Читать интересную книгу Дракон среди нас - Ирина Вадимовна Лазаренко

о чём не думал, вдруг прорвалось в действительность, пролегло слизкой тенью между ним и моряками. В первые мгновения дракон чувствовал: ещё можно обратить всё в шутку, но эти мгновения быстро иссякли, на их месте возникла пропасть, возникла и отсекла Илидора от весёлой компании, частью которой он вроде как был все эти дни.

Быть может, близость Треклятого Урочища напомнила людям моря: этот сушный человек — не такая уж и подходящая для них компания. Он никогда не был и не мог бы стать своим. Он чужак, ненадолго и лишь волей случая попавший на борт корабля.

— Его, небось, даже в Пыжве бы каждый раз встречали, как в первый! — изрёк Красная Рубаха и заржал, опёршись обеими руками на столешницу и упершись взглядом в Илидора.

Через мгновение все остальные заржали тоже. Косица — несколько принуждённо.

— Да что смешного? — Илидор почувствовал, как загораются краснотой его уши — до того неловко стало находиться под тремя постранневшими взглядами.

— Ну, ты знаешь, Пыжва — эт бойкий торговый порт по восточный край моря, — посмеиваясь, пояснил Зарян. — Там много торговцев из тех, кому можно сбыть любой товар, много пьяных домов и всякого полезного люда. И есть там Большой Бурдак с бабами. Другие тоже есть, но этот — прям огроменный, в три этажа.

— Да-а, — мечтательно подтвердил Косица, вздохнул и с досадой добавил: — Сам я в Пыжве не был, но это правда про Большой Бурдак, это все знают. Там таки-ие…

— Щас я говорю, — Зарян пнул Косицу ногой под столом. — Ну так вот, Илидор, случается, на корабле, который в Пыжве хорошо известен, приходит человек моря, который прежде в Пыжве не бывал или бывал, но не в нужной компании. И такого нового человека с правильного корабля в Большом Бурдаке принимают бесплатно лучшие шлюхи, сечёшь? Хоть на всю ночь! Штоб этот моряк в другой день, в другой раз пришёл в Большой Бурдак с деньгой. Штоб знал, как его там встретят, ага, и в другие бурдаки носа не казал, понял?

— Ну и вот! — Красная Рубаха снова заржал, но лишь щербатый рот его смеялся, а глаза сделались рыбьими. — Тебя, Илидор, Большом Бурдаке и во второй раз обслужили б бесплатно! А то и в третий!

Моряки покатились со смеху и долго хохотали, подвывая и колотя ладонями по столу. Дракон смотрел на них с недоумением, глаза его потемнели.

— А может, тебя и самого б там к делу пристроили! — утирая слёзы, добавил Зарян. — Тебя ж не только бабы могут полюбить, такого смазливого, а?

— Ну какой кочергени, — Илидор с укоризной посмотрел на потолок. — Всё в порядке же было! Пусть в каком-то хреновом, но в порядке же!

Не мудрствуя, сграбастал Заряна за грудки, мощным рывком поднял обалдевшего здоровяка с лавки и врезал ему по лицу.

* * *

О приближении к Треклятому Урочищу можно было не сообщать: близость чего-то грозного ощущалась в воздухе и плотнела, как невидимый тошнотворный туман. Птиц не было видно со вчерашнего дня.

Йеруш, с утра снедаемый мутной тревогой, к полудню ощутил острейшую потребность поговорить с кем-нибудь поумнее морской воды в пробирке. Илидора не нашёл и поднялся на шканцы к Моргену.

— Пол-румба правее, — Полуэльф хлопнул рулевого по плечу, и рулевой потянул колдершток.

Волны громко ворчали за бортом и довольно сильно раскачивали корабль. Из сердца Южного моря ползло что-то клубистое и мрачно-серое.

Чуть повернув голову к Йерушу, но не глядя на него, Полуэльф спросил:

— Ты тоже ощущаешь её, Найло? Ощущаешь веху судьбы?

Йеруш шевельнул бровями. Голос Моргена изменился, сделался шершавым, как сухие доски палубы.

— Теперь, когда мы почти достигли цели, ты наконец заволновался, ты понял, что тебе не достанет окаянства и мощи. До тебя наконец дошло, что ты не сумеешь прожевать откушенный кусок и не подавиться.

Полуэльф улыбался уголком рта, и эта улыбка переплавляла свойского рубаху-парня в новое, ещё не виденное Йерушем существо. Неприятное до изумления.

— Я ведь хорошо знаю таких, как ты, Найло, — Морген наконец перевёл на Йеруша свой новый заострившийся взгляд. — Ты так усердно прячешь настоящего себя, что становишься только заметнее под любой маской, как огонь под стеклом фонаря. Ты не обманул бы меня ни на миг, Найло, ведь я хорошо знаю такую породу эльфов. Даже в том, как ты держишь дорожную котомку, виден воспитанный мальчик из хорошей семьи.

Йеруш дёрнул верхней губой, обнажая округло-острые зубы.

— Большой дом, куча родни, какое-нибудь почётное непыльное занятие, слуги, книги, восхищение героями эльфских эпосов… Да, — с удовольствием повторил Морген, — я насквозь вижу таких, как ты, мальчик Йеруш из хорошей семьи.

— Осторожнее выбирай слова, — вкрадчиво посоветовал неведомо когда возникший на шканцах Илидор, скользнул тенью за спиной Йеруша мимо рулевого. — Полагаю, последнего, кто назвал Найло мальчиком, Найло занудно забубучил до смерти.

Морген обернулся к Илидору, смерил его злым раздевающим взглядом. Мимолётно прищурился, увидев разбитые костяшки, надорванный на плече рукав и свежий кровоподтёк на скуле.

— Я хорошо знаю и таких как ты. Сложное детство в каком-нибудь паскудном месте с жёсткой подчинённостью, — но всё же недостаточно паскудном, чтоб выколотить дурь из твоей башки. Чтобы показать тебе, насколько мир бывает опасен, жесток и несправедлив. Нет! Ни один из вас даже не подозревает по-настоящему, насколько мир херов! Никто из вас не потянет важного поступка — испугается, надорвётся, скинет на того, кто сильнее! Ведь сильные могут. Даже когда не хотят. Именно потому вы оба здесь.

Морген отвернулся и стал смотреть за борт. Илидор и Йеруш — оба глядели Моргену в затылок, и по их лицам совершенно ничего невозможно было прочесть, но если бы Полуэльф обернулся и посмотрел в глаза Илидору или Найло — он бы, пожалуй, получил много неожиданной пищи для размышлений. Однако Морген не смотрел на дракона и эльфа, он смотрел за борт.

Там буянили серо-зелёные волны, несли-качали бриг, пенились от нетерпения, понукали его быстрее плыть к Треклятому Урочищу. Понаблюдав за волнами и словно прочитав в их пене глубокомысленное послание, Полуэльф снова обернулся.

— Вот скажи мне, мальчик Йеруш из хорошей семьи, почитатель эльфских эпосов, — он помолчал, давая Найло время возразить, что вовсе он не мальчик, не из хорошей семьи и эльфские эпосы не почитает, однако Найло не возразил. — Скажи,