они кажутся старше, чем издали. Чёрные волосы как смоль спускаются на белые рубашки, в винных глазах живут лукавство и жгучий интерес. Они напоминают во́ронов или стервятников, кружащих над добычей. Острые носы, тонкие губы и длинные пальцы с крашенными ногтями. Ни дать, ни взять — настоящие готические принцы в своём логове. Их выдавали глаза. За показным любопытством скрывалось медное пресыщение жизнью.
Учась по мелким деталям вампирской внешности, сочла, что им больше шестидесяти лет. Умудренные опытом. Развратные до глубины души. От них пахнет мёдом. Сладкие до приторности. Игривые, как маленькие тигрята. С коготками.
— Эй! — я ударила по руке Павла, когда тот попытался сунуть её между моих ног.
И в тот же миг вскочила, прикрывая рану на шее. Всего лишь маленькая царапина. Светел с наслаждением катает мою кровь по нёбу, озвучивая нюансы моего вкуса.
— Как карамелька! — протянул он. — Прости, не удержался.
— Это будет или игра, или сражение. Решать вам, — возмущённо ответила я.
Павел, потирая руки, поднялся ко мне. Он двигался так театрально-медленно, что не заметила, как он оказался очень близко. Совсем как тот тигр, в чью пасть я намеревалась сегодня заглянуть.
— Всего лишь маленькая услуга. Плата за помощь.
Я смерила его с ног до головы скептическим взглядом, и усмехнулась.
— Услуга? Кому? Может Яну? Чтобы никто не узнал, что вы его укрываете?
Вампиры переглянулись.
— Не всё так сладко с нашим сладким мальчиком? — поинтересовался Павел. Его руки скользнули ко мне, обнимая за талию. — Ну зачем тебе он? С нами гораздо-гораздо интереснее играть!
— А то я не знаю, в чём ваш истинный интерес, — ответила так же сладко, прижимаясь к нему. — Прости, но я совершеннолетняя девушка. А стать трофеем на вашем стенде побед не желаю. Словом, спасибо за всё, и я, пожалуй, пойду?
— Ну зачем так быстро, дорогая. Мы же ещё даже не начали, — вступил Светел, пригласительно похлопав по дивану.
Я демонстративно клацнула зубами, не без сопротивления со стороны Павла, выбираясь из его объятий.
— Ладно-ладно. Не хочешь отдохнуть — твоё право. Перейдём к делам. Одна птичка напела, что ты близка с сыном Елизаветы. Да мы и сами заметили, как за тебя заступается Дарден. Хочешь расплатиться с нами? Пусть твой любовничек поможет нам протолкнуть дозволение питаться последними каплями человеческой крови. Нынешние глупые законы запрещают убивать людей. Это скучно и утомительно. И вредит бизнесу. Пора пересмотреть устаревшие законы. Людское население выросло. Пора проредить стадо.
Я смотрела с вежливым недоумением. И никак не могла понять — серьёзно ли он говорит или так шутит.
— Что же сам не попросил, когда он к тебе пришёл?
— Дарден отказал, — ласково ответил Павел. — Мальчика возмутило наше предложение. Поэтому мы решили зайти через тебя.
За нашими спинами открылась дверь. В проёме, вывернув знакомой мне вампирше руку, стоял Ян. Девушка отчаянно шипела и пыталась вырваться, когда он толкнул её наружу, заходя внутрь и закрывая за собой дверь. Прислонившись к ней, Ян недовольно цокнул языком, осуждающе поглядывая на нас.
— Так-так-так. Мои добрые друзья решили действовать за моей спиной, — обвинительно воскликнул он, при этом всё его обвинение почему-то сосредоточилось на мне. — Я знаю, чего вы хотите. Помните, терпение — высшая добродетель. Не стоит мешать яйца с мукой, пока не взобьётся масло. У вас ничего нет на соррентийцев. Помните, о чём мы договаривались, и не смейте мою маленькую Дари вмешивать в наши дела.
— Попытка не пытка. Хотя пытка вышла бы сладкой, — и Павел, оказавшись за моей спиной, резко прижал меня к себе, целуя в шею. Я с гневом оттолкнула его, вновь оскалившись.
От них будто всё стало липким. И кожа, и голова, и собственные мысли. Старые развратники! Они мечтали вырваться из злачной тины скуки, вот и провоцировали Яна. О да, не я была их целью, а он. За ним они следили, как волки, окружающие намеченную жертву.
— Ты совсем не уделяешь нам внимания, Ян, — заметил Светел, пригубив крови. — Мы решили напомнить тебе, кто твои друзья.
— Я в вашем распоряжение последние две недели. Не считаете это верным признаком моей дружбы? — с ленцой спрашивает Ян, отходя от двери и садясь рядом со Светелом. Павел тотчас переместился к ним, тем самым создавая передо мной до боли причудливую картинку.
Забрав бокал из рук Светела, Ян допил остатки, облизнувшись, а потом перевёл взгляд на меня.
— Дари, оставь нас. Нам нужно кое-что обсудить. Когда ты понадобишься — за тобой придут.
Я и рада была бы возмутиться, но то, как на меня уставились все три Хозяева, отбросило всё возмущение. Ну их к чёрту.
* * *
Я не успела соскучиться за барной стойкой. Ко мне присоединился Олов. Он даже обнял меня в знак приветствия, приподнимая над полом. Вот уж настоящий увалень! Огромный, грозный и добродушный.
— Ну что болезная, никак на месте не сидится, всё на приключения тянет? — звучно похлопав по моей спине, прогрохотал он, перекрикивая музыку.
The Sisters of Mercy сменила не менее старая группа Bauhaus с песней Bela Lugosi’s Dead. По проектору теперь показывали кадры из Блэйда с самой роскошной и кровавой сценой в ночном клубе. Представив себе, как сверху на меня потечёт кровь, я вздрогнула. Всё-таки некоторые представления людей о вампирах сильно преувеличены.
Мы переместились в знакомую мне кабинку. Сегодня она была пуста, что несказанно успокоило меня. Не хотелось бы вновь пить из источника рядом с Яном. Это сильно на меня влияет.
— Сменил причёску? — поинтересовалась я, когда мы развалились на диванах, ожидая Яна.
Олов высветлил добела волосы, укоротил их до ёжика и машинкой создал волны от висков до ушей. Раскинув руки, демонстрируя через тонкую чёрную майку грудные мышцы, он благодушно улыбнулся.
— Захотелось перемен. Скоро улетаю забугор. Я вложился в съёмки фильма о Горце. Вот, хочу попробовать себя в роли продюсера, — ответил он. Улыбка сделалась шире, показав клыки.
— И Ян тебя отпустил? — удивилась я.
Почесав подбородок, Олов пожал плечами.
— Я же не навсегда. И улетаю через неделю. К тому моменту всё разрешится.
Вот с этого места мне захотелось услышать подробности, но Ян, словно почувствовав, о чём мы говорим, заявился раньше.
— Олов, спасибо, что составил компанию моей прелестнице, — сказал он, оставляя дверь открытой. — А теперь я бы хотел с ней остаться наедине.
— Как скажете, Хозяин, — легко согласился Олов, подмигивая мне.
Пружинисто вскочив с места, он, слегка поклонившись Яну, попрощался со мной и был таков. Как дверь закрылась, Ян выдохнул, чуть прикрывая глаза, будто разом растеряв весь воздух.