- Не слишком вычурно, Иван? – Кира насмешливо улыбалась, а руку протянула для рукопожатия.
- Видите ли в чем дело, Кира Александровна, красавица Вы наша! В прошлый ваш визит, мне было категорически рекомендовано ухаживать, обольщать, и даже домогаться… не в отношении вас, к сожалению. А кто я такой, чтобы противится воле таких красоток?
Смеясь, Кира повернулась к подруге:
- Не кажется ли тебе, Зиночка, что в данном контексте, наименование нас красотками, несколько… легкомысленно. Не скажу, что вульгарно!
Зина, так же играя, протянула:
- Ах, Кирочка! Прости моего кавалера! Он груб и не отёсан. Что поделать, рыцаря ты отобрала. Приходится довольствоваться таким вот… лесорубом. Иван! Ты же работал лесорубом? Ну вот, как я и сказала.
Улучив момент, Иван чуть наклонился к Кире:
- А где же твой Отелло? Где этот брутальный тип с обличием Сигурда Змееглазого? Неужели он отпустил Вас одних, без должного сопровождения? Или Вы – сбежали? В таком случае, мне страшно за Вас! Ревность его непомерна, а значит и месть будет страшна!
Девушки смеялись, но Кира, чуть тише добавила:
- Не следует обсуждать за спиной отсутствующих, не находишь?
Иван почесал нос:
- Да, ты права. Грубовато и… нехорошо получилось. Так же где Сергей?
- У него сегодня полеты, так что он очень занят.
- Илья! Где нам можно присесть и передохнуть после дороги? И я не отказалась бы от чая, Иван!
Косов не знал, что там «накубатурили» с прошлого раза эти две… комсомолки, но решил: «А почему бы и нет? Буду играть такого Зиночкиного воздыхателя! Мне это ничего не стоит и не сложно – девушка-то действительно красива. Глядишь, и правда что-нибудь обломится. А нет? Так и будем воспринимать как игру. И Кира… постоянно рядом. Это хорошо… или нет? Вот и сам не могу сказать – то я хочу, чтобы вовсе ее не видеть, то… хочется быть с нею рядом, пусть и не с нею быть…».
Они поднялись в кабинет к Илье. Причем, как и в прошлый раз с Варей, Иван, воспользовавшись тем, что он шел последним, вслед за Зиной, опять «распустил» руки. Запустил их ей под недлинный подол платья. Она остановилась и обернулась к нему, шепнула:
- Домогаешься? Правильно. Продолжай, мне нравится! – и медленно продолжила подниматься по лестнице.
А Косова, надо сказать, кинуло в жар. На ножках девушки, и как он только не разглядел сразу! были одеты чулки и подняв руки выше, он нащупал тот край, где шелк чулок переходил в нежную кожу ножек. И понятно, что кровь бросилась к его голове! Кто же из мужчин останется равнодушным от ощущения этого перехода – шелк ткани и шелк нежной кожи?
Похоже он судорожно вздохнул, ибо Зиночка вновь становилась и повернулась к нему лицом.
- Ты и правда такой… заводной? Я думала, что ты… просто играешь так вот… в этакого самца озабоченного…
Он чуть подвинул ее на ступеньке, и встав рядом, вновь запустил руки под подол.
- Как же тут играть-то… в такой ситуации? Когда разум отлетает неизвестно куда? – он за попу подтянул ее к себе и крепко поцеловал.
Правда… одним глазом косил в сторону прикрытой двери в кабинет директора.
- Ох… ты мне платье помнешь! Не забыл еще, что и мне, и тебе на сцену выходить? Но… давай еще разок… вот так поцелуй. Мне понравилось!
Когда спустя несколько секунд они вошли в кабинет, Иван машинально потирал губы рукой. «Мдя… помада-то еще не придумана такая, что бы не размазывалась!». Зиночка, в свою очередь, сразу подошла к зеркалу на стене и стала непринужденно поправлять макияж, достав столбик помады из сумочки.
Илья, не обращая на них внимания, что-то расстроенно рассказывал Кире. Та же, кивая директору головой, чуть удивленно покосилась на подругу.
«Поиграть решили? Ну что же – поиграем!».
«Как там было? А-а-а… вот:
- Моя мама варит кофе! Подождем мою маму?
- Подождем, твою мать!».
