id="id42">
Глава 42
У Раенгорда от проблем уже голова распухла: оказывается, в городе активно ходят слухи о карете стремительной помощи, которая пронеслась по воздуху. При этом были растревожены феи, живущие на окраине города в Вековечных дубах, и повреждено несколько зданий. И, если верить записям, которые он выискал на артефактах Памяти — в этой самой карете как раз присутствовали Альзиенна и ее верный друг-помощник по имени Левантевски. Да еще и эти постоянные посетители! То первый советник короля, то королевский же следователь, которые настойчиво долбят по мозгам с требованием выдать им Альзиенну. И кому ее выдать прикажете? Почему эти двое не договорятся между собой? Да! Есть и еще одна проблема: если он посодействует аресту Альзиенны или позволит Сандиру забрать ее к себе — что скажут ее муж и отец? Да они размажут меня, шефа целительской базы, тонким слоем по поверхности этого мира! Нет уж. Пора набраться духу и избавиться хоть от каких-то проблем. Альзиенна — это проблема. И ее фельдшер — тоже.
Набравшись решительности, Раенгорд сотворил магический свиток и долго глядел в него, пытаясь сформулировать свои мысли наиболее обтекаемо. Так ничего и не придумав, он написал стандартное обращение с вызовом на работу. Конечно, он не имеет права прерывать отдых целителей без веской причины … но разве то, что поведали артефакты Памяти, не является веским и срочным поводом плотно пообщаться со своими сотрудниками?
Медленно подняв руку, Раенгорд сотворил жест и щелкнул пальцами — свиток вспыхнул голубоватым светом и растворился в воздухе. Все. Вот теперь дороги назад нет. Точка поставлена. Придется своими руками разрубить этот узел. Хорошо бы отец Альзиенны первым делом связался с ним, Раенгордом, а не с собственной дочерью. Впрочем, уж кто-кто, а он лучше других знает ее взбалмошный, заносчивый и капризный нрав. Так что разговор, конечно, предстоит нелегкий, но он явно будет склонен больше верить шефу, а не своей дочурке.
Раенгорд покачал головой с какой-то неуместной торжественностью и снова взялся за дела. Однако взгляд его скользил по словам, не принося никакой информации, а все мысли были сосредоточены на предстоящем неприятном деле. Шеф очень не любил увольнять своих сотрудников — и то сказать, кто придет работать на базу стремительной помощи? Если кто и согласится на этот бесконечный неблагодарный труд, то только студентик из академии целительства или свежевылупившийся оттуда же выпускник. Обе эти категории отличаются крайней суетливостью, небрежностью в диагнозах, наивностью и неопытностью. А Альзиенна, если верить свидетельствам все тех же артефактов, все-таки начала справляться со своими обязанностями и довольно неплохо. Даже несмотря на странные приемы, которые она периодически применяет. Левантевски и вовсе золото: шустрый, расторопный, понятливый фельдшер, однако совершенно ясно, что ни с кем, кроме Альзиенны он работать не согласится. К тому же, судя по записям, парень ввязался в какие-то темные дела, которые нельзя игнорировать. Раенгорд горестно вздохнул и в пятый раз открыл папку, лежащую перед ним. Голова его пухла, в висках ломило. Дела никак не продвигались. Он с тоскою подумал, что скорей бы уже разобраться с этими двумя. Может тогда и остальная работа сдвинется.
На первом этаже целительской базы, в комнате отдыха, Лиза и Левантевски облачались в рабочую форму, каждый за своей занавеской.
— А для чего мы одеваемся-то? — Подал голос Левантевски, сражаясь со своим комбинезоном. — Может нам и работать-то не придется?
— Ага, шеф нас вызвал потому, что жить не может без наших прекрасных рож, — едко отозвалась Лиза, — сейчас он на нас посмотрит, поулыбается и отправит обратно домой. Так что ли? Сам подумай: для чего обычно целителей вызывают на работу? И давай уже быстрее там!
Продолжая что-то бурчать себе под нос, Левантевски наконец закончил переодеваться и сердито отдернул занавеску. Лиза уже стояла перед зеркалом, гладко закалывая свои пышные непослушные пряди. Фельдшер уныло топтался у порога.
— Ну что, пошли уже? — Он вздохнул и решительно открыл дверь.
— Да уж, помогите нам какие-нибудь боги или ду́хи, — пробормотала Лиза и двинулась вслед за ним.
Шеф был в кабинете один. Он сурово поглядел на переминающихся с ноги на ногу целителей и властным жестом ткнул в стулья напротив своего рабочего стола. Левантевски огляделся, удивляясь отсутствию других целителей, но тут Лиза сердито дернула его за рукав. Когда же они наконец уселись в кабинете повисла тягостная тишина. Левантевски заранее сжался в комок, ожидая, что шеф сейчас начнет кричать и выговаривать, однако тот все молчал и молчал. Слишком долго, чтобы это было хорошей приметой. Наконец он шумно вздохнул, будто проснувшись, и заговорил — негромко, как бы нехотя:
— Зачем переодевались-то? Сразу надо было идти сюда. — Он щелкнул пальцами и в воздухе заблестели, разворачиваясь, два документа. Они были ярко-белого цвета. Лиза ничего не поняла, а Левантевски успел разобрать, что перед ними висят документы о приеме на работу. Одним молниеносным движением Раенгорд перечеркнул оба свитка хищными огненными линиями. Свитки вспыхнули и поблекли, перестав светиться.
— Вы уволены. Оба. Во-первых, Альзиенна, мне надоело прикрывать твои похождения. Не знаю, что ты натворила, но тебя ищут два серьезных человека — первый советник короля и старший королевский следователь. Как видно, ты уже совсем потеряла границы и совершила какое-нибудь преступление против короны. Во-вторых, ты то и дело сбегаешь еще до окончания смены. Почему твой фельдшер прикрывает тебя, хотел бы я знать? К тому же на тебя постоянно жалуются: то ты ребенка лечить не хочешь, то клизмы эти, простите меня духи, дерзишь всем подряд. Теперь ты, Левантевски. Расскажи-ка мне куда ты тратишь такое количество зелий? Особенно — Зелье бесчувствия. Я специально посмотрел записи и что же? Ты пополняешь и пополняешь его запасы в личном чемодане, почти каждый день! Между прочим, это самое сильное обезболивающее зелье какое только существует. Я сделаю вид, что мне не интересно, кому ты его продаешь. Пусть этим занимаются специально обученные следователи. В-третьих, это что за задорные гонки по городу случились на прошлой неделе? Вы совсем спятили? Нет, я еще понимаю, если бы вы так неслись спасать чью-то жизнь … впрочем, это тоже не повод громить город и тревожить поселение фей — они, оказывается, завалили меня претензиями. Представьте: каждая, каждая мелкая пакостная фея написала свою личную претензию, вы представляете сколько это? Почти тридцать тысяч жалоб на двух моих сотрудников! Словом, это уже предел, дальше некуда. В общем, увольняю обоих. Левантевски, ты вроде толковый парень, но эта знахарица тебя испортила. Альзиенна, вижу ты начала работать как