— Пока мы ждем Шермана, я хотела бы вас немного обследовать, — сказала Чандхари.
— Обследовать?
— Да, провести медицинский осмотр. Знаете, история болезни, анализ крови и так далее.
Росток смотрел, как она натягивает перчатки на свои тонкие руки.
— Зачем вам это? — спросил он.
— Мне казалось, это очевидно, — ответила она. — Из всех людей, побывавших в хранилище, вы один живы. И я хотела бы выяснить, почему, и сколько вам еще осталось.
69
Мысль о том, что его собственная жизнь в опасности, не была для Ростка чем-то новым. Он видел, как умирали люди, оказавшиеся рядом с мощами, и понимал, что и сам, вероятно, уязвим. Он старался не думать об этом, пока вел расследование. Росток потер правую руку, которая словно бы стала тяжелее. Увидев, что доктор делает пометку у себя в папке, он остановился.
— Среди ваших предков есть русские, верно? — спросила она.
— А что, не видно? — огрызнулся он.
— Будем считать, что это «да», — Чандхари поставила галочку в распечатанном бланке у себя на столе.
— По нашей информации, вы американец во втором поколении. Это правда?
Снова Уинфилд, подумал Росток.
— Мой дед приехал сюда в 1920 году.
— Итак, все верно. Ваши мать и отец были американцами?
— Дед и бабка были русскими. Они выросли в России, но родители родились здесь. А это имеет какое-то значение?
— Вы наполовину американец, — поправила она его. — Это различие существенно. Насколько мне известно, ваши родители умерли?
Росток кивнул, не понимая, почему Уинфилд решил снабдить ее именно этой информацией.
— Отец умер при взрыве шахты?
— Если вы уже знаете ответы, то зачем спрашиваете меня?
— Извините, но мне необходимо подтверждение фактов. А ответы на некоторые вопросы можете дать только вы.
Рассказав в подробностях о смерти родителей, Росток ответил на вопросы о детских заболеваниях, отметил в списке блюда, что подавались у них дома, пока он рос, а также указал, какие изменения в питании произошли с тех пор. При каждом его шевелении — почесывал ли он руку или разминал пальцы — доктор что-то записывала.
— Ваши родители или кто-нибудь из семьи когда-нибудь говорили о друзьях или родственниках с заболеваниями крови?
— Только о гемофилии царевича Алексея.
— А об эпидемиях? Приступах кровотечения у десятков или сотен людей?
— Такого я не помню.
Чандхари начала искать в своей папке нужную страницу.
— Я спрашиваю потому, что заболевания крови в России были распространены гораздо шире, чем в какой-либо другой стране. Обычно наблюдался целый ряд симптомов помимо кровотечения, — она нашла нужный ей лист и начала читать: — Сильная эпидемия имела место в Уссурийском крае Восточной Сибири в 1891 году» Ваш дед наверняка слышал о ней. В последующие десятилетия подобные эпидемии вспыхивали не раз, но мало кто обращал на них внимание. Российский народ больше беспокоила война с Германией, революция, расстрел императорской семьи…
— …и убийство Распутина, — добавил Росток. Чандхари подняла на него глаза и улыбнулась.
— Осталось еще несколько вопросов, — сказала она. Положив ему в рот цифровой термометр, она посмотрела на температуру и записала ее на бланке.
Как вы себя чувствуете? — спросила Чандхари. — Никаких необычных болей?
— Я в порядке, — ответил Росток.
— Вы выглядите усталым.
— Я спал четыре часа.
— У вас красные глаза.
— Я их постоянно тер. Чтобы не заснуть.
— А ваши пальцы? Вы их все время разминаете. Они немеют?
Росток прикоснулся пальцами правой руки к левой. Онемение, ночью ощущавшееся только в указательном, распространилось по остальным пальцам руки. С левой вроде бы все было в порядке.
Не дождавшись ответа, Чандхари сделала пометку в бланке.
— А ваши ноги? — спросила она.
— Ноги в порядке.
— Кроме пальцев?
Росток кивнул.
— Они немного… не знаю, как будто тоже онемели. Очередная запись.
— И я заметила, что вы постоянно чешете руки. Вот, и опять.
— Просто небольшой зуд, — признался Росток. — В этом ведь нет ничего необычного?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— В самом зуде — нет. Однако вкупе с усталостью, Покраснением глаз и онемелостью в конечностях у вас наблюдается весьма специфичный набор симптомов.
