Читать интересную книгу "Чёрная бабочка, летящая во тьму - Биннур Шафак Нигиз"

все в порядке, моя дорогая?

Я быстро закивала, все органы затряслись вместе с головой.

– Дедушка, сейчас не время говорить об этом. Как видишь, она пока не готова к чему-то подобному. – Голос Карана тоже звучал растерянно, но было ясно, что он пытался все уладить. Продолжая вытирать губы салфеткой, я перевела неживой взгляд на кружевную скатерть на столе и пыталась перевести дыхание.

Голову заполонили мысли, которые плели свои паутины, как пауки.

– О каком подходящем времени ты говоришь, осел? Фетхие – маленькое место, как ты думаешь, что о девушке будут говорить, увидев рядом с таким придурком, как ты? Что, если ее семья услышит неуместные вещи? Очень много грубых и злых людей, которые распространяют сплетни и портят жизнь молодым девушкам. О, если бы я только мог показать им все. Ну, не важно… Ты взрослый человек, Каран. Эти отношения должны иметь полагающийся им статус.

Каждое слово, слетающее с губ Яшар-бея, пронзало мысли и ударяло по стенкам мозга. Я смотрела на пятна на стене и знала, что буду думать обо всем этом всю ночь. Невидимое напряжение, поднимающееся от наших с Караном тел, ощущалось в воздухе. В отличие от нас Яшар-бей был решителен и спокоен.

Когда рука Карана снова скользнула в мою, наши переплетенные пальцы уже лежали на столе. В тот момент, когда я почувствовала поддержку, которой было наполнено это движение, все тело расслабилось, а мысли исчезли, спрятавшись за камышами.

– Она еще не окончила университет, – спокойно сказал мужчина. – Более того, она очень щепетильна в таких вопросах. Мы оба хотим, чтобы наши отношения приобрели должный статус, но ее семья никогда не допустит такого, пока она не окончит университет. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадало ее образование, дедушка.

Я почувствовала взгляд Яшар-бея на наших руках. У комка, растущего в моем животе, теперь были руки и ноги. Он прокладывал себе дорогу комковатыми руками и карабкался ногами к моему сердцу. Впервые я почувствовала тепло мужских ладоней, и оно было достаточно сильным, чтобы уничтожить ржавчину в сердце и растопить лед.

– Тогда давайте хотя бы познакомимся с ее семьей. Когда девочка отучится, узаконим ваши отношения, – настаивал господин Яшар, не сводя глаз с наших рук.

Волны паники, обрушившиеся на мое тело, разъедали душу, я беспомощно наблюдала за происходящим. Чувствовать, как пульс бился под пальцами Карана… Это было бесценно.

– Я знаком с ее сестрой и в ближайшее время познакомлюсь с родителями, – спокойно сказал Каран. В отличие от меня он вел свою игру гораздо спокойнее и профессиональнее. Но по какой-то причине мне показалось, что мужчина тоже паниковал.

– Пусть с вами будет кто-то из старшего поколения, чтобы они поняли, что ваши намерения серьезны, – сказал Яшар-бей. Затем посмотрел на меня, широко улыбаясь. – Моя прекрасная девочка, тебе не нужно меня бояться. Каждый родитель мечтает увидеть свою дочь в свадебном платье. Я думаю, твой отец подойдет к этому вопросу спокойно.

«Каждый отец? Серьезно?» – спросила другая Мерве, не смотря ни на меня, ни на то, что происходило вокруг. Ее усталые темно-карие глаза обратились в пустоту, а голос был слабее, чем когда-либо. Тишина, похожая на крик, вызванная моим молчанием, закончилась тем, что Каран крепче сжал мою руку. Я не знала, как называлось чувство, перетекающее из его пальцев в мои, но он, казалось, делал это для того, чтобы поддержать меня.

– Они не дадут добро, пока я не получу образование, – пробормотала я. – Но, разумеется, каждый отец мечтает увидеть свою дочь в свадебном платье… – Правда? На этот раз ты не сможешь обмануть даже себя. – Но это не относится к моему отцу, господин. В смысле… Он хочет, чтобы я сначала встала на ноги. Брак вторичен.

– Ох, как хорошо, что есть такие отцы. Конечно, нужно твердо стоять на ногах. Договорились, – сказал господин Яшар со странным выражением на лице. Он не заметил моей истерзанной души. Все были в неведении. – Ты окончишь университет в этом году? После получения диплома вам хотя бы нужно обручиться.

Примерно через полтора часа беседы Каран наконец вывел меня из ресторана, извинившись, и большую часть пути до моего дома молчал. Я размышляла о том, куда скрылся чернокрылый ангел, голос которого я почти не слышала, если не считать звуков, которые мужчина издавал при дыхании. Я поняла, что надо положить конец молчанию. Откинувшись на удобном пассажирском сиденье джипа и скрестив руки на груди, мельком взглянула на него. Каран был сосредоточен на дороге.

– Я так понимаю, твой дедушка не собирается никуда уезжать, – начала я с сарказма. У меня была только одна цель – услышать голос чернокрылого ангела…

– Он уедет в ближайшие дни, – сказал Каран, не глядя на меня. – В Кайсери его ждет много работы. Не думаю, что он останется надолго.

– Ему лучше уехать как можно скорее. – Я глубоко вздохнула и перевела взгляд на лобовое стекло. – Кажется, ваша семья консервативна. Раз хочет сразу перевести все в официальный статус.

– Мы из Кайсери, – сказал он, умело преодолевая крутые повороты. Понимал ли, что за рулем выглядел поистине божественно? – Давай не будем называть это консерватизмом. Когда дело касается любви, мы просто поступаем так, как должны, вот и все.

– О чем ты?

– Я говорю о традициях и обычаях, Камешек.

Когда Каран посмотрел на меня, тяжесть его черного взгляда сжала мое сердце. Ни в одном словаре не нашлось слов, способных описать эту красоту.

– Надеюсь, ты не скажешь, что испытываешь антипатию к другим культурам?

– Нет, конечно. Я уважаю каждую культуру и религию, но люблю свою собственную и являюсь человеком, воспитанным в этой культуре.

– Какое отношение культура имеет к нашей теме? – спросила я ошеломленно.

– Если я представляю девушку старшим как свою возлюбленную, это значит, мы поженимся. Страницы книги мусульманина принадлежат одной-единственной девушке.

Все мои клетки словно кричали, я чувствовала, как органы сталкивались друг с другом. Прилагательное «возлюбленная». В этом качестве Каран познакомил меня со своим дедушкой. Несмотря на кровавую войну, развернувшуюся в груди, мне удалось держать голову поднятой.

– Тогда твой дедушка очень рассердится на тебя, когда узнает, что все это игра, – пробормотала я, – раз уж с трепетом относится к таким вещам.

Он не ответил.

– Ты веришь в любовь? – спросила я внезапно.

Верит. Эта мысль просочилась в темное логово моего сердца, и сильный вихрь любопытства, спешки, волнения и неуверенности прошел через него, разрушая и опустошая каждую точку, которую посещал по пути. Когда я увидела, как пальцы Карана сжимали руль, прокляла себя за то, что задала этот