чтобы я осталась в Лексингтоне.
Я вернулась в свою квартиру в Саванне. Оскар выиграл. Нелли заплатила за то, чтобы частный самолет доставил меня «домой». Тео прибыл через день. В ярости.
Мой инстинкт пинаться и кричать, настаивая на том, чтобы я осталась в Лексингтоне, был подавлен прекрасным воздушным гипсом и костылями. Но я все равно закатила словесную истерику. Оскар Стоун — это своего рода закон. Закон номер один: никаких истерик.
Кровати Оскара больше нет, но он оставил массажное кресло, и я не могу отказать себе в удовольствии. Остальная часть моей квартиры тоже была полностью обставлена. Благодаря Нелли Мур — дьяволу.
— Это не взятка.
Я смеюсь.
Оскар отвечает на мой сарказм порицающим взглядом, протягивая мне чашку чая. Он садится на мой новый диван. Тео умчался, как только появился Оскар. Два альфа-самца в одной комнате — не лучшая идея.
— Нел не такая. Она сдастся завтра, если ты действительно этого хочешь.
— Ты имеешь в виду, если я собираюсь рассказать Тео.
Он делает глоток своего чая.
— Ты любишь ее?
Оскар смотрит в чашку, глаза немного прищурены.
— Я бы скучал по ней, если бы мы не были вместе.
— Можно ли расшифровать эти восемь слов, чтобы они означали любовь?
— Ты скучаешь по Дэниелу?
Все всегда возвращается к Дэниелу. Похоже, он — любимое мерило моих эмоций для Оскара.
— Ты сказала, что любишь его и что всегда будешь любить его. Но скучаешь ли ты по нему?
Теперь я смотрю на свой чай. Это просто завораживает.
Он прочищает горло. Я поднимаю глаза, когда он смотрит на часы.
— Твоего мистера Рида нет уже чуть больше часа. Ты скучаешь по нему?
— Да. — Боже. Мой. Я не могу поверить, как быстро этот ответ вырвался у меня изо рта. Не было никаких мыслей, это был инстинкт.
— Ну, вот и ответ.
Да, вот так. Оскар очень сильно заботится о Нелли. Если бы она попала в тюрьму, он бы почувствовал то же, что и я, когда Тео уехал в Лексингтон и я уже не надеялась его увидеть.
Этот человек провел десятилетие в тюрьме ради меня. Он моя семья, моя кровь. Моя любовь к нему вечна. Но Тео стал моей жизнью.
— Если я скажу ему, он может попытаться убить ее. Это худший вариант. Но есть и другие сценарии, которые кажутся почти такими же разрушительными: я не скажу ему, и мой рак станет еще хуже, я скажу ему, и он не убьет ее, но мы с тобой никогда больше не сможем увидеться, потому что люди, которых мы выбрали, чтобы быть вместе, никогда не смогут быть рядом.
Я качаю головой.
— Здесь нет хорошего ответа. Так скажи мне, что делать. — Это не я. Почему я не могу принять это решение?
Меня зовут Скарлет Стоун, и я не люблю нерешительность. Я принимаю решение и придерживаюсь его. И будь прокляты последствия.
Он ставит чашку на журнальный столик и наклоняется вперед, упираясь локтями в колени.
— Я не могу принять это решение за тебя.
— Ты все время принимаешь решения за меня! Я здесь, потому что ты решил, что я должна быть здесь. Я украла сердце, потому что ты решил, что я должна спасти Дэниела. Я живу с чувством вины за то, что ты попал в тюрьму за преступление, которое совершила я, потому что ты решил, что моя свобода важнее твоей. Все время! Ты все время принимаешь решения за меня! А теперь, когда мне нужно, чтобы ты принял решение, у тебя, черт возьми, нет своего мнения по этому вопросу?!
Мое сердце колотится, болит в лодыжке, а по лицу текут слезы. Никогда в жизни я не испытывала такого буйства эмоций, плача все время. Я потеряна и не контролирую себя, напугана и растеряна.
Он встает и достает носовой платок из кармана пальто.
— Моя любовь к тебе ничуть не изменится от твоего решения. — Наклонившись, он вкладывает платок в мою руку и шепчет мне на ухо: — Единственный человек, без которого я действительно не могу жить в этом мире — это ты.
Зажмурив глаза, я задерживаю дыхание и все рыдания готовы вырваться наружу, когда он целует меня в щеку. Через несколько секунд дверь закрывается, и я рассыпаюсь на куски.
***
Дверь со скрипом открывается. Мои опухшие глаза, кажется, тоже скрипят, пытаясь открыться.
— Прости. Не хотел тебя будить. — Тео закрывает за собой дверь.
— Куда ты ходил? — я потираю глаза и пульсирующие пазухи.
— Покататься. Ты плакала?
— Да. Я сейчас довольно эмоциональна. Ненавижу быть такой недееспособной. Мне понадобилось десять минут, чтобы дойти до туалета и обратно, чтобы пописать, что заняло меньше десяти секунд.
— Извини, что меня здесь не было. — Он опускается на колени рядом с моим креслом и кладет голову на мою здоровую ногу. Его желание чувствовать себя рядом со мной, постоянно прикасаться ко мне, как будто ему нужно напоминание о том, что я все еще здесь — это затягивает петлю вокруг моего сердца.
— Я не могу иметь детей.
Он не двигается.
— Я ни на что не намекаю. Просто констатирую факт.
Он медленно кивает у моей ноги.
— Мне говорили, что я храплю.
Мой палец прослеживает линии его лица. Его глаза закрываются.
— В первый раз, когда я занималась сексом, я симулировала четыре оргазма. По-видимому, в один оргазм можно поверить, два — сомнительно, а на четвертом у парня пропадает эрекция, он выбегает за дверь, запихивая свой увядший меч обратно в брюки, и больше никогда не звонит.
Тео улыбается, глаза по-прежнему закрыты.
— Ты узнаешь, холодно ли лошади, потрогав ее за ушами. Холодно за ушами. Замерзшая лошадь.
— У меня нет рвотного рефлекса, как… вообще.
Я не знаю, что я люблю больше: пение Тео или его смех. Сейчас его смех похож на пушистый плед в дождливый день, с чашкой чая, горстью «Джемми Доджерс» и хорошей книгой.
Он садится и переплетает пальцы за головой.
— У меня есть немного денег.
— Да? Ты украл их?
— Нет. — Он ухмыляется. — Я хочу построить дом.
Я пожимаю плечами.
— Ну, у тебя есть навыки.
— Я хочу построить его для тебя — для нас. Может быть, купить растение или два и, возможно, собаку… козу… лошадь.
Карма. Карма. Карма. Что мне с тобой делать? Мой мир прямо здесь. Что-то настолько превосходящее мои мечты, что-то совершенно идеальное, оно на блюдечке с голубой каемочкой. И все же он недосягаем для меня на расстоянии ширины океана. И все, что