Читать интересную книгу Яковлев А. Сумерки - Неизвестно

Мне, как председателю Комиссии по политической и пра­вовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года, комиссии, созданной Съездом народных депу­татов СССР, пришлось в 1989 году изучить сотни и сотни страниц, посвященных этому периоду истории. Эти страни­цы полны примеров коварства, цинизма, политической бли­зорукости советского руководства и предательства Стали­ным интересов страны. Политика диктатора вела к войне. Но Гитлер явно переиграл Сталина. Речь шла лишь о том, кто ко­го опередит. А пока обе стороны играли в прятки под назва­нием «Дружба».

Советский народ, несмотря на бездарное руководство во­енными действиями со стороны Сталина, отразил агрессию. Но цена оказалась неимоверно высокой — десятки миллио­нов погибших и искалеченных, реки крови и слез, разру­шенная экономика. Поражение Германии помогло Сталину сохранить и укрепить преступный режим личной диктатуры. Я убежден, нас еще ждут горькие прозрения и трагические открытия, относящиеся к войне, случившейся в середине прошлого столетия.

Еще при Сталине, но особенно шумно при Хрущеве, заго­ворили о мирном сосуществовании, более того, «длительном мирном сосуществовании». Это было продолжением полити­ки «мирной передышки», объявленной Лениным. Жизнь де­монстрировала абсурдность милитаристской политики, но догмы продолжали господствовать. Одни иллюзии испаря­лись, однако появлялись новые, еще более нелепые. Несмот­ря на многие разочарования, вера если не в мировую ре­волюцию, то в победу над капитализмом в мирном сорев­новании оказалась живучей. Впрочем, скорее, не вера, а демагогия, замешанная якобы на вере.

Ободряли наследников Ленина и Сталина возникновение социалистического лагеря, затем переименованного в соци­алистическое содружество, революция в Китае, крушение колониальных империй. «Смотрите, — восклицал в узком кругу Брежнев, — ив джунглях хотят жить по Ленину!» Я сам это слышал.

Силовые методы, а не диалог, оставались стержневыми в действиях правящей верхушки СССР. Об этом ярчайшим образом говорят дела не столь давно минувшего времени. 1953 год, когда «наводили порядок» с помощью танков в Вос­точном Берлине, 1956 год — подавление народного восста­ния в Венгрии, 1968 год — военное удушение Пражской вес­ны, 1980 год — давление на Польшу. Позор военного втор­жения в Афганистан. Карательная война в Чечне.

Военные вмешательства в соседние государства обычно маскировались просьбами соответствующих правительств и осуществлялись якобы руками местных властей, а советские войска играли, как преподносилось, некую «примиряющую роль». Утверждалось также, что следственные и карательные функции против «всяких провокаторов» тоже исполнялись национальными органами власти. Приведу шифровку Лав­рентия Берии от 19 июня 1953 года в Берлин. Она хорошо показывает, как это было на самом деле.

«Немедленно организовать при военных комендатурах в округах ГДР следственные группы из работников особого от­дела советских оккупационных войск и аппарата уполномо­ченного МВД СССР в Германии. Обязать руководителей след­ственных групп срочно провести тщательную фильтрацию арестованных и в отношении лиц, подозреваемых в причаст­ности к организации событий, неотложно провести следст­венные мероприятия с задачей выявить как в Западной Гер­мании, так и в ГДР организующие центры и агентуру ино­странных и западногерманских разведывательных органов, подготовивших и руководивших событиями. Следствие вес­ти без затяжки. Законченные следствием дела на организа­торов, зачинщиков и активных участников событий рас­сматривать в военных трибуналах советских оккупационных войск в Германии».

Я называю известные факты, но много было и незримого, скрытого от глаз и достаточно скверного. Наши солдаты и офицеры принимали участие в боевых действиях в десятках стран мира — Корее, Вьетнаме, Алжире, Египте, Йемене, Си­рии, Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Камбодже, Бангладеш, Лаосе, Ливане. И везде сотни погибших ребят моей страны, так и не понявших, за что, ради чего и ради кого они воюют и погибают.

Странную картину представляло собой социалистическое содружество. Оно искусственно складывалось тоже в кон­тексте идеи мировой революции и одновременно укрепляло концепцию великодержавности, которую не уставал лелеять Сталин. О всеобщей поддержке этой политики не могло быть и речи. И не только Китай Мао Цзэдуна, Югославия Тито, Венгрия Имре Надя, Чехословакия Дубчека тому примеры.

Каких-то привилегий, экономических выгод из существо­вания социалистического содружества сам Советский Союз не извлекал. Да и материально советские люди продолжали жить плохо, хуже, чем во многих странах содружества. И вов­се не содружество было тут причиной.

