других фермах бывает. Мы не подозревали младшую сестру, Вику. Но лишь потому что её я проверил одним умением, без круга. И был уверен, что она просто ребёнок. Однако я никогда не проверял её в круге, который может дать больше информации. И ещё… Я никогда не проверял родителей девочек!
— Не совсем понятно, к чему ты ведёшь, старик! — наморщив лоб, заметил Маа-Тар. — Если в семье дети принадлежат Порядку, то и родители будут принадлежать Порядку. Если родитель обращается к Хаосу, то и детей он тянет в Хаос. Не может нормально существовать семья, одна часть которой в Хаосе, другая — в Порядке.
— Так, да не так… Упорядоченное относится к статусу «ребёнок» по-особому. Даже если Сосуд ребёнка заполнен Порядком, он будет называться не Сосуд Порядка, а просто Сосуд. Я не знаю, почему так, но именно по этой причине детей редко проверяют в круге. Он всегда будет сигнализировать об опасности. Та проверка, которую я провёл, была поверхностна, но она подтвердила: Вика — ребёнок, а не маскирующийся хтон. Однако у неё в сосуде тоже может быть Хаос, и тогда её придётся контролировать.
— Но ты проверял их старшую, Настю! — напомнил Тион. — Она их дочь, взрослая, со статусом, и она в Порядке!
— Она в Порядке, — согласился Эрин. — Но кто сказал, что она им дочь?
— В смысле…
— Ей лет двадцать. Она, как я понял, родилась здесь. Возможно, что даже не в Лёдном. Теперь она уже получила взрослый статус. Родственные отношения у неё прописаны очень глубоко. Да я их и не проверял!.. Чтобы проводить настолько глубокую проверку статусов, нужны высокоуровневые умения, а у меня их нет.
— А хтон умеет подделывать статусы… — вспомнила Алиса.
— Но… Хтоны не могут долго жить рядом с существами Порядка. Да и не выдержала бы девчонка! — заметил Фолик задумчиво.
— Могут! — Эрин поднял указательный палец, привлекая внимание, и повторил. — Могут. Это одна из причин, почему хтоны устраивают набеги на узлы Порядка…
— Рабы… — понял Тион. — Хтон может заполучить в рабство существо Порядка. И тогда взаимные штрафы на Сосуды не действуют. Наоборот, даже лучше прокачивается защита сосуда!
— Но это же их дочь! — тихо прошептала Алиса.
— Дочь… — согласился Эрин. — Была их дочерью, скорее всего. Пока не отказалась принимать Хаос. Она забитая. А в Сосуде Порядка у неё вообще предел: шесть единиц. Для её возраста это очень много. Она мотается по всему Лёдному, и после неё остаются рисунки Хаоса…. А чтобы сделать такой рисунок, не надо обладать навыками. Надо лишь сделать правильный рисунок. И его можно просто запомнить… И раб его точно запомнит!
— Потому что не может ослушаться приказа… — кивнул Тион. — И потом что частично разделяет умения хозяина.
— Но у Насти двое родителей! — вспомнила Алиса. — Кто из них хтон? И что тогда с другим родителем?
— А другой родитель тоже в рабстве! — предположил Эрин. — Игорь, когда мы Настю проверяли, тебе ничего странным не показалось?
— Показалось, — согласился Игорь, вспоминая. — Мне показалось, что она как-то слишком…
— Что все её реакции были чрезмерными! — помог ему нюхач. — Истерика, страх… Как будто напоказ, ненастоящее. Помнишь, мы ещё удивлялись, почему у милых фермеров такая забитая дочь? А что сказала Маша про ту парочку, что к ней приезжала?
— Мать сразу же начала язвить… — вспомнил Фолик.
— Да! И это была настоящая мать Насти. Не та, которую мы видели на ферме, где она старалась выглядеть вежливой и спокойной. Та самая хтона! — кивнул Эрин. — Она не могла через Настю создать такую сложную штуку, как ретранслятор. И поехала сама.
— И её муж — тоже раб — повторила Алиса.
— Скорее всего, — нюхач задумался. — Да… Я ещё удивился, почему в документах на ферму владелицей указана жена. А всё верно! Упорядоченное подобные соглашения заключает на реальные статусы. Раб не может владеть землей без разрешения хозяина! И соседи чаще всего вспоминали именно мужа, а не жену. Потому что он вёл дела от лица фермы: мотался туда-сюда, договаривался, общался.
— Но зачем? — не унималась Алиса. — Ради чего обращать дочь и мужа в рабов?
— А ради чего женщина готова всем пожертвовать, Алиса? — усмехнулся Эрин. — Ради чего готова рискнуть отцом, чужими детьми, жизнями людей?..
Игорь живо вспомнил сидевшую за этим самым столом Ко-Аму. И только скрипнул зубами. Ответ был слишком очевидным.
— Ферму купили лет десять назад. Но это всё, что мы знаем про эту семью. В Лёдном тогда был такой бардак, что уследить за отдельно взятой семьёй было невозможно. Где эта семья жила? Мы не знаем. Вот в этом-то вся и беда! — пояснил Эрин. — Просто предположите ситуацию, что беременная женщина начинает обращаться. Она знает об этом. И знает, что ничего не может сделать. Если кто-то узнает, её казнят, невзирая на беременность. Но ребёнок не виноват. Ребёнок должен жить. Тогда женщина прокачивает рабовладение и подчиняет сначала старшую дочь. Потом, с помощью дочери, как-то умудряется подчинить мужа. И только потом становится хтоном. Хотя мне было бы очень интересно узнать, как она провернула такое со здоровым мужчиной…
— Как раз ничего удивительного! — заметил Игорь. — Он же не знал, что она задумала. Жил с ней в одном доме. И спал в одной постели. Ночью к нему подкрались, связали. Может быть, угрожали убить… А они семья, вот мужик и не стал обострять… Он же не знал, чем всё в итоге обернётся. И когда мы заходили, он сильно униженным не выглядел. Вдруг его эта ситуация устраивает?
— Гадость какая! — содрогнувшись, заметил Маа-Тар. — Мужчина-раб — это не мужчина…
— Кто бы говорил… — хмыкнул Тион.
— Я — временное явление! — возмутился краснокожий.
Игорь хотел сказать, что нет ничего более постоянного, чем временное, но решил не портить отношения с Маа-Таром. Одно дело, когда свои собственные соратники подначивают, а другое — когда помощник хозяина. Поэтому Игорь сдержался, зато не удержался Шхегба:
— Ничего себе временное! Семьдесят лет. Считай, большую часть твоей жизни!
— Но-но-но! — вскинулся Маа-Тар. — Ты неправильно считаешь!
— А как надо? — уточнил Тион.
— Да идите вы!.. — Маа-Тар надулся и замолчал.
Эрин только головой покачал.
— Завтра мы выйдем за семенами кровоцвета в сторону фермерского кластера, — наконец, вернулся нюхач к тому, с чего начал разговор.