— В этом случае у нас получается замечательное трио: два специалиста и один энтузиаст-любитель. А кто два других?
— Один из них — Блейк Керзок, издатель «Эксквазито», журнала мод. Вы наверняка знаете этот журнал.
— Разумеется, — холодно подтвердил я. — Целыми днями сижу на бархатных подушках, курю сигареты с шелковым мундштуком и взахлеб читаю этот журнал.
Он снова приложил платок к лицу.
— Я не хотел вас… Ну, я полагал, что вы слышали об этом журнале. Не хотел вас обидеть… Последнее, что я…
— А кто второй?
— Фотограф Дюваль.
— Его я тоже не знаю.
— Очень милый человек, — с воодушевлением сказал Майер. — Мы с ним отлично ладим. Достойный джентльмен. — Он увидел выражение моего лица и снова стал усердно отирать лоб. — И, пожалуйста, не поймите меня неправильно, мистер Бойд, я…
— Хорошо, хорошо, — перебил я. — Когда начинаются соревнования?
— Завтра утром. — Он судорожно сглотнул. — У нас тридцать девушек из всех уголков США. И вашей завтрашней задачей будет отсеять две трети из них с тем, чтобы в полуфинал вышли только десять. Позднее мы исключим еще пять, а оставшиеся будут конкурировать в заключительном туре.
— Я мог бы такую работу сделать делом всей моей жизни, — довольно иронически заметил я.
— Завтра в десять я пришлю за вами машину, мистер Бойд, — сказал Майер. — Думаю, что вы не откажетесь от этих услуг.
— В десять я буду готов…
— Конкурс состоится в загородном клубе «Пипресс». Там же каждый год проводится коронация Королевы Грейпфрута…
— И ее коронуют грейпфрутом?
Он откинулся на стуле и попытался тем самым удалиться от меня на возможно большее расстояние — на тот случай, если с меня начнет что-нибудь осыпаться, что могло бы испачкать его жеваный костюм.
— Ну, хорошо. — Он деликатно кашлянул. — Я думаю, что мы уже решили с вами все вопросы. Но если у вас имеются еще какие-нибудь пожелания и вопросы, мистер Бойд…
— Имеются, — сказал я, — но это можно будет урегулировать завтра, когда я познакомлюсь с участницами конкурса.
На лице Майера начало появляться выражение, весьма похожее на ужас.
— Уж не думаете ли вы, что вам можно будет лично встретиться с одной из участниц конкурса?
— Именно женского общества мне и не хватает, хотя я и не придаю этому большого значения, — ответил я. — Так почему же это общество не может составить мне одна из участниц? Ведь не у всех же из них будут кувалды вместо ног?
— Но вы не можете это сделать! — со всей страстью запротестовал он. — Такое не разрешается. Это противоречит всем правилам и может сорвать конкурс. Первое правило конкурса гласит, что ни один из судей не должен иметь личной заинтересованности в результатах участниц конкурса.
— Очень был рад с вами познакомиться, мистер Майер, — сказал я. — Могу вас уверить, что если когда-либо будет избираться королева кислого винограда, то у вас будут большие шансы ею стать.
— Пообещайте мне, что вы не будете завтра заговаривать ни с одной из участниц, мистер Бойд, — пролепетал он почти умоляющим тоном.
— Вам стоило бы в первую очередь побеспокоиться о более важных вещах, мистер Майер, — сочувственно ответил я. — Например, отутюжить свой костюм.
Глава 2
На следующее утро за мной заехал вишнево-красный «линкольн», который и отвез меня в загородный клуб «Пипресс». Этот конкурс должен был состояться рядом с плавательным бассейном, который имел самую нелепую форму, какую мне доводилось видеть в своей жизни. Шофер распахнул дверцу машины, я вышел и сразу заметил, что ко мне быстрыми шагами направляется Майер.
— Доброе утро, мистер Бойд. — Улыбка искривила его губы, но потом чего-то испугалась и исчезла. — И утро не только доброе, но и чудесное. Вы уже успели насладиться нашей прекрасной погодой?
— Я — домосед, — лаконично ответил я. — А что это случилось с вашим бассейном?
Майер испуганно обернулся через плечо, словно ожидал увидеть, что бассейн танцует ча-ча-ча.
— Не понимаю, мистер Бойд?
— У него такая странная форма… Вы не находите?
— Ах, вот вы о чем! — Он гордо рассмеялся. — Форма бассейна воспроизводит очертания Флориды. А какое великолепное впечатление оставляет парк, вы не находите, мистер Бойд? Вам нужно будет поближе с ним познакомиться, конечно, когда закончится конкурс. В нашем парке очень редкие растения. Например, мясопожирающее растение и стыдливое…
— А почему его так назвали? — удивленно спросил я. — Оно что, все время отказывается от опыления?
