Читать интересную книгу Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch) - Джоанн Роулинг

— Скрипун будет говорить все, что он думает про своего хозяина, да, и кто его хозяин на самом деле, мерзкий друг грязнокровок, о, что бы сказала Скрипуну его бедная хозяйка…

Но что бы сказала хозяйка Скрипуна, выяснить так и не удалось, поскольку в это время Добби ударил Скрипуна своим шишковатым кулачком в челюсть и выбил тому половину зубов. Гарри и Рон вскочили с постелей и разняли эльфов, хотя те все еще пытались пнуть и ударить друг друга, подстрекаемые Пивзом, который кружился вокруг лампы и кричал:

— Ткни ему пальцами в пятак, разозли его, надери ему ухи!

Гарри направил палочку на Пивза и произнес: «Рот на замок!». Пивз схватился за горло, сглотнул и вылетел из комнаты, делая непристойные жесты, но, не говоря ни слова, потому что его язык прилип к небу.

— Неплохо, — одобрительно произнес Рон, поднимая Добби в воздух, чтобы его конечности не могли достать Скрипуна. — Еще одно заклинание Принца?

— Да, — ответил Гарри, выкручивая морщинистую руку Скрипуна. — Значит так… я запрещаю вам драться друг с другом. Скрипун, тебе запрещено драться с Добби. Добби, я знаю, что не имею права приказывать тебе…

— Добби — свободный домашний эльф и он может повиноваться, кому хочет, и Добби сделает все, что только пожелает Гарри Поттер! — слезы потекли по его сморщенному лицу на джемпер.

— Тогда ладно, — сказал Гарри, и они с Рон высвободили эльфов, которые упали на пол, но драться больше не стали.

— Хозяин звал меня? — проворчал Скрипун, согнувшись в глубоком поклоне, хотя и взглянул на Гарри так, словно желал ему долгой и мучительной смерти.

— Да, — ответил Гарри, посмотрев на кабинет мадам Помфри и убедившись, что Муффлиато еще действует. Похоже, она не слышала весь этот шум. — У меня есть для тебя задание.

— Скрипун сделает все, что пожелает хозяин, — Скрипун поклонился так низко, что его губы почти коснулись шишковатых пальцев на ногах, — потому что у Скрипуна нет выбора, однако Скрипун стыдится такого хозяина, да…

— Добби сделает это, Гарри Поттер! — пропищал Добби, его глаза, размером с теннисный мяч, были полны слез. — Для Добби будет честью помочь Гарри Поттеру!

— Вообще-то, неплохо было бы задействовать вас двоих, — сказал Гарри. — Ладно… я хочу, чтобы вы следили за Драко Малфоем.

Не обращая внимания на взгляд Рона, в котором смешались раздражение и любопытство, Гарри продолжал:

— Я хочу знать, куда он ходит, с кем встречается, что делает, я хочу, чтобы вы следовали за ним постоянно.

— Да, Гарри Поттер! — воскликнул Добби, его огромные глаза засияли от восторга. — И если Добби сделает это плохо, он сбросится с самой высокой башни, Гарри Поттер!

— В этом нет необходимости, — поспешно возразил Гарри.

— Хозяин хочет, чтобы я следил за младшим Малфоем? — проворчал Скрипун. — Хозяин хочет, чтобы я шпионил за чистокровным внучатым племянником моей старой хозяйки?

— Именно, — ответил Гарри, и, предвидя огромную опасность, решил пресечь ее на корню. — И тебе запрещено все ему докладывать, Скрипун, или показывать ему, что ты делаешь, и вообще разговаривать с ним, или писать ему послания, или…или связываться с ним любым способом. Понял?

Ему казалось, что он даже видит, как напряженно соображает Скрипун, пытаясь найти брешь в данных ему указаниях. Спустя несколько мгновений, к удовлетворению Гарри, Скрипун снова низко поклонился и сказал с горьким негодованием в голосе:

— Хозяин подумал обо всем, и Скрипун обязан ему повиноваться, даже если он охотнее служил бы младшему Малфою, о да…

— Тогда, значит, договорились, — сказал Гарри. — Я жду регулярных отчетов, но прежде, чем появиться, убедитесь, что вокруг меня никого нет. Рон и Гермиона не в счет. И не говорите никому, чем вы занимаетесь. Просто прицепитесь к Малфою, как два банных листа.

«Многолетняя трава с тройчатыми или перистыми листьями и правильными цветами. Употребляется в пищу в качестве пряного и лекарственного растения (прим. ред.).»

Глава двадцатая. ПРОСЬБА ЛОРДА ВОЛЬДЕМОРТА

В понедельник утром Гарри с Роном первым делом покинули больничное крыло. Полностью выздоровевшие благодаря стараниям мадам Помфри, теперь они наслаждались преимуществами того, что одного из них вышибли с метлы, а второго — отравили. Главным из преимуществ было то, что Гермиона и Рон вновь стали друзьями. Гермиона даже проводила их на завтрак, рассказывая по дороге, что Джинни поссорилась с Дином. Дремавший зверь, поселившийся в груди Гарри, вдруг поднял голову и с надеждой обнюхал воздух.

