class="p1">– Не нравится повозка – смени ее – не нравится страна – уезжай, – глубокомысленно произнес Клизмович. – Так нет же. Уходить не собирается. Хочет и деньги хорошие от нас получать и нас же бить.
– Доиграется, – пообещал Хамовский. – Я где-то читал: «муж – это тот человек, подарки которого женщина может брать, ничего не давая взамен». Так и он. Живет только ради себя. Его ждет одиночество…
***
Голод терзал его желудок, заставляя неутомимо бежать. Такие же, как он, – голодные и ищущие, то и дело встречались. Он, мелко семеня лапками, спешил от лавки к лавке, обыскивая убежища для пищи. На лавках сидели те, кто съедал за раз его дневной, а то и недельный рацион. Его гнала надежда, что эти обжоры хоть что-нибудь оставили после себя, кроме окурков и шелухи от семечек…
«Голубь похож на безработного, – размышлял Алик, сидя в Москве на лавочке, перед отлетом на съезд. – И ты хочешь стать таким же, как он?»
Работа честного журналиста – это холодный путь к старости, это одинокий путь к распятию. Кому нужен такой путь? Люди сторонятся изгоев, тех, кто пробирается сквозь тернии, когда рядом есть простой и комфортный путь к благам.
КРЕСТ
«Интерес к постороннему исходит из выгоды, нейтральной или разрушительной для постороннего, и очень-очень редко – благожелательной».
Дети и жены работников прокуратуры и суда в маленьком нефтяном городе при поиске работы никогда не обращались в службу занятости, они сразу шли к главе города Хамовскому. Они также напрямую обращались к Хамовскому, когда требовалась квартира, и также получали ее. Таков был не требующий объяснений сговор между хищниками и жирной добычей, какую представлял собой глава города.
Причинить ему беспокойство и посодействовать снятию с должности могли только милиция и прокуратура – это Хамовский понимал и не жадничал.
Проверка администрации маленького нефтяного города комиссией из столицы Ямала завершилась не безрезультатно. Несмотря на утерю бухгалтерской документации в администрации маленького нефтяного города нарушения были найдены в подведомственных ей структурах и нарушения серьезные, тянувшие на уголовное наказание. Но все документы попали в прокуратуру маленького нефтяного города, где на должности прокурора казнил и миловал похожий на растянутого головастика Лакеев, жена которого работала у Хамовского.
– Отчет финансовой проверки вашей администрации уже поступил к нам для рассмотрения на факты нарушений закона, – сообщил по телефону Лакеев, распространяя воскресный перегар и почесывая псориаз, высунувшийся из-под рукава пиджака. – Мы вынуждены им заняться, так что не поймите наши действия как личную неприязнь.
– Не беспокойтесь, я понимаю, вам тоже нужно отчитываться, – успокоил прокурора Хамовский. – У вашей жены не будет проблем. Мы ей премийку подкинем хорошую. А на меня там сильно?
– Будь на моем месте другой, вам пришлось бы возместить миллионы рублей и сидеть в колонии несколько лет, по крайней мере – условно, – повысил свою значимость Лакеев. – Но я постараюсь замять.
– В долгу не останусь, вы же знаете, – напомнил Хамовский. – Скажу Бредятину, чтобы составил докладную записку на повышение оклада вашей супруге.
– Со своей стороны я сделаю все, – выразил готовность Лакеев. – Но единственное: этим делом будет заниматься мой помощник по фамилии Крест. У него есть житейская проблемка. Надо помочь.
– Хорошо, пусть позвонит, – попросил Хамовский. – Дай Бог вам здоровья, и я обязательно о вас упомяну в своей новой книге об истории нашего города…
«Надо жить не для будущего, а для настоящего. Даже святое и великое использовать исключительно для хорошей жизни в настоящем, поскольку будущее у всех одно – смерть, а есть ли другое – никто не доказал…», – так размышлял Хамовский, сидя в своем служебном кресле.
Телефонный звонок разогнал мысли.
– Слушаю, – определил свое состояние Хамовский.
– Семен Петрович, вас беспокоит прокуратура, – раздалось в телефонной трубке. – Моя фамилия Крест.
***
Похожий на облитого жиром пингвинчика, который проскользнет в любую дырку, старший следователь следственного комитета Крест глядел на любое уголовное дело с точки зрения пользы для карьеры. Под его руководством трудились сотрудники под стать ему.
Психически больной после того, как ему на голову упала труба на нефтепромыслах в бытность заочной учебы, крепко сложенный язвенник следователь Дурманин испытывал волчий кураж не от поиска истины, а от вкуса мяса обвиняемых на зубах. Ему было все равно, кого садить, лишь бы больше премиальных и перспектив должностного роста.
Фанатично падкий на командировки хоккеист Зарываев, который ради любимой игры мог сочинить уголовное дело на любого, на кого укажет начальство, по одним косвенным уликам и показаниям, которые он сам и составлял, а потом подавал на подпись подходящим свидетелям. Он работал за свободное время.
Вместе Крест, Дурманин и Зарываев представляли собой силу непреодолимую, поскольку умели сочинять тома уголовных дел, против которых все адвокаты маленького нефтяного города могли сказать единственное: «Надо признавать и виниться, иначе посадят». Судьи маленького нефтяного города в случае получения обвинения через следственный комитет даже не читали дела, а пользовались приговорами, которые сами следователи и сочиняли.
***
– Что-то случилось? – весело спросил Хамовский, маскируя взволнованность.
– Не беспокойтесь, – поспешил успокоить Крест. – Ничего плохого. Моя жена окончила институт, помогите устроить.
– Какая специальность? – спросил Хамовский.
– Что-то связано с журналистикой, – ответил Крест.
– Телевидение устроит? – Хамовский вспомнил про Алика, который был ему должен за командировки и благополучную жизнь.
– Вполне, – согласился Крест.
– Пусть берет диплом и подходит ко мне, – дружелюбно предложил Хамовский. – А квартиркой-то обеспечены?
– Спасибо, вы же мне и подписали, – сказал Крест. – Живу в одном подъезде с Бредятиным. Он на первом этаже, я на четвертом.
– Ну хорошо. Жду вашу жену, пусть приходит, – завершил беседу Хамовский.
***
Распределение кадров
«Пока игроки благоволят мухлевщику, они всегда будут проигрывать».
Ольга Крест оказалась симпатичной худенькой девушкой, одной из тех, что приводили Хамовского в хорошее расположение чувств.
– Здравствуйте, можно к вам? – спросила Крест, занося ногу на порог кабинета Хамовского.
– Конечно, конечно, – дружелюбно откликнулся Хамовский. – Вы по вопросу трудоустройства?
– Да, мой муж звонил вам, – напомнила Крест.
– Помню, помню, по какой специальности? – спросил Хамовский.
– «Связи с общественностью», пиар, – ответила Крест.
– Мы вас устроим на телевидение, к Алику, – ответил Хамовский. – У него много хороших девчонок.
Хамовский набрал номер телевидения.
– Алик на месте? – спросил он у Бухрим…
***
Дверь отворилась, и в кабинет Алика вбежала испуганная секретарша:
– Хамовский, переводить?
– Переведите, конечно, – приказал Алик, довольный последней командировкой, и через секунды говорил в трубку:
– Здравствуйте, Семен Петрович.
– Здравствуй, Алик, у меня тут интересная барышня, разбирается в журналистике, – быстро заговорил Хамовский. – Она к тебе подойдет, поговори с ней, присмотри местечко.