— Пока они только присматриваются, — продолжал тем временем Сергей Борисович, — нас же и озадачили, конкретно Ивана Ильича. Ну а он как бы меня на это направление бросил ответственным, а уже мне пришлось изображать бурную деятельность и лично назначать сотрудников для наружного наблюдения. Так что если почувствуешь, что за тобой ведётся слежка — хотя вряд ли заметишь, у нас люди опытные — в общем, не дёргайся, а просто делай вид, что ничего не заметил. И вообще, живи, как и раньше жил, только старайся не совершать опрометчивых поступков.
— А не рискуете, общаясь сейчас со мной? Вдруг кто-то из ваших подчинённых сейчас за нами наблюдает?
— Не рискую, потому что сам приказал на сегодня снять наблюдение.
— А, ну это хорошо… Кстати, Сергей Борисович, очень хочется знать, как вы и ваши соратники распоряжаетесь полученной от меня информацией? Какие-то подвижки вообще происходят? А то через год уже наше руководство надумает войска в Афганистан вводить…
— Происходят подвижки, и вскоре ты сам кое о чём узнаешь…. Извини, большего пока сказать не могу, можешь считать это государственной тайной. Но одно могу сказать наверняка — этот вариант развития истории будет кардинально отличаться от того, в котором пришлось жить тебе.
— Надеюсь, это будет капитализм если и не с человеческим лицом, то хотя бы а-ля КНР моего будущего? — хмыкаю я и тут же становлюсь серьёзным. — Если честно, Сергей Борисович, мне по барабану, как будет называться строй, при котором будем жить мы и наши потомки в этой Вселенной. Главное, чтобы жили они хорошо, получали то, что заработали. И чтобы на заработанное могли купить свободно то, что хотят, хоть утюг, хоть автомобиль. Будет роль компартии руководящей, не будет — всё одно, лишь бы во главе государства стояли адекватные люди, которые жили бы чаяниями простого народа. Китайцам в моем будущем удалось взять лучшее от капитализма и оставить лучшее от социализма, и я ещё раз повторюсь, что повторять чужие достижения, если они приносят пользу, не только можно, но и нужно.
— Здесь я ничего не могу возразить, полностью согласен по всем пунктам. Вот над этим мы и работаем в данный момент.
— Может, уже скажете, кто это МЫ?
— В своё время узнаешь… Ладно, давай я тебя подвезу, а то уже поздно, да и пьяненьких хватает, многие уже Новый год отмечают заранее. Не хватало ещё, чтобы по темноте вляпался в какую-нибудь историю.
— Думаете, не отобьюсь от пьяненьких, — с трудом сдерживаю улыбку.
— Думаю, отобьёшься, — серьёзно отвечает Козырев, трогаясь с места. — Но боюсь, что можешь превысить пределы самообороны, а это может повлечь за собой ненужные проблемы.
— Ну, если в этом плане, то да, — соглашаюсь я.
А сам смотрю в окошко «Москвича» на предновогоднюю Пензу, улицы которой украшены пусть и скудной по меркам будущего, но всё же разноцветной иллюминацией. В прежней своей жизни я, помнится, в преддверии Нового года испытывал более восторженные чувства. Особенно когда мама приносила с работы сладкие подарки — в типографии на этом не экономили. На новой работе ей уже по причине возраста отпрыска ничего не дали, что, впрочем, меня не сильно расстроило. Во-первых, я и сам мог купить себе любой подарок, вон и своих друзей одарил красочным пакетами, а во-вторых, в отличие от первой жизни меня на сладкое что-то не очень тянуло. Видно, таким образом работало моё взрослое сознание, которое шоколадной конфете предпочло бы кусок хорошо прожаренного мяса.
К празднику, как и год назад, я приготовил своим близким женщинам подарки — маме и Инге. Обеим по флакону их любимых духов, которые так просто походя не купишь. Достал их заблаговременно. Понятно, что пакету со сладостями Инга тоже обрадовалась, но эта небольшая коробочка с надписью «Чайная роза» (такую же я дарил год назад) сделала её радость ещё более полной.
