— И к чему ты склоняешься?
— Не знаю.
Олра прикрыла глаза, вцепилась в поручни кресла так, что её пальцы побелели. Шанти всё это время прощупывала женщину эмпатическим чувством — нет, та не врала. Драконицу обеспокоили слова Олры по поводу того, что уйдёт от Андрея — женщина очень много делала для трона, была очень умна, и отпускать её было бы неразумно.
Практичной драконице были странны эти страсти по поводу отсутствия постели, она не понимала этого бурного желания совокупиться с мужчиной, но пожив с людьми принимала их такими, какие они есть. Ну что поделать, если такова ситуация? И Шанти решила обсудить это с Антаной. Именно с Антаной, а не с Андреем, потому что и так было известно, что скажет её «брат». Скорее всего, просто пошлёт её подальше, и всё, заявит, что они как-нибудь и сами разберутся в своих постельных делах. И что это не её дело. И вот тут Шанти была с ним категорически не согласна — именно её дело. Ведь Андрей ей не чужой. И его дела были для неё близки так, как если бы это были её дела.
Шанти усмехнулась — как то незаметно именно так и стало — его дела стали её делами. Почему, как это случилось — можно рассуждать долго и трудно, но факт есть факт. Она отдавала себе отчёт, что заниматься делами государства ей было интересно. Разве не приятно знать, что твои действия, твои усилия приводят в движение процессы в человеческом обществе? Власть всё-таки приятна, не зря старейшины так в неё заигрались. Шанти, конечно, не такая… но что-то сродни их чувствам она ощущала. Иначе она не смогла бы так эффективно работать для Андрея. Но всё-таки, основным фактором была дружба, и скорее даже братская любовь в этому странному человеку. Ради него она была готова на всё. Без всякого сексуального влечения — ну не смешно ли предполагать — любовь между летающей рептилией и человеком! Но что-то наподобие этой самой любви было. Как это не странно звучит.
— Я поняла тебя — кивнула головой Шанти — ну что же, займёмся делами? Зови сюда Зорана, будет решать, как нам ухайдокать этого демонова патриарха. Вот дурак — это надо же было так зарваться, чтобы навлечь на себя гнев Андрея! Вот и получит, как следует.
* * *
— Ты спишь? — Антана легко дотронулась пальцем до плеча мужа, и тот открыл глаза, как будто сейчас только не витал в цветных снах. Ему почему-то приснилось море, только не это море, а земное, Красное, и мириады цветных рыб, кружащихся у его руки. Когда он жил в отеле, то уходил на риф, взяв с собой пару-тройку яиц, сваренных вкрутую, ложился на воду у края рифа и крошил их рыбам, как будто это были не рыбы, а голуби где-то на площади в Риме. Собирались тучи рыб, от самых мелких, до здоровенных, в метр длиной, а он смотрел, смотрел, смотрел…
— Ты чего не спишь? — усмехнулся Андрей — и мне не даёшь спать. Может всё-таки поедешь завтра со мной на испытания корабля?
— Знаешь же, что нельзя — грустно усмехнулась Антана — кто-то из нас должен оставаться во дворце. Мало ли что случится… тут наши дети. С Шанти поедешь. Я попросила её, чтобы она тебя берегла. Когда Шанти с тобой, я спокойнее. Она не даст тебя в обиду.
— Это когда ты с ней говорила? Когда успела-то?
— Она со мной связалась. И кое-что мне рассказала про Олру. Шанти с ней беседовала, когда мы с тобой ушли.
— И что там с Олрой? — посерьёзнел Андрей.
— Вот слушай…
Минут десять Антана рассказывала то, что ей передала Шанти. Потом замолчала, в комнате воцарилась тишина.
— И что ты от меня хочешь? — недоумённо спросил Андрей — приставить к ней трахальщика, что ли?! Я что вам, сводник? Ну что я могу поделать? Она взрослый человек, и сама знает, как ей жить. Зачем ты мне это рассказала? И зачем Шанти суёт нос туда, куда не надо?
— Она так и сказала, что ты это ляпнешь — со смешком парировала Антана — потому и не стала с тобой говорить. Она связалась со мной, как раз после того, как мы с тобой закончили заниматься любовью. Минуты через три, не больше, как будто знала, что мы делаем.
— Знала, мерзавка, а то не знала… она чует всё, я не могу скрыть от неё чувства. Мы соединены нитью. Всё что я ощущаю, то она чует. Отголоски, конечно, но достаточно, чтобы понять, что и как. Вот я ей задам!
— Не задавай. Она заботится о твоих делах. Обо всём, что тебя окружает. Если Олра уйдёт — это будет нехорошо. Не забывай — она и Марго заберёт с собой.
— Да что вы от меня хотите? Что вам надо? Постой… ты серьёзно? Ты что, правда толкаешь меня на измену? — Андрей поднялся на локте, и недоумённо взглянул в глаза жены — что с тобой? Я тебя не узнаю. То ты ревнуешь к каждому столбу, то… с чего ты решила, что я на это пойду? Ради того, чтобы моя служащая не ушла?!
— Она не просто твоя служащая. Она твоя бывшая жена. И один из твоих вернейших сторонников. Думаешь — мне приятно знать, что ты будешь заниматься любовью с этой женщиной, пусть даже она мне приятна и у меня к ней дружеские отношения? Но это будет правильно. Мне так кажется. И так сказала Шанти. А я ей верю. Она зря говорить не будет. В общем так — я даю тебе разрешение по поводу Олры, но только… чтобы я не знала, и ещё — никаких детей! Дети — только со мной. Кстати — а ты не хотел бы завести ещё ребёнка? Нет — это я так просто спросила. Так вот — может с Олрой, но чтобы я не знала, и… в общем — вот. Все делаем вид, что ничего не случилось, что всё так, как и было, и идём дальше.
— А меня ты спросила? Почему вы с этой рептилией решаете — с кем мне спать?! Андрей рассерженно сел на край кровати, откинув прозрачный полог балдахина:
— Я сам решу, с кем мне заниматься любовью! Никто за меня этого решать не будет! Поняла, дорогая?!
— Поняла, поняла… иди ко мне. Ну что ты сердишься… не сердись. Я просто сказала, что если так случится, что ты с Олрой… то не мучай себя — я дала тебе разрешение. Но только на неё! Узнаю, что ещё с кем-то, я тебе уши ночью откушу! Понял? А измена по разрешению — это не измена. А я тебе разрешила.
— Спасибо, ваше императорское величество — криво усмехнулся Андрей — а ещё чего-нибудь можете разрешить?
— Могу. Можешь сейчас как следует подмять меня. Если силы конечно есть. Есть? Ну тогда к делу? А то всё болтаешь и болтаешь…
— Это я болтаю?! Ах ты… сейчас я тебе покажу, есть ли силы…
* * *
Андрей искоса посмотрел на запрыгивающую в карету Шанти, и отвернулся к окну, демонстративно игнорируя её присутствие. Карета тронулась, а Шанти радостно сообщила:
— Несмотря на то, что ты строишь недовольную рожу, братец, я тебя всё равно люблю. Вот!
— Но это не означает, что ты можешь совать нос в мои постельные дела. Тебе не кажется?
— Не-а! Не кажется. Твои постельные дела почему-то тесно переплетены с твоими государственными делами, и…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});