– Моя ледяная принцесса, – поцеловал мокрые веки, – с каких это пор ты стала такой трусихой? – Шутливо толкнула его в грудь.
– Я никогда не переставала ею быть, – скорчил смешную гримасу, – я это тщательно скрывала.
– Талант, – согласился Элиас, – пойдем на завтрак, объявим родителям радостную весть. – Сталь в голосе.
Первое утро вместе. Не очень-то романтичное утро. Тошнота, головокружение и нежность. Подает полотенце, выбирает платье, обувает, стоя на коленях, и целует, целует мои руки.
Мы вышли из спальни вместе. Молоденькая горничная, не помню имени, удивленно ойкнула при виде нас, потом опомнилась и куда-то побежала, на кухню, наверное. Сплетничать, немного новостей в скучной размеренной жизни большого поместья.
– Доброе утро, отец! – громко поздоровался Элиас.
– Здравствуй, Элиас, – спокойно ответил Фредерик, а потом заметил, что мы держались за руки.
– У нас с мадмуазель вон Редлих прекрасная новость!
– И какая же? – равнодушно спросил Премьер. – Вы решили разорвать отношения с мадмуазель Сусс столь деликатным способом? Объявить о помолвке не дожидаясь положенных шести месяцев? Не слишком красивый поступок.
– О нет, мсье Премьер, – ответила я за Элиаса. – Мы не помолвлены с вашим сыном, – пристально посмотрела в его глаза и добавила, наслаждаясь словами: – Мы женаты. – Застыл. Всего на миг. Ему хватило доли секунды для того, чтобы взять себя в руки.
– Поздравляю! – широко улыбнулся Фредерик.
– С чем? – вошла в столовую мама.
– Наши дети женаты, мадам Дюран. Чудесная новость, не правда ли? – Мама побледнела.
– Ваши дети, мсье? – протянула я. – То есть вы даже не удосужились сказать любимой, по вашим словам, женщине о том, что Элиас не ваш сын? Браво, мсье Премьер! Вы достойны восхищения!
– Достаточно, – отрезал Элиас. – Мы покинем Саомар как можно быстрее. Я не желаю здесь оставаться, да и земли моей супруги давно нуждаются в присмотре.
– Задержитесь на день, – бросил Фредерик, – Сид-Адер празднует именины, герцогиня вон Редлих приглашена в первую очередь по политическим причинам. Вы ведь не хотите выставить свою страну и своего короля в неблаговидном свете? Если вы откажетесь, будет скандал.
– Поздравляю, родная, – мама обняла меня и вымученно улыбнулась Элиасу: – Будьте счастливы!
– Спасибо, – ответил мой муж. – Хорошо, – Элиас сжал мою руку и продолжил, глядя на отца. – Мы останемся на день. По политическим причинам.
– Благодарю, – ответил Фредерик. – Прошу к столу.
– Я поем у себя, – сказала мама, – прошу простить меня.
Она пошла к выходу и слегка пошатнулась. Удержалась, схватилась за ручку двери.
– Я оставлю вас, – Фредерик слегка поклонился нам. – Будьте счастливы, – повторил он мамины слова, – будьте счастливы, хотя бы вы.
– Будем… – прошептала я ему в спину, – мы будем счастливы, мсье Премьер…
Элиас снова прижал меня к груди.
– Выпьешь чаю?
– Да, – согласилась я, – а еще лучше кофе…
– Может быть, все-таки поешь? – спросила я Элиаса.
– Тогда придется отпустить тебя…
Завтрака у нас тоже не вышло. Чашка черного кофе, и я у него на руках.
– Не отпускай, – поцеловала в краешек рта.
– Не отпущу… – Одно на двоих дыхание. Кто-то зашел в столовую, засмеялся, закрыл дверь.
«Тео», – поняла я и прервала поцелуй.
– Кто, кроме Фредерика, знал о том, что у принцессы была двойня?
– Эрик, ты знаешь, его застрелили в первый год войны, и старый дворцовый лекарь. Он-то и рассказал нам правду.
– Значит, ты старше, чем указано в метрике? – улыбнулась я.
– Ненамного. Я родился летом, а не в конце зимы, как указано в документах, – снова легкий поцелуй, – тебе легче? Не тошнит?
– Легче, не тошнит, – улыбнулась я.
Мы вернулись в спальню.
