— Тушеные овощи и чечевицу. — Он взглянул на Прю. — А ты что будешь? Все за счет полиции.
Прю бегло прочитала меню и ответила:
— Мне тыквенных пельменей. И хлеба.
Официантка робко улыбнулась, сделала реверанс и вернулась в дом.
Заяц проследил за ней взглядом.
— Ты, знаешь ли, всех тут на уши поставила, — сказал он, отхлебывая пива. — Мы не привыкли к таким потрясениям, вот.
— Я знаю, знаю, — сказала девочка. — Мне правда очень жаль. Я не хотела. — Она на мгновение задумалась, прежде чем позволить себе еще одно наблюдение. — У вас тут все по-другому, не так, как в других частях Непрохо… в смысле, леса.
— И хвала земле за это, — сказал Сэмюэл. — Не представляю, как бы я жил в Южном лесу. У меня там племянник, в торговом квартале, я иногда получаю от него письма, вот. Там такой дурдом. Хорошо, что между нами целый Дикий лес.
Прю, кивнув, спросила:
— А мы идем к Древу Совета? Лис ведь что-то такое говорил?
— Угу, — промычал заяц, слизывая с пушистой верхней губы тонкий слой пенки. — Древо Совета — самое старое дерево в лесу. Говорят, оно росло здесь еще задолго до появления людей и зверей. Сдается мне, его корни простираются на мили вокруг, прямо как у гриба. Оно знает лес лучше, чем любое другое существо. Там и собираются мистики, вот. И все вопросы и предложения по Северному лесу сначала подаются на одобрение Древу, а потом уже можно решать.
— Древо с вами… разговаривает? — спросила Прю, вспоминая картину, которую видела в своей комнате в усадьбе: силуэты, кольцом опоясывающие мощный ствол.
— Да не шибко, — ответил заяц. — Затем и нужны мистики. Они слышат его мысли и могут перевести их остальным. Но мистики говорят, что не только Древо Совета может говорить, но и все живое. — Он помахал лапой у себя над головой. — Каждое дерево, цветок и папоротник. — Заяц пожал плечами. — Но я не знаю, я сам ничего не слышал, да и времени у меня на такие занятия не хватает, в отличие от некоторых.
— Какие занятия?
— На медитацию. Вроде как это ключ к пониманию. Нужно успокоить ум, остаться в полной тишине. Осознать свою связь с миром природы и всякое такое. Если так сделать, можно услышать все-все голоса. — Он еще раз отхлебнул пива. — Мне довольно тех, что я за день успеваю услышать от своего выводка в норе да еще от этого ворчливого лиса, будь он неладен. Не хватало, чтоб мне еще помидоры на жизнь жаловались, вот.
— Да ну? — спросила Прю. — Просто медитация? — Она уже была знакома с такого рода занятиями: в ее воображении сразу же всплыли благовония, от которых тянет чихать, и пропитанные потом и почему-то запахом пивных дрожжей коврики для йоги. — И это вся их… магия?
Но ответа от зайца она не получила: официантка вернулась к их столу с двумя оловянными тарелками в руках. Она поставила их на стол; порция Прю была посыпана тертым белым сыром и выглядела очень аппетитно. Девочка поблагодарила официантку и, оторвав кусочек от небольшого ломтя хлеба, который положили перед ней, принялась за еду. Заяц сдвинул свой дуршлагообразный шлем назад и с энтузиазмом занялся своим блюдом. Ели молча. Заяц так и не ответил на ее вопрос о занятиях мистиков. Девочка подумала, что Сэмюэл мог посчитать вопрос грубым, поэтому не стала возвращаться к теме.
Прю как раз закончила собирать оставшийся в миске соус кусочком хлеба, как вдруг появился лис.
— Ладно, — объявил он. — Они могут с тобой встретиться.
От главной дороги в сторону уходила узкая тропинка. Они шли между двух рядов стройных кедров — на взгляд Прю, так они выглядели почти что прилизанными. В конце тропинки деревья расступились, и путники вышли на просторную зеленую поляну, окруженную стеной огромных елей. Высокая трава клонилась под порывом прохладного ветерка, хотя казалось, все живое на этом пространстве тянется к одной главной точке — гигантскому дереву неопределенного вида, которое прорвалось из земли в центре поляны. Массивный с наростами ствол расходился на множество веток и веточек, которые сплетались в полотна из листьев, навесом склоняясь над остальными деревьями, а самые высокие ветви исчезали в дымке облачного неба. Глаза Прю округлились от восхищения при виде такой красоты. Она тут же узнала вид с картины, висевшей в усадьбе. Но девочка по-настоящему поняла всю мощь и величину Древа, только когда заметила у самого ствола группу живых существ, бесцельно прогуливающихся под тенями ветвей. На фоне Древа они выглядели точь-в-точь как муравьи рядом с небоскребом. Подойдя поближе, она рассмотрела силуэты: те оказались ростом с нее. Там были и люди, и животные, и все они носили простые льняные одежды. Одни прилегли между извивающимися корнями дерева, другие стояли неподалеку. Когда Прю, лис и заяц направились к ним, одна из фигур отделилась от остальных и пошла им навстречу.
— Приветствую, — произнес женский голос, принадлежащий худой женщине, которая шла, приподняв подол, чтобы не запачкать его о траву. Когда она подошла совсем близко, Прю смогла разглядеть ее лицо, испещренное глубокими морщинами, и длинные седые волосы, спадавшие с ее плеч серебряной завесой. — Добро пожаловать в Северный лес. — Благостная улыбка застыла на ее загорелом лице. Она протянула руку в знак приветствия. — Я старейшина мистиков. Меня зовут Ифигения.
Прю пожала ей руку. Та оказалась натруженной — ладонь была гладкой, словно дубленая кожа.
— Меня зовут Прю, — ответила она.
— Я знаю, — сказала старейшина мистиков. — Я знала о твоем приходе. Древо, — и тут она показала на огромное дерево, стоящее за ней, — следило за тобой. Все это время. Оно нам рассказывало о твоих приключениях. — Ее рука ласково коснулась щеки Прю. — Ты многое пережила, моя девочка. И выдержала страшные невзгоды. Пойдем. — Она взяла Прю под руку. — Прогуляйся со мной немного.
Ифигения подождала, пока Прю поставит свой велосипед, и повела ее прочь от констеблей. От нее исходил тонкий аромат лаванды, а рука была очень теплой. Рядом с ней Прю почему-то сразу же почувствовала себя в безопасности. Несколько детей, одетых в одинаковые робы, резвились неподалеку, играя в догонялки. Прю и старейшина отошли на самый край поляны, и девочка не могла не залюбоваться мощью дерева. Сам ствол представлял собой узел спиральных жил, тянущихся вверх, с основанием около пятидесяти футов. Целая галактика дупел испещряла его широкое туловище. Некоторые из них были такого размера, что в них легко мог бы поместиться человек. Стайка птиц кружила над высокой кроной, раскрашивая небо своим ярким оперением. Ифигения заметила восхищение Прю и сказала:
— Дух захватывает, правда? Ты не первая из Внешних, кто видит Древо Совета, хотя лишь несколько храбрецов решались на такое приключение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});