Старик с каштановой и местами уже поседевшей бородой вышел вперед, уперев руки в бока.
— Остынь, — обратился он к королю. — Учитывая, сколько мы потеряли сейчас и в битве в овраге, мы не в той форме, чтоб куда-то тащиться. У нас для охраны-то народу едва хватает.
Очнувшись от своих мыслей, Брендан подошел к раненому Девону и положил ему руку на плечо. Он прижался к солдату лоб ко лбу, в глазах его стояли слезы.
— Они не зря отдали свои жизни, — медленно и тихо произнес он. — Мы отомстим за их гибель. За них всех.
Из небольшой толпы вперед выступила женщина. Ее черные как смоль волосы были коротко обрезаны, а уши украшали крупные металлические серьги-кольца. Она была вооружена: из-под шелкового пояса выглядывала рукоятка сабли. Женщина заговорила, держа обе руки на эфесе:
— И с чем ты думаешь на них пойти, Брендан? С вот этим вот войском? У нас недостаточно разбойников, чтобы напасть на фермерскую повозку с четверкой лошадей, я уже молчу о целой армии койотов.
Несколько соплеменников, стоявших неподалеку, одобрительно закивали головами.
— Нет, — продолжила она, — мы должны сидеть, где сидим. Надо переждать. Мы в нашей великой истории повидали довольно неспокойных времен — и это сможем пережить.
Брендан отошел от Девона и обернулся к толпе.
— Нечего пережидать. Это конец. — Он подчеркнул свои слова ударом кулака о ладонь. В резком голосе зазвучал металл. — Вдова задумала стереть это место с лица земли. Весь этот чертов лес. Она напоит плющ кровью ребенка. Плющ, народ! И как только она это сделает, она прикажет ему пожрать весь лес. И Север, и Юг. И Дикий лес. Стереть с лица земли. Когда она закончит, тут будет одна большая паутина плюща.
В стане поднялось общее смятение.
— Что? — выкрикнул кто-то. — Откуда ты это знаешь?
Брендан подошел к Кертису и положил руку ему на плечо (на то, на котором не было Септимуса).
— От него, — сказал он с каменным лицом. — Этот мальчишка пришел Снаружи.
В первый раз с момента их возвращения в лагерь разбойники заметили мальчика и узнали его. По толпе пронесся сдержанный шум недовольства. Брендан утихомирил всех:
— Он сражался на стороне вдовы, это правда, и был у ведьмы правой рукой! Но когда он узнал о ее планах, он отвернулся от нее — и его посадили в клетку.
Из толпы раздался голос Ангуса:
— Мы встретились с ним в этой самой вшивой тюрьме. Он помог нам выбраться. Он друг.
— Сестра того ребенка тоже его друг, — сказал Брендан. — Ребенка, которого вдова хочет принести в жертву. Если бы не Кертис, мы бы ничего не узнали.
Кто-то выкрикнул:
— Но если она будет повелевать плющом… она ж нас всех порешит!
И эхом ему послышался другой голос:
— И свалит каждое дерево, каждую травинку раздавит!
— Этого она и хочет, — сказал Брендан. — Вдова рехнулась. Она хочет опустошить весь лес, а вместе с ним уничтожить и нас. — Его голос вновь стал спокойным, он, хромая, вышел вперед и встал перед разбойниками. — В общем, у нас два варианта. Первый. — Он поднял вверх указательный палец. — Мы остаемся. И на рассвете дня равноденствия — то есть завтра — нас сожрет плющ. Всем придет конец. Мужчинам, женщинам, детям — всем. — Он бросил взгляд на внимающую толпу, стараясь заглянуть каждому в глаза. — И второй, — продолжил он, поднимая два пальца. Сустав среднего обвивала татуировка в виде змеи. — Мы будем бороться. Покажем им, почем фунт лиха.
— И умрем, — решительно и тихо сказала женщина с сережками.
Брендан кивнул.
— Да, Энни. Мы умрем. Но мы умрем в битве. А это намного лучше, чем ждать, пока сюда доберется плющ и сделает свое дело.
На лагерь опустилась полная тишина. В костре задымилось и всполыхнуло полено. Солнце уже спряталось за облачной дымкой. Несколько капель упало на высокие ветви деревьев.
Брендан устало переводил взгляд с одного разбойника на другого, отчаянно ища в их глазах ответ. Наконец он его получил:
— Будем биться, — торжественно заявила Энни.
Собравшиеся соплеменники посмотрели сначала на нее, потом на Брендана. Через секунду каждый кивнул и произнес эти же слова:
— Будем биться.
Глава двадцать вторая
Посвящение в разбойники
Плотное облако заслонило собой солнце, и на зеленую поляну тут же спустились ранние сумерки. Предательский звук падающих неподалеку капель предупредил о надвигающемся дожде. Сидящие вокруг Древа мистики, кажется, уже несколько часов не двигались и молчали, и Прю не видела никаких признаков того, что они собираются очнуться от своего сна. Начался сильный дождь, местами прибивавший траву. Какое-то время девочка, подражая стойкости мистиков, пыталась не обращать на него внимания, но все же сдалась и в поисках укрытия побежала под дуб. Выжимая мокрые волосы, она села и, прислонившись спиной к коре дерева, снова стала ждать.
И ждать.
Ливень быстро кончился: уже через полчаса капли перестали падать, дождевые облака развеялись, рассыпав бриллианты капель по траве, а поляна вновь окунулась в лучи уходящего солнца.
Наступил вечер. Прю вышла из-под сени дерева и вернулась на свое прежнее место, все еще пристально вглядываясь в кольцо мистиков.
Судя по всему, те дети в робах, которых она заметила сначала, были здесь вроде юных послушников. На какое-то время они тоже присоединились к мистикам, продержались целый час или около того, пока самому юному из них вконец не наскучило. Тогда он почтительно поднялся и убежал дальше играть. Вскоре все ученики отбросили медитацию и вернулись к своим прежним развлечениям — играть в догонялки, водить хороводы, разглядывать жуков в высокой траве или просто мечтательно смотреть вдаль. Одна из учениц отстала от своих друзей: она все время разглядывала Прю. Преодолев робость, она подошла к ней и осторожно присела неподалеку.
Прю подождала, когда та заговорит, но, так и не дождавшись, улыбнулась и сама сказала:
— Привет!
— Привет! — ответила девочка, засияв оттого, что Прю ее заметила. — Меня зовут Айрис. А тебя?
Прю представилась.
— Ты ведь с той стороны, да? — продолжила девочка.
— Да, — ответила Прю.
— А что здесь делаешь?
— Надеюсь, что мистики помогут мне отыскать брата, — сказала Прю и добавила шутливо: — А ты что здесь делаешь?
Айрис залилась румянцем.
— Я учусь. Не знаю, хорошо ли у меня получается. Очень сложно спокойно сидеть на месте. Но я тут уже второй год. Говорят, к шестому начинаешь привыкать. Мои родители твердят, что у меня дар. — Она пожала плечами. — Хотя я не знаю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});