Страна падала в бездну из-за тотальной милитаризации. Накапливались горы оружия, а на смену шли новые и новые поколения вооружений. Постепенно происходила воениза­ция общества, всего образа жизни и сознания. Искусственно нагнеталась психология осажденной крепости ради сохране­ния режима. Военные структуры и фабриканты оружия по­степенно выходили из-под контроля политической верхуш­ки, сохраняя последнюю лишь в качестве удобного прикры­тия, театрального занавеса. Они часто играли откровенно провокационную роль, делали все для того, чтобы сохранить военное противостояние. В официальных бюджетах СССР реальная сумма военных расходов не называлась никогда. Военные программы рассматривались и принимались самым узким кругом правящей верхушки. И по сей день точно не известно, какую долю в валовом продукте страны составляло в советское время военное производство. Называют 70, а то и более процентов. Ноша была непосильная. Еще долго в России будет аукаться это безумие.

Практически сразу или почти сразу после того, как было достигнуто первое советско-американское соглашение об ог­раничении стратегических вооружений, Советский Союз развертывает на своей территории ракеты СС-20, по совет­ской классификации «Пионер». Американцы немедленно размещают свои ракеты, теперь уже недалеко от советских границ, что сильно подорвало безопасность нашей страны. Это была чистая провокация военных, чтобы получить до­полнительные ассигнования на производство оружия. Ее автор — министр обороны Устинов.

Как только западные страны охватила паника в связи с этими ракетами, меня пригласил к себе премьер-министр Трюдо (я тогда работал в Канаде). Он был хмур. Спросил ме­ня, что происходит? Является ли этот шаг отказом СССР от политики мира? Я отбрехивался общими фразами, ибо и сам не понимал этого шага Москвы. Телеграммы на эти темы больше походили на пропагандистские банальности, а не на серьезные разъяснения. Как всегда, без всяких конкретных аргументов.

Трюдо попросил меня передать советскому правительству свое недоумение, а также то, что эта акция, по его мнению, открывает опаснейшую страницу в конфронтации. Я послал телеграмму в Москву. Ответа не получил. Послал вторую. То же самое. Наконец, заведующий отделом МИДа позвонил мне по телефону и во время разговора о рыболовстве у бере­гов Канады ухитрился намекнуть, чтобы я больше подобных вопросов не задавал. Посол на то и посол, чтобы уметь отве­чать на любые вопросы, особенно на те, о существе которых не имеет ни малейшего представления.

Было явно спровоцировано и ухудшение советско-китай- ских отношений, а затем использовано советскими «ястреба­ми» для осуществления немыслимо дорогостоящего военного переоснащения границы с Китаем, слава богу, не состоявше­гося. Генералитет утверждал, что страна должна быть готова к войне «по всем азимутам».

Еще раньше за шесть дней была проиграна война арабов с Израилем. Наши военные страшно обиделись и принудили советское руководство к разрыву дипломатических отноше­ний с Израилем, что явно противоречило интересам нашей страны. Эта часть мира стала чрезвычайно взрывоопасной, превратилась в один из источников международной напря­женности, что, кроме всего прочего, послужило оживлению терроризма. Американцы создали Бен Ладена, а мы — Ара­фата.

Классовый подход, изначально являющийся суперустанов­кой для большевистской дипломатии, со временем стал пустой фразеологией. Фактически же проводился достаточно очевид­ный великодержавный, империалистический курс. Афиши­руемое рыцарство в борьбе за национальную независимость постепенно линяло, обнажая нечто противоположное.

Примечателен эпизод, пришедшийся на 1950 год. Прошло почти пять лет после завершения Второй мировой войны и несколько месяцев после китайской революции. Мао Цзэдун наносит визит Сталину. Китайские соратники Мао говорили потом, что их лидер с большими колебаниями собирался в Москву, боялся ареста. Сталин развернул перед китайским лидером свое видение «нового мирового порядка». Он пред­ложил раздел сфер влияния: Советскому Союзу — Европу, Запад; Китаю — Азию, Восток. В советско-китайские отно­шения вводились элементы вассальной зависимости Китая от СССР. Позднее это аукнулось большой бедой. Возвели­ченная в песнях, лозунгах и речах советско-китайская друж­ба рухнула на долгие годы. И только при Горбачеве началось разрушение этого губительного для обеих стран курса, по­степенное восстановление добрососедских отношений. Я был членом делегации, возглавлявшейся Горбачевым, на пе­реговорах с китайским руководством и видел, как с каждой встречей теплели разговоры.