Оглянувшись, юноша направился к ним.
— А ты что, тоже итальянец? — спросил он, подходя. — А вы, синьориты, откуда такие красавицы?
Он галантно поклонился Эше с Габриэль, и обе девицы расцвели как маков цвет.
— Я из Неаполя, — ответил Филь и сделал паузу, не зная, как ему величать молодого незнакомца. — Вы…ты тоже оттуда?
— О, земляк! — стал он трясти Филю руку. — А ты здесь как очутился? Я — Андреа Триссино, меня наняли для постройки замка. Как вы тут живете, матерь Божья, что случилось с этим замком? Я поджидаю семью владельца, должно быть важный господин. Меня предупредили, что он сегодня приедет.
Он проговорил всё это по-итальянски, но потом заметил, что Габриэль его не понимает, и рассыпался в извинениях уже на языке Империи. Эша, трудясь над испанским последние три месяца, лучше поняла его.
— Мы и есть его владетели, — сказала она и представила Андреа всех троих. На лице Габриэль отразилась досада на то, что это не она ответила.
Глаза архитектора выпрыгнули из орбит.
— Вы настолько богатые? Святая мадонна! — Однако он сразу прищурился скептически на их незамысловатые одеяния и три скромных сундука на песке. Невзрачную карету, на которой они приехали, уже отогнали в лес. — Э-э, не похожи вы на богачей!
Габриэль сердито пихнула локтем Филя, который в Кейплиге обсмеял ее попытки уложить с собой полный гардероб, сказав, что кроме солдат и волков в лесу, любоваться на нее здесь будет некому.
— А у нас нет ничего, кроме этих камней, — поспешил успокоить Филь. — Расскажи, как там в Неаполе!
Андреа сказал:
— Вечером, сейчас завал работы. Надо мои планы еще рассказать, в смысле, тебе и рассказать! — рассмеялся он. — Слышал, что требуется построить к зиме часть корпуса с казармами и подвести под крышу ваше Хранилище, но как вы это успеете, ума не приложу. Правда, император Флав обещал какой-то скрепляющий раствор собственного изобретения, он якобы поможет облегчить кладку.
Заметив, что Габриэль с Эшей сразу заскучали, он сменил тему:
— Вот что! Я сейчас вас устрою, а потом мы с тобой всё обговорим, идет?
Он проворно обернулся и замахал рукой коренастому сержанту, зевающему неподалеку.
— Эй, Денард, окажи услугу, дай двух солдат перенести эти сундуки в мой шатер! Синьориты, — Андреа поклонился в очередной раз, — я отдаю его вам!
Обняв Филя за плечи, он повел его к кромке леса, где в стороне от бревенчатых бараков на поляне среди сосен был разбит просторный разноцветный шатер, а шагах в двадцати от него стояла одинокая палатка.
— У меня осталась последняя свободная палатка, мы в ней поживем, — сказал Андреа. — Синьориты, располагайтесь! — показал он им на шатер.
Тут, словно опомнившись, он кинулся туда и стал вышвыривать наружу свои вещи. Невысокого качества, как подметил Филь, знающий, что коренные итальянцы любят выпендриться. Провернув этот факт в голове, он пришел к выводу, что хитрован император нанял молодого архитектора, чтобы сэкономить денег.
— Андреа, — спросил Филь, — а это у тебя первый замок?
Тот смутился, но, признав, что первый, выволок из шатра грубо сколоченный стол с гладкой доской сверху, два корявых табурета и вынес набор чертежных приспособлений, похожий на тот, которым пользовался кузнец. Его он сразу унес в палатку. Эша и Габриэль нырнули в освободившийся шатер.
Андреа расстелил один из листов рулона на столе.
— У меня небольшой опыт и я не богат, зато я талантливее многих, — с вызовом произнес он. — Смотри!
На чертеже было на что поглядеть: это был Хальмстем… и не Хальмстем. Замок занимал всю плоскую вершину горы, как хотел Филь, со стенами, за которыми была только пропасть. Кроме выдающегося мыса — там стены сходились к открытой морю огражденной площадке, как было раньше. Главный корпус стал массивней и выше, в нем прибавилось этажей. И появилась четвертая башня, симметричная Дозорной. Но не это было главное — прежняя легкость очертаний исчезла: замок стал напоминать угрюмого монстра, готового совершить прыжок в пропасть. Такой Хальмстем мог отпугнуть любого, кто захотел бы его захватить.
— Не переношу красивостей, люблю функциональность, — сказал Андреа, заметив, что чертеж произвел на Филя впечатление. — Я разбил почти всё по «золотым сечениям», так что внутри у вас прибавится простору, а узких коридоров не будет. Нравится?
— Мамочка, какой страшный! — вскрикнула Габриэль, появившись из шатра и успев сменить дорожное платье на летнее.
— Да-а… — следом протянула Эша в соломенной шляпе на голове. — А у этого замка есть характер!
Она с интересом стрельнула в Андреа глазами. Тот заметил ее взгляд и залился румянцем. Он заспешил, быстро покидав свои вещи в палатку, и свернул развернутый чертеж.
— Давайте я вам покажу всё на месте, — произнес он с азартом. — Идем?
Все согласились и под его предводительством зашагали к стройплощадке. Этот день архитектор целиком потратил на них, не найдя ни минуты, чтобы пообщаться со строителями. Филю это не понравилось, хотя Андреа рассказывал увлекательно. На следующий день, однако, работа возобновилась. Андреа носился как угорелый, Филю с Эшей тоже не пришлось скучать. Закончив заделывать дыру в куполе Хранилища, солдаты очистили вход в него, и им понадобилась помощь по упаковке находившейся там библиотеки — ее отправляли в Кейплигский замок.
Заметив знакомую железную книгу, Филь сказал Эше:
— Я видел, как Флав открыл с ее помощью что-то вроде Врат и стащил кубок Локи из Кейплига. Это как возможно? Ты же говорила, Врата не открываются за Периметром!
Эша рассеянно посмотрела на книгу:
— Ее сделали демоны, это их творение. Надо прочитать в ней что-нибудь на их языке, и она выполнит написанное. Как, например, отворит проход откуда угодно в Хранилище, в Западную башню Кейплига или в Запретные Земли. Только эта штука убивает сердаров, а иногда и людей. Не трогай ее! Рядом с ней вообще вредно находиться, — усмехнулась она, — за ней охотятся нергалы.
На следующий день Филь упаковывал библиотеку с солдатами в одиночку — Эша всё время провела рядом с Андреа. Вернулись они с площадки только вечером, угодив под горячую руку Габриэль, пылавшей от злости.
— Мама говорила тебе, чтобы ты меня не бросала! — воскликнула она гневно. — Я тут целый день одна-одинешенька, мне совершенно нечем заняться!
Эша смутилась и буркнула, что сестра могла бы сама найти себе занятие. Габриэль расплакалась и сказала, что она никуда с ней больше не поедет. Успокоилась она только после ужина, когда Андреа стал рассказывать о Неаполе и том, что тамошний король Роберт умер, а королевой стала его внучка Джованна, которая такая оторва, что вся Кампания только диву дается. Но назавтра всё повторилось сначала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});