Росток согнул и разогнул пальцы в надежде, что онемение исчезнет и что потеря чувствительности — просто следствие усталости.
— Оно не уйдет, — сказала Чандхари, наблюдая за его действиями. — Боюсь, станет только хуже.
Она положила папку на стол и потянулась к шее Ростка. Росток отпрянул.
— Успокойтесь, — сказала Чандхари. Я просто хочу проверить, не распухло ли у вас под подбородком.
Росток позволил пальцам в резиновых перчатках дотронуться до его челюсти, до шеи с обеих сторон и до ключиц. Закончив, Чандхари снова записала что-то у себя в бланке.
— Так что? — спросил Росток. — Я в порядке?
— Давайте я возьму у вас кровь, и потом все обсудим, — предложила доктор. Она перетянула его руку жгутом, сказала, чтобы он сжал кисть в кулак, и отточенным движением почти безболезненно ввела иглу в вену. Это была стандартная процедура для любого медицинского осмотра, но на этот раз в темной красной жидкости, вытекавшей из его вены через прозрачную пластиковую трубочку, было что-то зловещее. И вместо привычной ваты и повязки Чандхари замазала место ввода иглы какой-то быстровысыхающей субстанцией, которую назвала медицинским клеем, а руку перемотала эластичным бинтом.
— Мы не хотим рисковать, — мрачно объяснила она. — В вашем состоянии даже маленькая рана может быть опасной.
Наклеив бирку на образец крови, она стянула резиновые перчатки и сделала очередную пометку в папке. Закончив писать, подняла глаза на Ростка и сказала:
— У вас небольшая припухлость в районе гланд и щитовидной железы. Боюсь, вы уже в начальной стадии.
— Начальной стадии чего?
Она колебалась, словно пыталась подобрать верные слова для описания его диагноза.
— За такими симптомами обычно скрывается очень опасное нарушение свертываемости крови. Я не могу быть уверена, пока не увижу результаты анализа крови, но все указывает на то, что болезнь уже проникла в вашу кровеносную систему. Потому у вас онемели пальцы и покраснели глаза — это результаты микроскопического кровотечения.
— Нарушение свертываемости… — Росток представил, что означают эти слова. — Вы хотите сказать, что-то вроде гемофилии?
— Гораздо хуже.
— Значит, на реликвии лежит проклятье, и не важно, что вы мне скажете, — Росток был непреклонен.
— Опять вы об этом, — вздохнула Чандхари. — Повторяю, это просто суеверия.
— Но ведь вся суть в этой реликвии. У Распутина была способность заговаривать кровь. Он исцелял кровотечения при жизни, а теперь, после смерти, как будто действует наоборот. Каждый, кто был в том хранилище, — кроме Эдди — умер от кровопотери или кровоизлияний. Как умер царевич Алексей.
— Царевич страдал от гемофилии, — напомнила Чандхари. — Она никак не связана с вашей болезнью. Гемофилия — это наследственное заболевание крови. Алексей получил его от своей матери-императрицы, которая, в свою очередь, унаследовала его от немецких предков.
— Дед Алексея умер от инсульта. В точности как директор банка.
— Для болезней крови такое нормально. Они бьют по самым уязвимым точкам организма, которые у каждого человека свои.
— Но Распутин мог заговаривать кровь. Он исцелял маленького царевича.
— Исцелял, но не навсегда, — сказала доктор. — Он просто временно приостанавливал приступы.
— Тем самым спасая Алексею жизнь, — упрямо спорил Росток. — Вот что делал Распутин. Он останавливал кровь, когда лучшие доктора России были бессильны.
Она посмотрела на Ростка с сочувственной улыбкой на тонких губах.
— Вы можете верить в сверхъестественные способности Распутина. Вас, возможно, удивит, что я и сама в них верю. Но всем смертям в Миддл-Вэлли есть вполне научное объяснение. Здесь мы имеем дело с относительно типичными случаями алиментарно-токсической алейкии, или АТА, как она чаще всего называется в медицинской литературе. На начальных стадиях она вызывает головную боль, головокружение, жжение в глазах и в горле, зуд на коже, распухшие гланды и даже ларингит. У разных людей разные симптомы, но все они вскоре выливаются во внутреннее кровотечение. Первыми оно поражает слабые органы кровеносной системы, что легко спутать с инсультом, или кровоточащей язвой, или любым другим распространенным заболеванием.