- Иван! А кто такой… этот Сигурд Змееголовый? Или как ты Сергея назвал? – Кира смотрела на него, и было не понять – с недовольством за своего друга, или просто с интересом.
- О, это был такой… легендарный тип! Сигурд Змееглазый! Сын Рогнара Лодброка! Великий викинг и сын великого викинга! От их имен дрожала вся Британия. Именно в их времена англичане называли викингов Карой Господней. Так уж они им дались! А почему Змееглазый? По легендам у Сигурда был настолько тяжелый и пронзительный взгляд, что даже матерые бородатые викинги, у кого за плечами не один кровавый набег на Европу, мастера копья и топора, и те не могли выдержать его, этот взгляд! Его еще называли Бескостный, потому как он был мастером мечного боя, причем бился так, что говорили, что у него костей вовсе нет – такие финты он умел делать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Слушай, Ваня! А откуда ты все это знаешь? – Зиночка прильнула к нему.
- Я, красавица, читать очень люблю. Вот и попалась мне как-то книга про викингов, а потом уже и Калевалу прочитал. Эпос такой скандинавский.
Попив чай, они отправились осматривать клуб, в целях нанесения последних штрихов. «Они отправились», это означало, что отправились девушки, а Илья и Косов – сопровождали их, по необходимости давая пояснения, или что-то исправляя прямо на ходу.
Ивана даже забавляла такая ситуация, и он вовсю подыгрывал комсомолкам.
«Ну и пусть девчата поиграются, да и Илья вон – отвлечется».
Косову категорически не нравилось то, что происходит внутри него по отношению к этой, безусловно, очень красивой и интересной девушке. Головой он понимал, что эти потрясения ему абсолютно не нужны. Но… понимал он это, лишь вне ее присутствия рядом, и уже успокоившись от предыдущей встречи.
И вот новая встреча, и снова – томление в груди, мысли путаются, вяло трепыхаются, как будто запутавшись в вате, во рту – толстый и безобразно беспомощный язык. Которым только и остается что-то мямлить, и выдавать несвязанные слова и предложения, а то и просто – странные звуки. Это и пугало, и раздражало неимоверно. Но – опять же, пугало и раздражало уже потом, когда он успокоится.
В голове мелькало лишь одно предположение – клин клином вышибают! Вот охмурить Зиночку, добиться своего от Вари, продолжить свое общение с Верой. А на данном этапе… поменьше пялиться на предмет своего сумасшествия, чтобы не погружаться в омут карих глаз, не млеть и не дрожать от этой улыбки, не трястись нервно от ее смеха, то задорного, а то… какого-то игриво-завлекающего, таинственного…
Они обошли клуб, выслушали страхи, страдания и терзания директора. Обратили на себя внимание всех более или менее взрослых людей, принимающих участие в концерте. Пару раз Иван даже ловил взгляды молоденьких девушек, смотрящих с интересом на него, Илью, и – с неприязненным вниманием – на Киру и Зину.
«Ну да… тут такие парни интересные, творческие… А то, что они с Ильей являются авторами нескольких песен, слушки уже стали расползаться! И тут эти две… городских! Что-то ходят, высматривают, непринужденно общаются с нами! Нет… ни мне, ни тем более Илье – вот это внимание местных красавиц и даром не нужно! У Ильи есть Тоня, а мне… разборки с местными парнями, а еще хуже – с родителями девиц… никуда не уперлись!».
«Ильюху все же коньячком нужно отравить! Пусть тремор снимет!».
Тем временем стали прибывать еще люди. Сначала на каком-то очень интересном «пепелаце» прибыли Калошин и Ко. Это незнакомое Ивану чудо автопрома было несколько похоже на автобус на базе ГАЗ-51, только побольше и в ширину, и в длину. А еще у него был большой задний свес. Эта деталь кузова настолько выбивалась из представления о необходимом и достаточном размере предмета, что Иван не выдержал и подойдя к водителю спросил:
- Извини, можно вопрос задать? А при таком свесе сзади, когда с места съезжаешь – морду не задирает?
Очень важный парняга, в до белизны вытертой кожаной куртке и кепарике на затылке, сначала с недовольством отвлекся от извечного важного занятия всей шоферни, которая здесь и сейчас хочет показать свою важность, а именно – обпинывания покрышек, сплюнул, потом достал пачку папирос из кармана, закурил: