— Тогда и мы подружимся.
— Хоть одно утешение. Хочу вас кое о чем попросить. Выйдете за меня замуж?
Мои руки вцепились в веер: вдруг стало снова жарко.
— Вы… вы это серьезно?
— Естественно.
— Но вы меня почти не знаете.
— Знаю вас с самого отплытия из Англии.
— Это совсем недолго.
— На судне быстро узнаешь людей. Это все равно что жить в одном доме. Не то что на берегу. Наконец, разве это имеет значение?
— Да, и большое. Нужно досконально знать человека, с которым вступаешь в брак.
— Возможно ли досконально узнать другого? Во всяком случае, вас я узнал достаточно, чтобы понять, чего хочу.
— В таком случае вы… поспешили.
— Я никогда ничего не делаю сгоряча. Я все обдумал и решил: Анна создана для меня. Красива, умна, добродетельна. Одним словом, надежна. Это качество я ценю превыше всего остального.
В первый раз в жизни мне делали предложение, хоть мне уже минуло двадцать восемь. Как это расходилось с моими давними представлениями, еще из той поры, когда я мечтала, что кто-нибудь сделает мне предложение. Бесстрастный, сухой реестр моих достоинств, главным из которых признавалась надежность.
— Слишком рано я завел об этом разговор, — вдруг сник он.
— Вероятно, вам вообще не следовало об этом заговаривать.
— То есть, вы хотите сказать, ответ будет «нет»?
— Только таким он и может быть, — сказала я.
— Так и быть, пока что принимаю. Он еще может измениться.
— Вы мне по душе, — сказала я. — Вы были очень ко мне добры. Я уверена, вы такой же надежный, какой считаете меня, но я не думаю, что это достаточное основание для вступления в брак.
— Есть и другие причины. Я вас люблю, разумеется. Я не умею красиво выражаться, как некоторые. Не то что наш галантный капитан, который, уж я-то знаю, разразился бы пылкой речью… и действовал бы соответственно — при том что в действительности не думал бы и половины того, что наговорил.
Я пристально глянула ему в глаза.
— Почему вы его так не любите? — требовательно спросила я.
— Возможно, потому, что чувствую вашу к нему симпатию. Анна, выбросьте его из головы. Не давайте играть вами, как это было с другими.
— Другими?
— Господи, неужели вы думаете, что вы первая? Гляньте на его жену. Как он с ней обращается.
— Довольно-таки обходительно.
— Обходительно! Да он родился обходительным. Это у него орудие, средство обольщения. Шарм! Вот что дало ему место в Замке, пост в компании. Да, шарма у него не отнимешь — как и у его матери. Этим и прельстила сэра Эдварда. Поэтому наш капитан волен идти своим беззаботным путем — может быть замешан в скандал, который погубил бы любого другого, но выручает шарм, его вечное оружие.
— Не понимаю, о чем вы.
— Вы ведь слышали о «Роковой женщине»? Если нет, то пора услышать. На корабле было состояние. Говорят, сто тысяч фунтов — все в бриллиантах. И что с ним случилось? Что сталось с торговцем? Он умер на борту и, как водится, был погребен в море. Сам видел, как гроб уходил в воду. Службу отправлял капитан. Бедняга Джон Филлимор, так скоропостижно умереть! А его бриллианты? Куда они делись? Никто так и не узнал. А корабль был взорван в заливе Коралл.
Я поднялась.
— Не хочу слушать.
— Садитесь, — сказал он, и я повиновалась. Меня занимала вдруг происшедшая с ним перемена: пылкая ненависть к капитану выдавала, что он в самом деле верил, будто Редверс убил Джона Филлимора и похитил его бриллианты.
— Я должен с вами говорить, Анна, — продолжал он, — потому что люблю вас. Я обязан вас спасти. Вы в опасности.
— В опасности?
— Мне известны все ее признаки. Я плавал с ним и раньше. Не стану отрицать, у него есть подход к женщинам, который мне недоступен. Он вас обманет, как до этого обманул свою бедную жену, хоть и не смог выйти сухим из воды. Истинный пират, если хотите знать. Двести лет назад туда была бы ему прямая дорога, непременно плавал бы под Веселым Роджером. К сожалению для него, сейчас не поживишься на больших морских дорогах, но, если можно завладеть состоянием в сотню тысяч фунтов, он своего не упустит.
— Вы отдаете отчет, что говорите о собственном капитане?
— На судне я беспрекословно выполняю его команды, но сейчас я не на борту. Я разговариваю с женщиной, на которой хочу жениться, и намерен донести до нее всю правду. Так где бриллианты? Ясно, где — и не одному мне, — но, понятное дело, ничего не докажешь. Спрятаны в надежном укрытии где-нибудь в иностранном порту. Дожидаются в кубышке своего часа. Сами знаете, бриллианты так просто не сбудешь. Их можно узнать, поэтому и вынужден действовать с оглядкой. А сокровище подождет. Главное, раздобыл — теперь он не хуже других.
— Дикая логика.
— Могу подкрепить доказательствами.
— Почему бы вам не выложить их самому капитану?
— Анна, дорогая, вы не знаете капитана. У него на все найдется ответ. За словом в карман не лезет. Разве не он так ловко избавился от судна — места преступления? Капитан, потерявший корабль! Много ли найдется таких? Другого бы выгнали взашей — спрятался бы на заброшенном островке вроде Коралла и носу не казал людям. Впрочем, он там не пропал бы с его сокровищами, жил бы себе богачом.
— Вы меня поражаете второй раз за день, — заявила я. — Сначала объяснением в любви ко мне, а потом — в ненависти к капитану. И, должна отмстить, у вас больше пыла в выражении ненависти, чем в любви.
Он наклонился ко мне: лицо густо побагровело от гнева, даже в белках глаз появились красные прожилки.
— Неужели не понимаете, — спросил он, — что то и другое едины? Я его так ненавижу, потому что люблю вас. Слишком уж явно он вами интересуется, а вы им.
— Вы меня не понимаете, — возразила я, — а еще утверждаете, что хорошо меня знаете.
— Я знаю, что вы никогда бы не поступили… нечестно.
— Еще одно мое достоинство вдобавок к надежности.
— Анна, простите меня. Я дал волю своим чувствам.
— Пойдемте. Нам уже пора.
— И это все! Неужели вам нечего мне сказать?
— Не хочу больше слушать ваши бездоказательные обвинения.
— Я добуду доказательства. Богом клянусь, что добуду. — Я поднялась. — Вы передумаете, вот увидите. Поймете, что я был прав, и тогда я снова обращусь к вам. Но хотя бы обещайте, что дадите мне такую возможность.
— Мне бы не хотелось терять вашу дружбу, — сказала я.
— Какой я глупец! Мне не следовало заводить этот разговор. Ничего, все останется как было. Я не из тех, кто так просто отступается.
— Уверена, что нет.
— Если вам понадобится помощь, можете рассчитывать на меня в любое время. Явлюсь по первому зову.