на брата и думала – а что он скажет, если она вдруг возьмет да и объявит, что к ней кто-то посватался? Да, к Саше пока что никто не сватался, даже не заговаривал о женитьбе и предложений не делал… однако ей вдруг настолько интересно стало, что думает брат по поводу господина Воробьева, что она просто не смогла оставить все при себе.
С четверть часа – вскоре после ужина – Саша взад-вперед ходила под дверью кабинета Дениса. Искусала губы и уже почти что отмахнулась от смелых мыслей. Собралась тихонько вернуться к себе и лечь спать, но… неожиданно для самой себя просто взяла и постучала в дверь его кабинета.
– Не спится, Сашенька? – Денис охотно отложил бумаги, над которыми работал, снял пенсне и тепло улыбнулся сестре, кажется, вполне готовый к разговору.
Но Саша струсила:
– Нет! То есть, да… я лишь возьму почитать перед сном, если ты не против – отвлекать не стану…
И, стараясь не шуршать юбкой, тихонько прошла к книжным полкам. Саша редко здесь бывала. Раньше кабинет принадлежал батюшке, и для Саши вход вовсе был под строжайшим запретом. Мадемуазель отчитывала ее всякий раз за желание побежать сюда и обнять батюшку – всякий раз, покуда желание то вовсе не исчезло. Но Деня не таков, он гораздо мягче, добрее к ней и, кажется, всегда ей рад. Да только Саша, по старой привычке, все равно чувствовала себя здесь неловко. Будто ждала, что сейчас прозвучит жестокий окрик, и ее накажут. Если и заходила, то ловя момент, пока Дениса нет дома, и только, чтобы взять книгу. Мешать брату, покуда тот работает – неслыханная дерзость… Потому Саша тушевалась, а Денис быстро распознал, что дело отнюдь не в книге.
– Тебя что-то беспокоит, Сашенька? – догадался он. – Ты сегодня сама не своя была за ужином.
Саша сдалась. Ничего от него не утаишь.
– Да… – молвила она, опускаясь на краешек стула, – я тебе признаться хотела, Денис. Ты мой брат, я ничего не хочу от тебя скрывать. К тому же мне важно знать, что ты думаешь…
– Да что же случилось? Пожар, потоп, кто-то умер?
Сашино смущение забавляло Дениса, и он взирал на сестру с нежной, почти отеческой улыбкой.
– Нет, слава Богу! Просто… мне прислали цветы сегодня. То есть, не цветы, а фикус. Небольшое деревце.
– Фикус? – Денис задрал брови, улыбнулся еще шире. – Что ж, милый жест. А кто прислал?
– Мужчина, – Саша почувствовала, что краснеет. Ниже наклонила голову. – Очень хороший. Ты его знаешь.
– Твой крестный, должно быть? Семен Иванович обожает радовать тебя мелочами.
– Нет, не крестный… Этого мужчину ты не настолько хорошо знаешь.
Саша смутилась, окончательно пожалела, что завела разговор, но отступать было поздно. А Денису разговор уже наскучил.
– Право, я люблю говорить с тобою, Сашенька, но не заставляй меня угадывать – я многих мужчин знаю.
– Да Бог с ним, его имя не так важно… я о другом хотела поговорить, Деня. Я просто размышляла, как ты посмотришь на то, если я все же выйду замуж?
– Ты собралась замуж за того, кто подарил тебе фикус? – Денис улыбнулся снова – нежно, но немного свысока.
Сашу это неожиданно обидело. Не его насмешка даже, а то, что он говорит с нею, будто она дитя малое.
– Да, возможно… – Голос ее дрогнул, но Саша все-таки заставила себя поднять глаза на брата и поглядеть так, чтобы он устыдился своей надменности.
Но Денис не устыдился. Пару мгновений Саша наблюдала на его лице какую-то новую, незнакомую ей прежде эмоцию – а потом Денис взорвался. Едкий выговор заставил Сашу вздрогнуть:
– Этот проходимец, Кошкин, посмел намекнуть тебе на возможность свадьбы?! То-то все выспрашивал, выпытывал про твое приданое, про банк! Ты что-то обещала ему?!
– Нет-нет! Ничего не обещала… – растерялась Саша и почувствовала, что краснеет и того больше. – И ты все не так понял, я говорила не о господине Кошкине… Да и как это возможно? Ведь господин Кошкин женат!..
– Он не женат, – перебил Денис, но пояснять более ничего не стал. Только тон его голоса пугал и вызывал странные неприятные чувства.
Миллион мыслей тогда пронеслось в голове у Саши, но она совладала с собой. Сумела не отвести взгляд и ответила ровным, почти не дрожащим голосом:
– Как бы там ни было, я говорила вовсе не о Степане Егоровиче. И прошу, Денис, не надо со мною так. Мне и Юлии хватает с головой. Право, я думала, хоть ты…
– Ну-ну, Сашенька, прости.
Денис опомнился, смягчился и, даже, встав из-за стола, обошел его и сел рядом с Сашей. Нежно взял ее за руку. Теперь уж сам ловя ее взгляд, объяснился:
– Я бесконечно волнуюсь о тебе, оттого и позволил повысить голос. – Хмыкнул: – ну и испугала же ты меня, сестрица! Ты ведь знаешь, что я клялся твоей матушке, что буду приглядывать за тобой? А столько она о тебе говорила – ты не представляешь!
– Правда?.. – ахнула Саша. Даже не поверила.
– Все ее мысли только о тебе и были, – подтвердил Денис. – Конечно, она мечтала, чтобы ты встретила достойного человека. Чтобы была счастлива с ним – а не страдала, как страдала она в браке с нашим отцом. Увы, но матушка была несчастлива. Признавалась мне, что, будь ее воля, она бы так и осталась при родителях.
Денис накрыл ее руку своей и надолго замолчал. А Саша глядела мимо его лица. Вспоминала матушкины дневники и думала. Молвила потом:
– Да, я знаю, что маме было плохо. Но так ведь не во всяком браке бывает. Юлия – она вот вполне счастлива с тобой.
– Но ты не Юлия.
– Но и на матушку я нравом не очень похожа, – резонно ответила Саша.
На лице Дениса снова мелькнуло это странное выражение. Но лишь на миг.
– Что ж, я твой брат, и я люблю тебя. Хоть и обещал матушке заботиться о тебе… иногда любовь выражается в том, чтобы позволить дорогому человеку самому набивать шишки. Лично для меня нет сомнений, какой катастрофой обернется твой брак. Но ты ведь пришла спросить о приданом, которое причитается твоему избраннику? Разумеется, Александра, твой супруг получит хорошее приданое – можешь так и сказать ему. Но прежде спроси – где, собственно, вы станете жить? У него есть квартира, дом?
– Квартира, кажется…
– Холостяцкая берлога? Нет уж, ему придется нанять новый хороший дом. У него есть средства?
– Думаю, да, есть…
– Это нужно выяснить непременно. Я не имею морального права выдать сестру абы за кого! И,