31 декабря, когда наши мамы хлопотали по дому, готовя новогодний стол, я с утра наведался к бабушке, которая ещё была вполне в адеквате, и моему приходу очень обрадовалась. Посидел у неё до обеда, она меня всё же накормила жареными на сковороде пельменями под сметанку, знала, как я их люблю. Сказала, что Новый год они встретят вместе с соседкой, такой же одинокой старушкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А я после бабули добежал до Инги, и мы прогулялись в кино, посмотрели уже давно вышедшую французскую комедию с Ришаром «Высокий блондин в чёрном ботинке». Билеты мы купили на последний ряд, зал был полупустым, поэтому нам никто не мешал целоваться. Бессовестная, чуть до оргазма не довела. Впрочем, и я постарался, успевая и ухо с шейкой облизывать, и мять упругую девичью грудь. Не кино, а сплошная эротика. А когда сеанс закончился, мы с Ингой отправились к ней в гости «слушать новые пластинки». Поздравил её маму с наступающим Новым годом, подарил очередные духи, вручил и подарок её мужу в виде прикроенного ещё с Москвы блока «Мальборо», а затем мы уединились в её комнате и включили на проигрывателе действительно новый диск «Love Beach» американской группы «Emerson, Lake & Palmer». Под их позитивные песенки мы и слились, что называется, в экстазе.
Я лез ей кончиком языка в ухо, и чувствовал, как судороги вожделения пробегают по её телу, а она, ничуть не стесняясь, расстегнула ширинку на моих джинсах и запустила туда свои шаловливые пальчики.
— Какая у тебя очаровательная родинка за ушком, — прошептал я, на мгновение оторвавшись от исследования её ушного прохода.
В ответ получил лёгкий массаж своих гениталий, после которого мой половой орган оказался в полной боевой готовности. Я тут же нашарил в кармане джинсов упаковку презерватива (блин, предпоследняя, надо будет в Москве как-нибудь прикупить), лихорадочно разорвал и приспособил резиновое изделие куда положено. Затем дотянулся до ручки громкости проигрывателя и после этого мы уже позволили себе оттянуться по полной. Нет, Инга всё же старалась сдерживать свои стоны, иначе даже американское трио не смогло бы их заглушить, но в целом процесс совокупления прошёл без оглядок на запертую изнутри дверь.
После того, как всё закончилось, и мы слегка передохнули, лёжа рядом друг с другом на диване, Инга достала из своего стенного шкафчика чистое полотенчико, которым мы навели чистоту в некоторых местах вместо недоступного сейчас душа. После чего она вышла из комнаты, чтобы втихую от занятой готовкой мамы (Михаил Борисович вот-вот должен был прийти с работы) сунуть полотенце в стопку грязного белья. А я тем временем бессовестно выбросил использованный презерватив в форточку. Не в карман же его прятать!
М-да, ещё два года мне ждать, чтобы сделать Инге предложение руки и сердца. А там уже, даст бог, у нас появится собственная жилплощадь, по которой мы, если захотим, сможем разгуливать хоть голышом.
— Максим, ты там в Ялте этой за Ингой хорошенько приглядывай, — в очередной раз напутствовала меня её мама.
— Не беспокойтесь, Нина Андреевна, буду беречь как зеницу ока!
В 7 вечера, довольный, как объевшийся сметаны кот, я был уже дома. Здесь тоже подготовка к празднику шла полным ходом, и я от скуки полистал телепрограмму. Эх, «Клуб кинопутешественников» закончился час назад. Жаль, на безрыбье и Сенкевич со своими историями смотрелся привлекательно. Далее у нас идёт «Советский Союз глазами зарубежных гостей»… Да уж, не знаю, чем наша страна может удивить европейцев или американцев. Разве что баней и водкой под блины с красной икрой, ну ещё Кремлём с Мавзолеем, где лежит, как говорили в моё время, уже и не обтянутый кожей скелет, а восковая кукла с лицом Ленина. Я бы всех этих интуристов отправлял на Камчатку. Вот там природа, первозданная, можно сказать: действующие вулканы, Долина гейзеров, тайга, медведи, Охотское море с богатейшей фауной… Или на север, пусть в Кижи и на Соловки заглянут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
О, в 19.50 премьера художественного фильма «31 июня». Почти что про меня, тоже герои путешествуют в прошлое и обратно. И песни хорошие там звучат, и актриса в главной роли — пэрсик! Как её, Наталья Трубникова, кажется. А ещё там сыграл танцор Александр Годунов, который вскоре окажется невозвращенцем. А может и не окажется, я про него в своё время рассказал Козыреву.