Той ночью, когда он защитил меня от демонов, в точности как делал это сейчас.
Я наслаждалась этими мирными мгновениями. Дыхание становилось все медленнее, веки наливались тяжестью.
— Ах ты ж паразит, — прошипел он, услышав, как Тат скулит под дверью.
Улыбнувшись, я с трудом оторвалась от него и открыла дверь. Песик тут же запрыгал вокруг меня, потом стал приставать к Эшеру.
— Пошел вон, блохастый! — отогнал он пса. — Сказано было: только не в моей комнате!
Я снова легла на кровать. Тат втиснулся в щель между нашими телами и улегся. Я погладила его.
— Совсем охренел! — воскликнул ошеломленный психопат, глядя, как пес просовывает мордочку между нами.
Его наигранный гнев вызвал у меня тихий смех, и я положила голову на собаку. Закрыла глаза, чтобы полнее насладиться этой мягкой тишиной и нашим спокойным расслабленным дыханием.
— Можешь рассказать, что произошло? — хрипло прошептал психопат.
Я знала, что он неизбежно задаст этот вопрос.
— Могу, если ты расскажешь, что произошло с Изобел.
Он напрягся, потом нервно рассмеялся, удивившись такому компромиссу. И крепче сжал объятия.
— Хорошо.
Я нахмурилась. И все? Он так просто согласился? Я видела, что он старается не быть таким невыносимым садистом, как раньше.
— Честное слово? — недоверчиво продолжала допытываться я.
Он засмеялся:
— Мы же не дети…
— Честное слово? — повторила я.
— Честное слово, — досадливо выдохнул он.
Я тоже выдохнула. Неизвестно, сдержит ли он обещание. Слишком уж все было хорошо, чтобы оказаться правдой, но что-то изменилось. Может, он приоткроет мне кусочек своего прошлого.
Я бы что угодно отдала, лишь бы заглянуть в его мысли.
— Эрик, — начала я, сглотнув, — Эрик был одним из… клиентов моего бывшего хозяина.
— Джона?
— Да. Он работал на сеть, ведь так?
Эшер закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Да, так и есть. Но я не знал, что он относился к тебе как к… невольнице?
— Он говорил, что я его невольница. Но я делала не то, что делаю с тобой. Он использовал меня, чтобы заработать денег.
Услышав это, мой хозяин напрягся и крепче прижал к себе мое дрожащее тело.
— Эрик приходил много раз в месяц. Он… он был… жестоким… как и все остальные.
Его дыхание сбилось. Моя ладонь легла на его закаменевшую руку.
— Я не думала, что когда-нибудь его встречу, и сегодня мне показалось, что я опять погружаюсь в тот кошмар.
Он молчал, пока я описывала скрытые стороны Эрика и некоторых других мужчин в этом мире. До Эшера и Бена я думала, что все мужчины одинаковые, жестокие и порочные. Но я ошибалась. Мне предстоит еще многому научиться.
Договорив, я умолкла, ожидая его слов. Чего угодно, что помогло бы мне избавиться от стыда за эту часть жизни.
Эта жизнь опустошила меня, измарала и сделала такой дерганой.
— Прости, — еле слышно пробормотал он.
Глаза у меня расширились. Его-то за что прощать?
— Мне так жаль, что он заставил тебя поверить, будто ты его невольница. А ты была лишь жертвой его сутенерства.
Я сглотнула. Мой опыт с Джоном только что обрел совершенно иной смысл. Стало ясно, что я никогда не была невольницей. Джон манипулировал и моей тетей, и мной. Я тогда не понимала, как это повлияет на меня и на мое будущее. Не понимала, что это ненормально, что «работа» — это совсем другое.
От этого осознания опять скрутило желудок, губы задрожали. Мне было жаль себя, жаль, что пришлось пройти через все это. Но я осталась жива. Разбита, но жива.
И я почувствовала гордость за себя.
— Я буду счастлив прикончить его собственноручно, — сказал Эшер очень серьезно.
Я подняла к нему лицо.
— Он наверняка нашел кого-то тебе на замену, он опасен. И мне крайне неприятно, что этот тип работает на меня.
Мгновение он смотрел на меня.
— А главное, я не могу вынести тот факт, что он еще жив, зная, через что он заставил тебя пройти.
Я с трудом проглотила слезы, его слова глубоко меня тронули. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности. Впервые мужчина внушал мне чувство безопасности.
И этим мужчиной был он. Эшер Скотт.
— Эшер… я…
Он хотел защитить меня. Меня. Эллу Коллинз.
— Что — ты? — спросил он, нахмурившись.
Я уткнулась ему в шею. Он удивился, но не оттолкнул. Уже некоторое время он не отталкивал меня. Я была ему так благодарна за все, что он дал мне почувствовать.
Черт тебя побери, Эшер.
— С тобой я чувствую себя в безопасности, — прошептала я, обвивая руками его шею и заливая его слезами облегчения.
И счастья.
Несколько секунд он сидел молча. Потом крепче обхватил мою талию и чуть слышно проговорил:
— …И я тоже.
Мне показалось, что я не так его расслышала. С какой стати ему безопасно со мной?
Вдруг чья-то длинная морда втиснулась между нами.
— Нет, это ж рехнуться можно! Вали отсюда, — зашипел он на собаку, которая лезла к нам.
Я от души рассмеялась, слушая, как психопат исходит руганью на бедного пса, который всего-то и просит побыть с нами. Я с лукавой улыбкой склонилась к нему и заглянула в лицо.
— В последний раз девушка, которая так на меня смотрела в этой кровати… была голой, — невинно сообщил он.
У меня невольно глаза полезли на лоб, а он расхохотался, глядя на мою физиономию.
— Можно вечно смотреть, как ты реагируешь на мои непристойности.
Я в раздражении закатила глаза.
— Твоя невинность очень забавна, — промурлыкал он мне в ухо, — но, черт, как же у меня от нее стоит!
Я ахнула от удивления, когда его пальцы крепче вцепились в мои бедра. И тут же отпрянула. Он захохотал, сжимая меня в объятиях и не давая отодвинуться.
И откашлялся, чтобы замять свою несмешную шутку.
— Ты обещал, — напомнила я, поторопившись сменить тему.
Он вздохнул и прикрыл глаза:
— У тебя и правда талант ломать кайф, мой ангел.
Скрестив руки, я ждала продолжения. Он попросил меня лечь на спину. Я так и сделала, и он улегся рядом. Наконец-то он решил перейти к сути дела.
— Я расскажу, что произошло с Изобел. Но не задавай вопросов и не перебивай, пока я не закончу. А главное, не смотри на меня.
Глава тридцать вторая. Любовь без мягкого знака
— Изобел… — выдохнул Эшер. — Это была идея отца: я должен был обзавестись невольницей. Он хотел, чтобы я натренировался работать в паре, а для начала нет ничего лучше невольницы.
Он на мгновение замолк и продолжил:
— Она стала моей первой невольницей. Зато… я не