погубил меня. Это секрет, который убьет меня.
— Что если Тео… — Страх окрашивает ее лицо.
— Тогда сдавайся. — Не могу поверить, что эти слова вырвались у меня изо рта. Я такая чертова лицемерка.
Она сжимает губы, ее взгляд устремлен на меня. Что творится в ее голове?
После долгого молчания она кивает.
— Хорошо, — шепчет она и поворачивается. Не доходя до двери, она останавливается. — Спасибо тебе, Скарлет.
— За что?
— За то, что вернула мне жизнь, пусть даже на короткое время. — Она открывает дверь и исчезает.
— Нелли.
Я напрягаюсь при звуке отрывистого приветствия Тео за несколько секунд до того, как он появляется в дверном проеме. Он улыбается. Я борюсь со своими эмоциями, которые однажды могут снова покуситься на мою жизнь и добиться успеха.
— Привет.
Он подходит к кровати.
— Операция прошла хорошо.
— Я уже слышала.
— Твой отец знает тебя. — Он кивает на бутылку морковного сока, затем открывает крышку, опускает в нее соломинку и подносит к моему рту.
Я делаю глоток. Прохладный сок ощущается как рай в моем пересохшем горле.
— Да, но не дай ему услышать, как ты говоришь «отец».
— Ты уладила с ним свои неотложные дела?
С ним? Нет. Уладила? Вряд ли.
— Спасибо, что позвонил ему.
Тео кивает, садясь в кресло у моей кровати.
— Завтра ты отправишься домой.
Я смеюсь.
— Дом? Где это?
— Хороший вопрос. — Он ухмыляется. — Не думаю, что мой матрас на полу способствует твоему подорванному физическому состоянию.
— Блестящее наблюдение, мистер Рид.
Мы улыбаемся друг другу в течение нескольких долгих мгновений. Это приятно. Несмотря ни на что, и даже если у меня нет ни одной чертовски веской причины для этого, я люблю этого человека всеми фибрами своего существа.
— Итак… Нелли. Ей лучше? А твой отец? Они вместе? Я не понимаю.
Я жду. Может быть, если я буду ждать достаточно долго, он попросит меня солгать ему.
Он не просит.
— Нелли, она…
— Руби? — Оскар выглядывает из-за двери. — Мы собираемся вернуться в отель на несколько часов. Могу я с тобой переговорить перед отъездом?
Тео вздыхает и встает.
— Я скоро вернусь, — шепчет он мне на ухо, прежде чем укусить меня за мочку уха.
— Спасибо. — Я улыбаюсь ему.
Как только он выходит из комнаты, моя улыбка угасает.
— Интересный парень.
— Жаль, что я не проснулась, чтобы познакомить вас двоих.
— Он мало говорит.
— И он даже не британец.
Оскар улыбается.
— Думаешь, он тебе подходит?
Если бы он только знал.
— Я люблю его.
— Ты любила Дэниела.
— Не так.
— И как же?
— Это безумная любовь. Такая, которая не имеет смысла. Та, которая больше, чем все, что я когда-либо испытывала. Та, что захватывает твою душу и никогда не отпускает.
— Звучит опасно.
Я медленно киваю.
— Это… необходимость.
Я не уверена, что когда-нибудь смогу сказать Оскару Стоуну, что его Руби живет и умирает от рук одного человека, который не он.
— Нам нужно поговорить. — Я чувствую, как меняется настроение. Мы больше не говорим о Тео. О Нелли.
Достаточно двух секунд взгляда в его глаза, чтобы понять это.
— Ты знал.
— Это был несчастный случай.
— О Боже… — я качаю головой. — Она рассказала тебе об этом давно.
— Она католичка, Руби. Ты знала об этом? Прошли годы с тех пор, как она была на исповеди. Я думаю, она умирала от желания поделиться всем.
Я отказываюсь смотреть на него.
— Тогда ты знаешь, что, если изменишь ей, она попытается тебя убить.
— Руби…
Тяжело вздохнув, я смотрю на него, слегка поморщившись, так как боль от моей операции претендует на мое внимание.
— Я не виню ее. Ни за что из этого. Ты знаешь, я не такая. Но… дело не только в ней.
— Тео.
Я киваю.
— Это поглотило его жизнь. — И это почти поглотило мою. — Я не могу знать, что произошло, и не сказать ему. Это погубит нас.
— Ты хочешь, чтобы она сдалась.
Я закрываю глаза.
— Тебе больно. Мы не должны говорить об этом сейчас. — Он берет меня за руку. — Ты — мой приоритет. Всегда.
— Но у тебя есть чувства к ней. Я вижу это, и они не похожи на те, что у тебя были к другим женщинам. — Он попал в тюрьму ради меня — ради Дэниела. Общее нижнее белье. Оскар готов на все ради меня. Моя мать умерла тридцать лет назад. Он сидит в тюрьме уже десять лет. Я разрываюсь между двумя мужчинами, которых чертовски сильно люблю.
— Ты — мой приоритет, — шепчет он, прежде чем прижать поцелуй к моей голове. — А теперь отдохни немного. Я попрошу медсестру зайти и убедиться, что у тебя есть все необходимое для снятия боли. Мы вернемся позже.
Глава 40
Меня зовут Скарлет Стоун, и я не люблю нерешительность. Я принимаю решение и придерживаюсь его. И будь прокляты последствия.
Посреди ночи полузадушенный крик вырывает меня из сна.
— Помогите…
Понадобилось несколько затрудненных вдохов, чтобы понять, что эта мучительная мольба принадлежит мне. Я сломала пару костей. Они восстановили мою лодыжку с помощью нескольких штифтов и металлической пластины. Я принимаю обезболивающие препараты. Почему она все еще болит, чертовски болит, и меня тошнит от ее пульсирующей интенсивности?
Тео вскакивает со стула и выбегает за дверь, возвращаясь с медсестрой. Он остался. На краткий миг осознание этого факта само по себе является обезболивающим.
Медсестра увеличивает дозу обезболивающего.
— Это поможет вам снова заснуть. — Она улыбается. Почему она улыбается? Мне хочется ударить ее прямо по лицу. Очевидно, из-за боли я немного на взводе.
Когда она уходит, я обращаю свое внимание на Тео, пытаясь скрыть свою гримасу.
— Ты остался.
Он наклоняется и на несколько секунд ложится щекой на мою руку, а затем несколько раз проводит по ней бородой вперед-назад. Затем он прижимается к ней губами, позволяя им задержаться, облегчая мою боль.
— Ты моя. Где еще я могу быть?
Я думаю, что мой отец влюбляется в женщину, которая убила твою маму. Мое сердце требует немного боли. Я не уверена, что лекарства облегчат ее.
— Я беспокоюсь, что ты собираешься подать в суд на владельца дома за несчастный случай.
Настоящая улыбка пытается сменить мою гримасу.
— Нелли предложила оплатить все твои медицинские расходы. Очевидно, ты ей очень понравились.
Я закрываю глаза.
— Это… щедро с ее стороны.
Его губы прижимаются к моим.
— Спи, красавица… просто спи.
Прекрасно…
Я всегда буду любить тебя, Теодор Рид.
***
Я в постели с дьяволом. Опять.
Оскар настоял, чтобы я вернулась в Саванну, чтобы восстановиться. Тео настоял,