие меня когда-нибудь убьёт, — рассмеялся Бьёри и тряхнул своей каштановой гривой. — Значит, говоришь, сейчас — нерационально. А потом?
Я пожала плечами, посчитав, что отвечать на этот явно издевательский вопрос будет ниже моего достоинства.
— Маш, ты в самом деле думаешь, что я до такой степени безмозглый осёл, что стану подвергать тебя и себя риску, затевая бессмысленный эксперимент?
— Заметь, не я это сказала, — протянула я вредным голосом, и Диметриуш сокрушённо вздохнул, хотя в его глазу я успела заметить искорки веселья.
— Маша-Маша, — покачал он головой и вдруг переместился стремительно, оказавшись совсем рядом, — совсем ты в меня не веришь.
Потянулся, чтобы обнять меня за шею, а я шарахнулась в сторону, от неожиданности едва не выскочив за пределы нарисованного Димоном круга.
Едва. Потому что демон, вмиг утратив видимую расслабленность и благодушие, сильно схватил меня за руку и дёрнул на себя так, что меня буквально размазало по его телу.
— С ума сошла? — рыкнул он и раздражённо убрал от лица растрепавшиеся из-за резкого движения волосы. — Соображаешь вообще?
— А чего ты? — проворчала я, не понимая толком, с чего вдруг перепугалась. «Может, из-за того, что воспоминания о том, как он целовал тебя в Стёпкиной квартире, ещё слишком свежи?» — ехидно спросил внутренний голос, и я нахмурилась, потому что подобные мысли и реакции меня совсем-совсем не радовали.
— Ничего, — Димон скрипнул зубами, хмуро наблюдая за тем, как я принимаю сидячее положение. — Всё-таки ты непозволительно мало знаешь о демонах. Как так получилось? В тебе же течёт кровь очень древнего рода…
Я грустно улыбнулась и пожала плечами, понимая, что мне нечего ответить, потому что этот вопрос я и сама задавала себе бессчётное количество раз, пока, наконец, не решила вычеркнуть имя отца из своей памяти.
— Не пугайся, — поняв, что я не собираюсь отвечать, Диметриуш всё-таки положил руку на мою шею и повернул голову так, чтобы наши щёки соприкоснулись, а в следующую секунду я увидела переливающийся всеми оттенками синего прозрачный занавес, колыхающийся над нарисованным кругом.
— Защита, — прошептал Диметриуш, касаясь тёплым дыханием моей кожи. — Много-много лет назад, когда Черноликий и Крылатый поссорились, не сумев поделить одну женщину, Урса запретил использовать в своих землях магию брата.
— Так ты не можешь? — взволновалась я.
— Тш, — усмехнулся. — Могу. Но не уверен, что стоит. Опять же, говорят, что Крылатый жестоко карает тех, кто посмел ослушаться его приказа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А голубой занавес едва заметно колыхался, словно с ним играл лёгкий ночной ветерок. И мне стало страшно.
— Карает? — ахнула я и дёрнулась, разрывая контакт наших щёк. — Зачем же ты тогда?
— Затем, что это не магия, — перебил меня Димон и настойчиво вернул мою голову в прежнее положение, а я, как ни странно, не торопилась вырваться из его мягких объятий. — Черноликий не мог оставить своих сыновей без защиты. Смотри, — голубой круг мигнул, повинуясь движению пальца Диметриуша. — Внешняя. Никто и ничто не сможет пересечь эту линию без моего разрешения. И, звезда моя, тебе стоит знать, что будь я менее расторопным, ты бы, в лучшем случае, отделалась серьёзным ожогом. В худшем…
Диметриуш выбросил за пределы круга подобранный с земли камушек, и тот на моих глазах превратился в полыхающий пульсар.
— Ужас какой, — просипела я и, наплевав на гордость и всякие мысли, посильнее прижалась к Диметриушу. Но почти сразу опомнилась и отпрянула на расстояние вытянутой руки.
— Постой! А если с тобой что-нибудь случится? Инсульт? Инфаркт? Гипогликемический шок? Я что же, тут с голоду помру?
— И не мечтай, — хмыкнул демон и жестом велел занять исходную позицию, — не случится.
Я бросила на него недоверчивый взгляд, а он потёрся своей небритостью о мою щёку и произнёс:
— В любом случае, защита существует лишь пока жив тот, кого стоит защищать. Смотришь? Второй круг. Родовой, — он вернулся к рассказу, и рядом с голубой появилась огненно-красная черта. — Защита от ментального воздействия. Впрочем, мою прабабку она не спасла от связи с инкубом.
— С инкубом? — опешила я. — Не знала, что ты…
— Это другая ветвь, — перебил он, а потом вдруг игриво шевельнул бровью и прошептал таким тоном, что я покраснела от макушки до подогнувшихся пальчиков на ногах:
— А теперь просто будь хорошей девочкой и покажи мне.
— Ч-что?
— Ну, фигу, конечно! — рассмеялся он. — Маша, мы в центре двойного защитного контура. Ни одно проклятие, ни одно заклинание здесь не действует. Зато я смогу увидеть, с чем связана твоя магия жестов. Хотя заранее могу сказать, что с кипучим магическим резервом.
— Вот делать тебе нечего. Нашёл время. Почему всем этим нельзя заняться дома? — проворчала я, но, повинуясь нетерпеливому взгляду, скрутила перед носом Диметриуша кукиш. Пусть любуется, раз ему так хочется.
— Потому, — Димон раскрутил мою незамысловатую комбинацию из пальцев и осторожно погладил тёплую ладошку, — что я не знаю, когда мы попадём домой. Я пока даже не знаю, как. Лифт не работает.
— О, Боже!
Я подумала о Висе, о его ночных переговорах с многочисленной роднёй, и мне стало дурно.
— Ты… ты… — на несколько секунд воздух стал густым и никак не хотел проталкиваться в лёгкие…
Я тряхнула головой
И тут вспомнился вдруг старый приключенческий фильм, который так любила Буся. «В поисках капитана Гранта» он назывался. И хотя к книге Жюля Верна кино имело весьма опосредованное отношение — я же настоящий книголюб! Мне кино по роману никогда не нравится! — эту картину я любила. Скорее всего, из-за капитана «Дункана» Джона Как-его-там. Уж больно он был хорош.
И вспомнился мне, конечно, момент с людоедами. Когда эта рыжая и конопатая дочь капитана Гранта, которая красавчику Джону ни разу не подходила, прижалась нескромно к моему любимцу, положила ему на плечи свои большие красные крестьянские руки и сказала:
— Джон, вы слышали, о чём просила леди Гленерван своего супруга? Я хочу вас попросить о том же! Когда эти дикари придут за нами, убейте меня, но не позвольте им надо мной надругаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ну, или где-то примерно так. Смысл тот же. Только я насчёт имени леди не уверена.
В общем, я посмотрела на Димона и подумала: «Я-то и на одного мужа без любви не согласна, а уж семь-то…» И добавочной, неожиданной мыслью: «Если уж всё равно умирать, то почему бы…»