— Ха-ха-ха! — вымученно рассмеялся он. — Нет, оно просто закрывает свои лепестки, как только до него дотронешься. И потом, у нас тут есть одна особенно редкая роза. Вам обязательно нужно посмотреть ее.
— Где она? — жадно спросил я.
— Действительно чудесный цветок, — холодно добавил он. — Бутон белый, а сам цветок становится при заходе солнца красным.
— То есть ведет себя так же, как сенатский комитет, — бросил я. — Ну, а где девушки?
— Они готовятся к выходу вон в той полосатой палатке. Но пойдемте, мистер Бойд, я познакомлю вас с другими судьями.
Я последовал за ним по бетонированной дорожке, мимо маленькой группки людей, к столику, который был поставлен почти у края плавательного бассейна. За столиком уже сидели два человека, а между ними стоял свободный стул.
— Ну, вот и мы, наконец, — сказал Майер. — Да, это мы. Представляю вам третьего судью, Денни Бойда. — Он с улыбкой посмотрел на обоих сидящих, но выражение лица у него снова сделалось неуверенным. — Итак, мистер Бойд, я хочу познакомить вас с другими судьями. Сперва с мисс Элейн Керзон. Знакомьтесь, пожалуйста.
— Доброе утро, — кивнул я.
Элейн Керзон была темноволосой женщиной в белом костюме из грубой хлопчатобумажной ткани. Ее темные глаза были холодны, как лед, и она в качестве приветствия сдвинула голову на дюйм, а ее холодный взгляд заморозил мою кровь до такой степени, при которой она обычно хранится на станциях переливания крови.
Майер смущенно кашлянул.
— А это — мистер Дюваль. Клод Дюваль, знаменитый фотограф.
Дюваль был высоким и тощим, с длинным носом и меланхоличными глазами, как у овчарки-дегенерата, выведенной путем неправильного скрещивания.
— Очень приятно, — сказал он глухим, слегка гнусавым голосом.
— А это — ваше место, мистер Бойд. — Майер показал на свободный стул. — На столе перед собой вы найдете блокнот и карандаш. Сам процесс очень прост. Девушки поочередно будут проходить мимо вас, и на купальном костюме каждой есть номер. Когда они все пройдут мимо вас, вы сравните свои отметки и решите, каких девушек вы вычеркнете, а каких пропустите в следующий тур.
— Чудесно, — ответил я и направился в обход стола к свободному стулу.
— В таком случае, мы сразу же начнем. — Майер снова заулыбался. Сейчас я подумал, что он относится к той породе мазохистов, которые могут со всего разбега вонзиться в кирпичную стену, полагая, что она достаточно воспитанна, чтобы уступить ему дорогу.
После того, как он исчез, я закурил и мысленно спросил себя, почему он не послушался моего совета и не распорядился выгладить свой костюм.
— Как я ненавижу эти проклятые конкурсы красоты, — заявила Элейн Керзон сухим тоном. — Если бы фирма «Мееркайд» не помещала своих объявлений в журнале…
— Я целиком с вами согласен, — чопорным тоном поддержал ее Дюваль. — Если бы их рекламное агентство не заказывало мне фото…
— А я считаю, что это великолепно! — сказал я, с довольным видом потирая себе руки. — Сама мысль о проведении конкурса красоты уже великолепна, а когда начнешь любоваться этими восхитительными куколками…
— Куколками? — Дюваля всего передернуло.
— Если у вас в запасе есть еще подобные вульгарные выражения, мистер Бойд, — ледяным тоном заметила Элейн Керзон, — то лучше используйте их сейчас же, до начала конкурса. Так будет надежнее.
Из громкоговорителей, которые были расставлены вокруг бассейна, раздались звуки фанфар. Потом Майер возвестил о начале конкурса. Звуки бравурного марша незаметно перешли в печальные такты песенки: «Хорошенькая девушка подобна мелодии». И наконец первая из участниц конкурса начала свое шествие.
Еще никогда в жизни я не был таким внимательным, начиная свою работу. А когда мимо стола проходила участница под номером 26, я испытал то победное чувство, которое охватывает игрока в рулетку в Лас-Вегасе при крупном выигрыше после недели постоянных проигрышей.
Пока мимо меня проплывали первые двадцать пять пар чудесных округлостей, я просто смущенно сидел на своем месте. Практически в мою дверь все время стучала Фея Благоприятных возможностей, я же, как чурбан, просто сидел и наблюдал. Но когда появился номер 26, я сразу понял, что это мое счастливое число, и в тот же момент девушка мне подмигнула.