— Что они не поделили? — спросил Гарри, пытаясь придать голосу некоторую несерьезность. Они как раз завернули в коридор на восьмом этаже, в котором не было никого, кроме очень маленькой девочки, изучавшей гобелен с троллями в балетных пачках. При виде приближающихся шестикурсников, она жутко испугалась и выронила тяжелые медные весы, которые держала в руках.

— Ничего страшного! — добродушно сказала Гермиона и поспешила ей на выручку. — Вот…

Она коснулась своей палочкой сломанных весов и произнесла: «Репаро!». Девочка даже не поблагодарила. Когда они проходили мимо нее, она все также стояла, не шелохнувшись, и смотрела на них, пока они не исчезли из виду. Рон оглянулся.

— Точно тебе говорю, мельчают они, — сказал он.

— Да что она тебе далась, — сказал Гарри с некоторым раздражением. — Гермиона, так что там не поделили Джинни с Дином?

— А, Дин смеялся над тем, как Маклагген заехал тебе бладжером, — ответила Гермиона.

— А здорово, наверное, выглядело, — резонно заметил Рон.

— Это выглядело вовсе не здорово! — горячо возразила Гермиона. — Это выглядело ужасно, и если бы Кут с Пиксом не подхватили Гарри, он мог бы получить серьезные травмы!

— Ну, уж из-за этого Джинни с Дином не стоило разбегаться, — сказал Гарри, снова пытаясь говорить небрежно. — Или они все еще вместе?

— Да, они вместе… а чего это ты так заинтересовался? — Гермиона внимательно посмотрела на Гарри.

— Просто не хочу, чтобы моя команда опять развалилась! — поспешил ответить он, но Гермиона продолжала недоверчиво смотреть, поэтому, когда позади них кто-то крикнул: «Гарри!», — он почувствовал невероятное облегчение и с радостью повернулся к ней спиной.

— О, привет, Луна.

— Думала найти вас в больничном крыле, — сказала Луна, выискивая что-то в своей сумке. — А там сказали, что вы ушли.

Она сунула Рону что-то похожее на зеленый лук, большой мухомор и целую горсть чего-то, по виду напоминавшего наполнитель для кошачьего туалета. Наконец, она вытащила помятый пергаментный свиток и отдала его Гарри.

— Попросили передать его тебе.

В маленьком свитке Гарри тут же узнал очередное приглашение на занятие с Дамблдором.

— Сегодня, — сказал он Рону и Гермионе, развернув свиток.

— А ты здорово комментировала последний матч! — сказал Рон Луне, возвращая зеленый лук, мухомор и наполнитель для кошачьего туалета. Она рассеянно улыбнулась.

— Издеваешься? — сказала она. — Все говорят, что это было ужасно.

— Нет, серьезно! — убедительно возразил ей Рон. — Даже и не помню, чтобы мне так нравились комментарии! Кстати, а что это? — добавил он, поднимая похожий на луковицу предмет, чтобы лучше рассмотреть его.

— А, это корнестраж, — ответила она, сваливая кошачий туалет и мухомор обратно в сумку. — Можешь взять, если хочешь, у меня еще есть. Отлично отгоняет плимпов-проглотов.

Она отправилась по своим делам, а Рон, сдавленно хихикая, остался стоять, сжимая в руке корнестраж.

— Знаете, а Луна нравится мне все больше и больше, — сказал он, когда они вновь отправились в сторону Большого зала. — Она, конечно, немного того, но это даже… — внезапно он замолчал. У мраморной лестницы с грозным видом стояла Лаванда Браун. — Привет, — нервно сказал Рон.

— Идем, — пробормотал Гарри Гермионе. Они прибавили шагу, но не успели пройти мимо, как Лаванда сказала:

— Почему ты не сказал мне, что выйдешь уже сегодня? И почему она вместе с тобой?

Через полчаса Рон пришел на завтрак надутый и раздраженный, и хотя он сел рядом с Лавандой, Гарри не видел, чтобы за все время, что были вместе, они сказали друг другу хоть слово. Гермиона делала вид, что все это ее мало волнует, однако раз или два Гарри замечал непонятную ухмылку на ее лице. Весь день она пребывала в чрезвычайно добром расположении духа, а вечером в гостиной даже согласилась проверить (другими словами, закончить) сочинение Гарри по травологии, чего раньше ни за что бы не сделала, потому что знала, что Гарри обязательно даст списать Рону.

Гарри взглянул на свои часы и обнаружил, что время подходило к восьми.

— Огромное спасибо, Гермиона, — сказал он, торопливо похлопывая ее по спине. — Слушай, я побежал, а то опоздаю к Дамблдору.

Она ничего не ответила, лишь лениво вычеркнула несколько невнятных предложений в его сочинении. Улыбнувшись, Гарри выскочил через проем за портретом и помчался к кабинету директора. При упоминании сливочных эклеров горгулья отскочила в сторону, и Гарри, прыгая через ступеньку, забрался по винтовой лестнице и постучал в дверь как раз в тот момент, когда часы били восемь.