Читать интересную книгу Пространственное воплощение культуры. Этнография пространства и места - Сета Лоу

как утверждается в исследовании Бран (Brun 2001) о перемещенных лицах, транслокальное пространство содержит момент агентности и нахождения в обоих мирах, поэтому оно имеет конкретное место, воплощено и в момент нахождения в нем является безопасным. В нашем все более глобализированном и фрагментированном мире транслокальные пространства играют важную роль, однако их предназначение заключается не в том, чтобы скрывать трудности и неравенство, порождаемые транснациональной миграцией, а в том, чтобы представлять образ будущего. Транслокальность и транслокальное пространство являются концептуализациями, которые потенциально способны выражать преемственность социальной и культурной идентичности, ощущение личной власти, появление новых политических практик, расширение публичной сферы – и способствовать всему этому.

9. Заключение

Цель этой книги заключалась в том, чтобы сделать шаг вперед в области исследований пространства и места при помощи анализа и интерпретации двух уже сложившихся концептуальных рамок (социального производства и социального конструирования) и четырех новых (воплощенного пространства, языка и дискурса, эмоций и аффектов, транслокального пространства). Мы рассмотрели, как эти концептуальные рамки функционируют в этнографическом контексте и во взаимосвязи друг с другом. Еще одна цель состояла в рассмотрении взаимного наложения социального конструирования и социального производства пространства и обнаружении точки пересечения этих подходов, что позволяет находить новые концепции и эвристические модели, способные их объединить. Это обращение к множественности концептуальных перспектив ставит под сомнение эссенциализм и допущения об их постоянстве и стабильности – вместо этого отдается предпочтение многомерному детализированному погружению в проблемы исследований пространства и места и такому же подходу к их описанию. Напоследок мы сделаем акцент на том, как все эти различные подходы задействуются в этнографическом контексте.

Рамка социального производства пространства обеспечивает материалистический каркас и теоретические «строительные леса» для дальнейшего использования этнографических данных. Эти «строительные леса» существуют во множестве форм знания наподобие культурной истории и политической экономии, и каждая из них предоставляет различные объяснительные модели и способы выявления социальных, экономических и политических процессов социального производства и властных механизмов, которые наполняют эти процессы и управляют ими. Неотъемлемыми аспектами любого анализа социального производства остаются критика навязанных или несправедливых пространственных решений и сопротивление им при помощи политической организации и непрекращающейся борьбы. В главе 3 были рассмотрены различные подходы к социальному производству, включая социальное развитие антропогенной среды, политэкономический анализ пространства как формы накопления капитала, стратегии управления пространством и социального контроля, а также производство пространства при помощи повседневных пространственных практик и социального сопротивления.

Многие из этих подходов связываются воедино в этнографическом исследовании парка Сентраль в Сан-Хосе, где переплетаются сюжеты, связанные с историей столицы Коста-Рики, от превращения этой территории из испанской колонии в независимое государство до становления демократии всеобщего благосостояния и далее к зависимому от США неолиберальному государству. Именно эта политэкономическая траектория задавала замысел, городской контекст и пространственную форму парка Сентраль, несмотря на попытки горожан противостоять планировочным изменениям, правилам, ограничивающим доступ в это место, и полицейскому контролю над ним уже в наши дни. Решающую роль в эволюции этого социального пространства и материальной среды играли глобальный капитал, классовые формы социального контроля и конфликты между муниципальными градостроителями и местными жителями, посещавшими парк. История и развитие парка Сентраль отражают властные отношения в колониальный период, элитаризм и демократические импульсы при переходе к республике, глобальную реструктуризацию эпохи неолиберализма – все эти социально-политические силы оставили неизгладимые следы в материальной среде (Stoler 2013).

Пример ночного рынка Шилинь в Тайбэе представляет иную точку зрения на механизмы производства пространства: здесь в фокусе исследования оказываются неформальные системы присвоения пространства нелегальными уличными торговцами, их покупателями и муниципальной полицией. На рынке Шилинь заметен тщательно срежиссированный набор социальных взаимодействий между нелегальными торговцами и полицией. Драматическая хореография продавцов, скрывающихся при появлении полиции и почти волшебным образом появляющихся вновь после того, как правоохранители уходят, создает текучесть пространства, которая позволяет рынку функционировать даже в ситуации, когда торговцам необходимо реагировать на постоянный надзор и выписывание штрафов. Неписаные договоренности между нелегальными уличными торговцами, владельцами магазинов, представителями местной власти и муниципальной полиции по поводу регулирования пространства улиц и тротуаров без ущерба для витальности и экономической ценности рынка показывают, как социальное производство пространства включает материальные и пространственные эффекты социальных отношений, персональных историй и групповых взаимодействий.

Социальное конструирование пространства представляет собой дополняющий подход к материальности социального производства, основанный на смысловых аспектах. В подходе социального конструирования делается акцент на концептуальной силе конструктивизма и семиотики в расшифровке скрытых механизмов власти, воспоминаний и смыслов в отдельных местах и пространствах. Если социальное производство представляет собой основу и «строительные леса» для изучения пространства и места, то социальное конструирование осуществляет сборку и доработку этой структуры при помощи «кирпичей» и «раствора», необходимых для создания мест. Данный процесс обычно оказывается в фокусе внимания тех исследователей, которые обращаются к внутреннему опыту и феноменологическим интерпретациям пространства и места. Чувство принадлежности к пространству или ландшафту может возникнуть благодаря различным сенсорным, лингвистическим и образным стратегиям формирования места. К значимым социальным конструкциям пространства относятся вписывание в ландшафт расовых, классовых и гендерных маркеров (inscription) и идеологические преобразования пространства при помощи воспоминаний, предъявления претензий на историческое наследие и изобретения традиций134.

Признаки социального конструирования пространства присутствуют повсеместно, поскольку в облике и форме антропогенной среды и ландшафта всегда запечатлены индексальные и референтные значения. В частности, в антропологии и социологии широко распространено (и считается основополагающим для этнографической практики) предположение о том, что культура и культурные системы социально конструируются и воспроизводятся при помощи процессов социализации и аккультурации. Использование в анализе социального конструирования пространства этнографических методов, таких как включенное наблюдение, глубинные интервью и другие качественные методы, позволяет выявить явные и скрытые элементы ценностных установок и мировоззрений той или иной группы.

В примерах стирания памяти об исторических местах афроамериканцев на территории Национального исторического парка Независимости в Филадельфии и уничтожения исторического центра Бейрута корпорацией Solidere подчеркивается значение практик консервации исторических памятников для сохранения воспоминаний о том или ином месте и культурной преемственности. В обоих случаях процессы джентрификации, вписывающие в ландшафт смыслы и представления элит, разрушают социальные конструкции места, сложившиеся у местных жителей. Это «переписывание» становится возможным благодаря неравным позициям во властных отношениях между местными жителями с их расовой спецификой и лицами, принимающими решения на государственном уровне. Решения о стирании афроамериканских построек с территории Национального парка Независимости для создания «колониального пространства» и о реконструкции исторической части Бейрута с целью ее превращения в современный международный центр состоялись почти без учета мнений людей, живших в этих местах. В ситуациях, когда пространственные маркеры локальной истории удается настолько легко разрушать