— Я с тобой, — ответил Септимус. — Мне в пещерах уже нечего ловить. Нет койотов — нет отбросов. — Он улыбнулся, обнажив два передних зуба. — Я пойду туда, где есть еда.
Впереди Ангус что-то разглядывал на земле: прижатые к земле папоротники и ковры из клевера были целыми полосами втоптаны в грязь.
— Здесь, — сказал он, — прошла армия. Целая чертова армия собралась вот прямо тут и ушла. Смотрите. — Он указал на широкую тропу, протоптанную в сторону леса и ведущую на юг. — Их, должно быть, сотни.
В зарослях на обочине валялся брошенный кем-то штык, покрывшийся ржавчиной от забвения. Брендан поднял его и изучил стальной наконечник.
— Да, ребята, похоже на то. Возвращаемся в лагерь. Что бы там ни планировала вдова, ей придется прорываться через нас. Пошли.
Он отбросил штык, и команда освободившихся узников поспешила домой.
* * *
Прю молча присела на поляне, наблюдая за фигурами в робах. Не прозвучало никакого сигнала или звонка, но мистики, погруженные в задумчивое состояние, все равно начали занимать свои места. В итоге, встав друг от друга на расстоянии пятнадцати футов, они образовали огромное кольцо вокруг ствола дерева. Внезапно, не произнеся ни слова, фигуры одновременно опустились на землю в позе лотоса. Прю заметила Ифигению, расположившуюся между оленем и кроликом, одетыми в одинаковые робы. Она сидела, выпрямив спину и расправив плечи, глаза ее были закрыты, лицо сосредоточено. Все собравшиеся дышали в унисон, и Прю слышала, как их общее дыхание тихо шелестит в шуме ветра. Медитация началась.
* * *
Они практически бежали. Разбойники двигались через лес тихо и незаметно. Вскоре путники добрались до Длинной дороги и, убедившись, что никакого караула вокруг нет, поспешили на юг, кивками подбадривая Кертиса и подстегивая его увеличить скорость. Перешли через Овражный мост, и никто, кроме мальчика, даже не взглянул вниз на бездонный мрак под ногами. Оказавшись на другой стороне, они оставили просторную дорогу и скрылись за стеной леса.
Септимус все еще сидел на плече Кертиса. Он увернулся от удивительно низко растущей ветви, грозившей сбить его с выдуманного насеста, и шепнул мальчику в ухо:
— Как ты думаешь, какой у них план?
Мальчик едва мог перевести дух от быстрого шага разбойников. Они выбирали незаметные для его глаз тропинки, словно невидимыми чернилами выведенные на лесном полотне.
— Я не знаю, — прошипел он Септимусу. — Наверно, будем собирать войско.
Септимус присвистнул сквозь зубы:
— Не знаю, парень, — сказал он, — звучит опасно. Так получилось, что мне известно — у этой женщины огромная армия. Они навербовали кучу новобранцев. Как я это пронюхал? Я питаюсь мусором. А они оставляют много мусора.
— Ясно, — сказал Кертис, сосредоточившись на мелькающем вдали Ангусе, который продирался сквозь кусты.
— Что я хочу сказать: это безнадежное дело. Не знаю, сколько у них разбойников, но не думаю, что их будет достаточно. Хорошего в этом всем мало.
— Спасибо, Септимус, — сказал Кертис. — Спасибо за твою веру в нас. Слушай. Если ты и дальше собираешься сидеть на моем плече, ты можешь держать такие мысли при себе?
Крыс обиделся.
— Ладно. Но не говори, что я тебя не предупреждал.
Разбойники вышли на небольшой расчищенный участок леса и остановились. Брендан, встав посередине, внимательно вгляделся в верхушки деревьев.
— Странно, — услышал Кертис, когда подоспел. — Никакой охраны. Где она, черт бы ее подрал?
Кертис проследил за взглядом короля. Он не увидел ничего, кроме слоев дубовых листьев и проглядывающих между ними веток. Лужайку наполнила тишина, нарушаемая только тихим шорохом папоротника под тяжестью сапог разбойников.
— Пошли, — скомандовал вожак, явно озабоченный всем происходящим. Несмотря на хромоту, он двигался так же быстро, как и разбойники из его свиты. Вскоре группа во главе с Бренданом оказалась на склоне выступа, за которым скрывался неглубокий овраг, вскоре переходящий в небольшую лощину с речкой. Сквозь кусты Кертис увидел, что она образует бухту. Как только высокие заросли папоротника поредели, за ними обнаружился целый лагерь брезентовых палаток, обветшалых навесов и тлеющих костров. Вокруг толкалась небольшая кучка людей. Бывшие преступники вышли на расчищенную местность, и в лагере поднялась суматоха: дети, игравшие в шары, кинулись к ним, мужчины, таскавшие охапки веток на костер, бросили груз и начали что-то радостно кричать. Из домов вышли женщины и бросились к вернувшимся, не помня себя от счастья. Объятия, крепкие рукопожатия, искренние поцелуи вновь воссоединившихся жен и мужей — радость переполняла людей. Только Брендан остался стоять в стороне, оглядывая лагерь.
— Где все? — спросил он наконец. — Почему нас так мало?
К нему подошел молодой человек в потрепанной белой рубашке и в брюках с подтяжками. На его лице отразилась глубокая скорбь.
— Прости, король. В твое отсутствие мы старались сделать как лучше.
— Что случилось? — потребовал ответа вожак.
Юноша снова заговорил:
— Это было вчера вечером. Часовые заприметили на границе солдат. Мы выслали отряд. Вернулся только Девон.
Вперед выступил Девон с перебинтованной рукой. Он шел с трудом, его худую фигуру поддерживало наспех сколоченное подобие деревянного костыля. Восторг по поводу возвращения разбойников тут же стих, лагерь замер в печали. Девон поклонился.
— Повелитель, — поприветствовал он короля.
Брендан смотрел на него безжизненным взглядом.
— Мой король, — продолжал Девон, — их заметила дальняя стража, по виду так просто пара собак на границе. Вот мы и вылезли их чутка проучить. Повернули за угол у папоротниковой прогалины, потом вниз вдоль старого ручья и тут натолкнулись на целую армию. — Девон шмыгнул носом, видно, воспоминания нахлынули. — Мы сражались, как могли, но одолеть их было не под силу. Их там были сотни, целые сотни. Окружили нас со всех сторон. Я в жизни не видел столько койотов. Мы не могли выбраться, они взяли нас в кольцо. Брин, Лоудон и Мэир. Все мертвы. И Хэл тоже. Всего потеряли тридцать пять человек. Они повалили меня на землю, но не убили. Вместо этого наградили вот этим. — Тут он указал на глубокие раны на щеке, оставленные чьей-то лапой. Три параллельных красных линии когтей пересекали кожу. — Сказали, мол, я должен передать своим, чтобы не думали к ним соваться. — Голос юноши был полон печали. — Прости, повелитель. Знаю, я тебя подвел.
— И мы потеряли так много людей? — процедил Брендан сквозь зубы, задумавшись.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});