И все же мы были странной парой. У нас не было помолвки, не было пышной свадьбы, нашу первую ночь нельзя было назвать страстной.
Но первое наше утро было чудесным.
– Давид Лерой и его отец – они Дане, Элиас, – я провела рукой по идеальной спине, слегка касаясь светлой кожи пальцами, – и я дважды видела волка во сне.
– Иди ко мне. – Он привстал и обнял меня. – Я сломал твое упрямство. – Я засмеялась, уткнувшись в его плечо. – Уж с парочкой выживших из ума наследников Дане я как-нибудь справлюсь. Веришь?
– Верю, – серебро коротких светлых волос.
Годы одиночества… короткий миг счастья…
Я больше не хочу быть сильной.
– Мы должны присутствовать; к сожалению, отец прав. Утроим охрану и постараемся уехать раньше.
– К сожалению, – кивнула, – мы и так нарушили все возможные правила приличия.
– Пять лет, Ника, – ладонью накрыл мой живот, – нам это простительно.
Глава 12
– Можно войти? – Я открыла дверь в мамину спальню.
– Почему ты солгала мне? – Села рядом.
– Стыд… – пожала плечами. – Фредерик не сказал о том, что Элиас брат Роланда, не только тебе.
– Брат Роланда… – повторила мама. – Политик…
– Премьер, – согласилась я.
– Как давно ты любишь его?
– Давно, – призналась я. – Со времен учебы в университете Саомара.
– Со дня на день приедет Юхан, – сообщила мама. – Я больше не сомневаюсь в своем выборе, Ника. Я выйду замуж за Адмирала.
– Ты плачешь. – Сердце сжалось от боли за нее. – Прости меня.
– Простить? За что, родная? Я уже много лет не видела тебя счастливой… Заводная кукла – вот кем ты была. Теперь я знаю, что было тому причиной. Ты беременна, я правильно поняла?
– Правильно. – Мама обняла меня и поцеловала.
– Я простила Фредерику изнасилование, я простила ему брак с другой женщиной, я на многое готова была закрыть глаза… но лишить собственных детей счастья в угоду личным интересам… Мы слишком разные… Ничего не выйдет. – Погладила ее по руке.
– Ты готова? – Я встала с дивана.
– Да. – Мама поправила платье.
– Пойдем, – взяла ее за локоть, – мужчины ждут на улице.
Именины Юлиана Лероя.
Мы идем в логово волка…
Элиас и Фредерик стояли у автомобиля Премьера. Отец и сын поклонились при виде нас.
– Мадам Белами, – Элиас подал мне руку.
Мадам Белами… Я все же ношу фамилию отца. Улыбнулась этой мысли.
– Мсье Белами, – присела в реверансе.
Мы заняли места рядом, Тео снова сел впереди. Мама и Фредерик сели в соседний автомобиль.
– Трогай, – приказал Элиас и достал из кармана маленькую коробочку. – Вашу руку, мадам.
– Не хочу, – покачала головой, – это ничуть не хуже.
Синие сапфиры укоризненно сверкнули.
– Надень на другую руку, – попросил Элиас. – Он отдал его сам, вероятно в качестве извинения. – Усмехнулся.
Послушалась.
– Не бойся, – поцеловал раскрытую ладонь, – я буду рядом. Он ничего тебе не сделает.
– Он безумец, Элиас… – сжала маленькую сумочку. Револьвер. – Несколько лет назад он прямо на моих глазах застрелил мою подругу. После убийства я сбежала из южного герцогства.
– Как это произошло? – Он нахмурился.
«Совсем как Роланд», – вспомнила я.
– Долгая история, но если в двух словах, сестра Грегори Ламбера хотела выставить меня в дурном свете и подмешала что-то в мой бокал. Его выпил Лерой, у него случился очередной приступ безумия. Как выяснилось, к нам в городок Лерой-старший привез сына, чтобы замять подобную историю.
– Держи пистолет наготове, – серьезно сказал Элиас, – и никуда ни с кем не отходи, поняла?
– Да. – Мы вышли из машины.
Я потянулась поправить прическу, Элиас раскрыл надо мной зонт.
Снова пошел дождь. Разглядеть особняк южного герцога при такой погоде не представлялось возможным.
Мы приехали на вечер, чуть обогнав маму и Фредерика. Вошли вдвоем, радушный хозяин дома приветствовал нас у входа. Рядом с ним стоял и Давид.