сделала свой выбор относительно дальнейшей магической деятельности, – пояснила Лиландра. – А вам я принесла подарки на память. Это тебе, Фелис. – Найитта протянула дикарке круглую серебряную пластину на чёрном шнурке. В пластину был вставлен серп полумесяца из непроницаемо-чёрного гладкого камня. – Это гагат, добавишь к своей саламандре. Тебе, Анна, пироп, символ огня.
Поданная Анне пластина выглядела точно так же, на таком же шнурке, только украшал её ярко-красный треугольник, повернутый одной вершиной вверх.
– Ну а тебе, моя девочка, маленький кусочек солнышка.
– Это… гелиодор? – спросила я, рассматривая выпуклый золотистый кругляшек в холодной оправе серебра.
– Да. Твой первый амулет. Ты его заслужила.
– Да? – я недоверчиво глянула на Лиландру.
– Могу я похитить девочку на пару минут? Не волнуйтесь, я никуда её не переправлю.
– Конечно, – неуверенно отозвался Вэлкан.
– Благодарю, – кивнула ему найитта и поманила меня коготком.
Я покосилась на остальных. Фелис мотнула головой – иди, мол. Я пожала плечами и пошла вслед за двинувшейся к кипарисам Лиландрой.
– Скажу тебе по секрету, – негромко заговорила найитта, когда я поравнялась с ней, – в твоем амулете – осколок гелиодора Фиалки. Я лично выбрала самый крупный и целый, остальные годились разве что на порошок. Благо нашу Иолу-Фиалку какие-то там камни уже не интересовали. Тебе всё рассказали о Скаре?
Я кивнула, сжимая в руке амулет. Каждый рассказал понемногу, я аккуратно сложила кусочки и получила вполне цельную, понятную картину.
Лиландра усмехнулась.
– Знаешь, я всегда подозревала, что Скару с этого камня будет больше пользы, чем Фиалке и её заклинанию. В сущности, гелиодор мало помог ей…
– О чем вы? – настороженно спросила я.
Найитта насмешливо посмотрела на меня.
– Ты ещё не поняла?
– Чего?
Лиландра растянула губы в снисходительной улыбке, коснулась острыми коготками моего открытого запястья. Я вздрогнула, ощутив, как вверх по руке побежали мурашки. В нос ударил запах пряностей, а перед глазами, вытеснив площадь и кипарисы, в мгновение ока разрослась целая картина…
…С высоты непривычно маленького роста всё казалось странным, в том числе и белеющее передо мной тело. Обнаженный мускулистый торс располосован буквально вдоль и поперек. Ноздри щекочет запах чужой магии – я чувствую его так же явственно, как и любой обычный запах. Аромат свежей сдобы, например. Неудивительно – пекарня-то рядом, не зря ведь улица носит название Хлебная.
Несмотря на впечатляющую скорость регенерации, раны заживают медленно. Моих когтей дело. Впрочем, сам виноват: нечего было лезть. Будет наука на будущее – нанесенные найиттом раны смертельны практически во всех случаях, а уж если они получены в сражении с найиттом… Поразительно, что это создание вообще ещё живо…
…Выживет. И будет жить очень долго и, если постарается, вполне счастливо. Сейчас спит себе мирно, напоенный восстанавливающим отваром (а ещё там немного снотворного – чтобы не дёргался). Я смотрю на золотой гелиодор, лежащий передо мной на столе. Пора бы выставить кристалл на продажу, благо бывший особняк Аид уже купили и начали ремонтировать. Камень должен вернуться туда, откуда был взят, иначе впоследствии у Иоланты случится истерика. Оглядываюсь на неподвижное тело, до подбородка укрытое одеялом. Милый мальчик, даже жаль его чуть-чуть. Как там говорит Кассандра? «Моё дело любовь, а не война»? Да, она обожает организовывать сногсшибательные любовные истории, шутит, что подрабатывает ангелом любви.Тоже, что ли, попробовать? Гелиодор неразрывно связан с лесом, и мальчик связан с лесом. Всего-то и дел – добавить одно заклинаньице, которое никак не повлияет на основное назначение данного камня. А уж Силы обязательно что-нибудь да подкинут. Вернее, кого-нибудь.
Четвёртый элемент в колесо Тюхе…
– Неплохая идея, да? – нараспев произнесла Лиландра, возвращая меня в реальность. Я заморгала, глубоко вздохнула и с безмерным удивлением обнаружила, что продолжаю неторопливо брести рядом с найиттой. По-моему, я даже с шага не сбилась. – Твои астральные проекции… всегда к нему… Такой вот маленький вклад.
– Вклад? – тупо повторили я, больше занятая сценами из воспоминаний Лиландры, нежели её текущими словами. – Какой ещё вклад?.. – я запнулась. Вот же мелкая, противная зараза! Ох, прав был Скар, сказав в её адрес много «лестных» слов. Подписываюсь обеими руками! – Так это вы всё подстроили! Вы с самого начала знали, что случится!
– Не преувеличивай. Я не ясновидящая и будущее от меня скрыто так же, как и от тебя. Просто я умею предполагать. И могу позволить себе чуть-чуть подтолкнуть в нужном направлении.
Ага. Чуть-чуть. И Макс тоже был прав.
– А первая телепортация в лес? Жасмин сказала, что это было испытание… – я глянула на многозначительно ухмыляющуюся найитту. – Ах вы сводница!
– Ну хорошо, скажи, что тебе не понравилось, всё было ужасно, мерзко и крайне отвратительно.
Я покраснела. Сказать такое? Никогда!
– Вот видишь, – фыркнула Лиландра. – Всё к лучшему. Поживешь с моё – поймешь.
– А вторая телепортация? – не отставала я.
– Я всего-навсего подвела вас к общему знаменателю. Это была крайняя мера – ведь согласись, что Скар вряд ли добровольно потопал бы обратно.
Я вздохнула. И согласилась.
– Выходит, всё это из-за того, чтобы он перес… познакомился со мной?
– Нет, конечно. А «перес» так вообще ваше личное дело.
Мы остановились перед кипарисами.
– Скоро и вы уедете, – заметила найитта.
– «Грации» может быть и уедут. А мне пока некуда ехать. Разве что домой.
– Мейлз послал запрос на Эсмеральду?
– Угу. Что вот нам делать с девицей-неумёхой: себе оставить или вам отправить? – процитировала я упрощенное содержание запроса.
На самом деле оный был значительно длиннее и куда более вежливый – Вэлкан, по-моему, по-другому писать не умел.
Лиландра покосилась на медленно приближающихся к нам девушек и Мейлза и заговорщицки мне подмигнула. Острые клыки мелькнули в быстрой лукавой улыбке.
– На что поспорим, девочка, что сегодня же придет ответ на запрос?
ЭПИЛОГ
1614 г. от в.п.
Канун Мабона (осеннее равноденствие)
– Вэл? Можно?
– Конечно.
Дверь приоткрылась, впуская Фелис с газетой в одной руке и чашечкой с ромашковым чаем в другой.
– Я тебе новости принесла из внешнего мира.
Я жадно потянулась за бумажным куском реальной жизни, не ограниченной лежанием на кровати в четырёх стенах. Увы, в число волшебниц, практически до последнего гоняющихся за всевозможной нечистью, я не попала. Пришлось