кого ничего не брал и не облагал данью крестьян. Он говорил бывало: «Зачем мне чинить насилие и притеснять [народ]. Проживу то, что есть, а там будь что будет. Мир преходящ!» Без меры тратил он на пропитание, был расточительным в подношениях. Стол у него ломился от изобилия птицы, ягнят и сладостей. [В результате] оставалось много излишков, столько, что слуги не могли съедать. Кухонная прислуга несла [оставшиеся продукты] на базар и с убытком продавала: все, что было куплено за один динар, на базаре продавали за один дирхем. Имел место также обман. И все деньги и сокровища таким образом ушли. [Кроме того], у Тахира было много мулов, и он бойко сбывал их. Люди разумные держались от него в стороне и лишь раз в месяц ходили к нему на поклон. Глупцы же и день и ночь предавались обжорству и набивали свои животы. Некоторое время он таким образом [развлекался] в Бусте, затем ушел в Систан, немного побыл [там], ведя такой же образ жизни, и вновь вернулся в Буст.
Он вошел в Буст во вторник, [когда] оставалось десять дней [до конца] месяца /278/ раби' I года двести девяносто второго (905). Следом за ним первого раби' II года двести девяносто второго (905) в Буст пришел его [брат] Йа'куб. В Систане же никого не осталось.
От Субкари перестал поступать доход — он ничего не присылал ни из Фарса, ни из Кирмана. [Тогда] Тахир и Йа'куб оба вернулись в Систан. В субботу, в середине месяца раби' II года двести девяносто второго (905). И Тахир выступил в Фарс, оставив своим заместителем в Систане Йа'куба. Йа'куб немного побыл здесь, а потом ушел в Рухад в субботу, восемь дней осталось до [конца] раби' II года двести девяносто второго (905). Своим наместником в Си-стане он сделал Мухаммада б. Халафа б. ал-Лайса. Мухаммад б. Халаф б. ал-Лайс был человеком дельным, совершенного ума. Видя, что происходит [в стране], он огорчался. Когда же дела перешли к нему, он [прежде всего] осыпал милостями ту и другую партию, посулил им [разные] блага и внушил: «Враждовать, дескать, не надо, так как и без того с утратой 'Амра и Йа'куба бед нам хватает. Разногласия, свидетелями которых вы являетесь, ни к чему. Между вами должна быть дружба, чтобы, если даже все другие области, уйдут [от вас], эта одна осталась и не попала бы в руки чужеземцев и недостойных». Все согласились с ним и перестали враждовать. Между людьми явились любовь и согласие.
Из Рухада возвратился Йа'куб и в четверг, девятого джумада II года двести девяносто второго (905) он вошел в город.
В понедельник, за четыре дня до [конца] месяца ша 'бан /279/ года двести девяносто третьего (906) было рождение эмира Бу Джа'фара Ахмада б. Мухаммада б. Халафа{798}. Родился он с открытыми ладошками, и женщины в его семье говорили, что этот пустит на ветер, проест и раздаст все, что останется.
И вот, когда Тахир подошел к Парсу, Субкари его приходу не обрадовался — он боялся, что тот сместит его оттуда. Тогда Субкари выслал ему навстречу Ахмада б. Мухаммада б. ал-Лайса{799} и передал [через него]: «Ты пришел в [Фарс], а знать войсковая и сарханги, так же как и повелитель верующих в Багдаде, замышляют против тебя. Здесь же нет стольких денег, чтобы достало на все эти дела». [Посланцу своему] он дал наказ: «Надо приложить все усилия [к тому], чтобы [Тахир] ушел назад, а я буду высылать ему дань». И Ахмад пришел к Тахиру и все это сказал. Тахир понял так, что [будто] говорит он это в качестве совета, из сочувствия [к нему]. [Совет] он принял, поблагодарил и вернулся в Систан. В четверг, двенадцатого рамазана года двести девяносто второго (905)[396] он вошел в Систан. И снова принялся [тратить] деньги на пустяки. Предавался играм и развлечениям и пренебрегал управлением государства. Воины, обладавшие трезвым умом, очень боялись за последствия [легкомыслия Тахира]. Они знали, что государство не сможет долго существовать, если глава его будет развлекаться игрой в перепелиный бой, устраивать постоянные попойки, расходовать [сбережения] из казны и не будет вкладывать их на место. Все разбегались куда глаза глядят{800} и говорили друг другу (?). Так, например, Ийас б. 'Абдаллах — начальник арабов, человек дельный, умный, талантливый, он служил еще Йа'кубу и 'Амру и пользовался их доверием, спросил разрешение и ушел, заявив: «Мы завоевали это государство мечом, а ты хочешь удержать его, развлекаясь. Государство потехами не удержишь. Государю подобают справедливость и вера, дипломатия и красноречие, меч и плетка». [Тахир] сим словам не внял, дал [Ийасу] разрешение, и тот удалился в Кирман. Еще раньше [Тахир] сделал своими стряпчими Ахмада б. Мухаммада б. Сулаймана и Ахмада б. Исма'ила /280/ ал-Карнини. В казне не оставалось ни золота, ни серебра — все было растрачено и роздано. [Тогда] они стали продавать серебряные и золотые сосуды, и чеканили [из них] дирхемы и динары, и тратили их на обеды и ужины[397], постройку зданий и покупку мулов и лошадей, нужды в которых никакой не было. Тахир отдал, например, приказ выстроить в Бусте девять купольной формы зданий, разбить вокруг них сады и площади. На это ушла часть денег. В Бусте же он воздвигнул хазру, которая [и сейчас] находится у ворот дивана, выходящих на площадь. Часть [денег] затратил на нее. На берегу Хирманда в Бусте возле моста выстроил замок, а в Систане — дворец. Бу-л-Хасана. Дворцы он выстроил на дирхемы, не прибегая к помощи населения[398]. Были и другие ненужные расходы. [Кроме того], он делал необдуманные подарки. Дарил, кому не следовало [дарить], и ничего не давал тому, кому следовало.
В году двести девяносто четвертом (906-07) Тахир послал в Буст... хадима[399]. И передал ему [его] в управление.
Субкари направил в Макран Лайса б. ал-'Али{801}, отдав ему сбор налогов с этой области. Вместе с ним он послал людей и оружие. Когда тот прибыл в [Макран], 'Иса б. Ми'дан вручил ему налог за три года и отослал назад, дал много подарков и денег, говоря: «Место здесь тесное. Если войско останется тут, вспыхнет голод. Я сам буду присылать тебе дань сколько [понадобится]». И Лайс ушел в Джируфт, /281/ избрав его своим местопребыванием. Субкари [тоже] пришел в Джируфт и заявил: «Это ничего не значит. Макран оставлять ему не надо, и уходить