ему покажу, где раки зимуют, он у меня, несчастный музыкант, узнает, как задирать. Пусти, слышишь, Колька, а то, ей-богу, и тебе влетит.
Колька, оттолкнув его от себя, сурово нахмурил брови.
— Подожди, Борис, не к тебе Минор пришёл, — и круто повернулся к Генке. Лицо у Кольки побледнело, шлем сбился на сторону. Огромным напряжением воли заставил себя сдержаться, чтобы тотчас же не проучить распоясавшегося хвастунишку.
— Минор, — тихо проговорил он вздрагивающим от душившего его гнева голосом, — от стычки не отказываюсь. Но, ты сам видишь, народ кругом.
Генка понял положение Кольки и, злорадствуя, зашумел.
— Ага, испугался!
— Я испугался! — возмутился Колька. Взгляд у него потемнел. Кулаки сжались. — Молчи, слышишь, замолчи! — и он толкнул Генку.
— Ребята! — прогудел голос матроса. — Ребята, что у вас там такое шибко бурное затевается? Никак драться задумали? Смотрите, а то всех на берег спишу!
— Нет, — помолчав, откликнулся Колька, — это мы так!..
Колька остыл. Драться он не станет. Во всяком случае здесь. Он примирительно подал Генке запасной топор:
— Успеем ещё... Бери, потягаемся, кто больше сделает...
...Генка, стараясь угадать, шутит ли Колька или издевается, с недоумением вертел в руках топор...
...Все занимались своим делом.
Вот Миша с особенным остервенением громко заухал. Вот Вася после нескольких ударов в минутном отдыхе разогнул спину. Недовольный Борис, красный и потный, откатывал ломом большущее бревно.
Генку упорно никто не замечал. Ладно! Он засвистел и вяло ударил топором по льду. Ишачить он не собирался. Всё-таки он сын музыканта, а не крючника.
Колька неодобрительно посмотрел на него. И зачем мне понадобился этот музыкант? Что он фасонит? Прогнать бы Минора, да с треском. А может быть, ещё раз поговорить с ним, попытаться ещё раз...
...Колька, понизив голос, с раздражением говорил:
— Уходи, я с тобой по-хорошему, а ты... бросай топор, уходи, слышишь, уходи.
— Вот и не заставляй, нечего, — ворчал Генка. — А насчёт топора — захочу, так запущу, что и концов не сыщешь. Понял?
Колька отступил, глубоко набрал воздух и деланно безразлично махнул рукой: как хочешь, мол.
«Значит, и в самом деле надо мною никто не подшучивает», — подумал Генка и сперва неохотно, но постепенно всё более увлекаясь работой, застучал топором, жмурясь от ледяных брызг.
«Подумаешь, — яростно орудуя топором, размышлял он, — подумаешь, велика наука колоть дрова, вот посмотрим, кто ещё позади останется».
...Солнце высоко поднялось над широкими просторами реки. Удивительно чист был воздух. Далёкий противоположный берег с рыбачьими посудинами казался почти рядом. Хорошо просматривались колокольни деревянных церквушек, расположенных по обыкновению на возвышенных местах, а ближе — тёмные деревья с обнажёнными ветвями. Ветерок с Каспия доносил солоновато-горький раздражающий запах моря.
Судостроители, железнодорожники, ловцы, домашние хозяйки торопились поскорее управиться с порученным делом...
Вопросы и задания:
1. Что произошло у ребят на субботнике?
2. Выручила ли ребят их дружба? Докажи.
3. Составь план рассказа и перескажи его.
Анатолий Дементьев
(1921) СКАЗКА ЗИМНЕГО ЛЕСА
Сибирскую косулю у нас на Южном Урале обычно называют диким козлом, а чаще просто козлом. Встретить косулю трудно, не в каждом лесу она есть, надо знать места, где обитает это пугливое и осторожное животное.
Но бывают случаи, когда косули, спасаясь от преследования волков, забегают в деревни, ищут защиты у человека. В тяжёлые месяцы зимней бескормицы они также стараются держаться поближе к человеческому жилью, выходят к стогам сена вблизи леса. Увидев хотя бы раз косулю, вы навсегда запомните встречу с ней. Косуля — грациозное животное, буро-серой окраски зимой и рыжей летом, с белым пятном сзади — зеркальцем, как говорят охотники. Голову козла венчают небольшие красивые рожки. Бродят косули большей частью в лиственных или смешанных лесах небольшими группами, иногда парами и в одиночку...
— Раньше-то, бывало, — рассказывал мой дед, — этих самых козлов по здешним местам водилось не меньше, чем зайцев. Выйдешь в лес за деревню и обязательно увидишь следы. Пройдёшь подальше, глядь — и рогач выскочил, да не один. А теперь днём с огнём не разыщешь. Совсем не стало зверя. А всё браконьеры.
В Челябинской области охоту на косуль разрешили только в последние годы, да и то в немногих районах и на короткий срок. Причём охотнику надо иметь специальное разрешение — лицензию.
Среди охотников-любителей, наверно, мало найдётся таких, кто бы отказался участвовать в редкой и интересной охоте на косулю. Поэтому, когда в октябре 1951 года на Южном Урале дозволили отстрел козлов, среди моих знакомых стала организовываться бригада любителей зверовой охоты. Я тоже примкнул к ним, больше из любопытства, так как об охоте на косулю знал только по рассказам.
Наша бригада из пяти человек дважды выезжала в леса в районе села Бродокалмак, но неудачно. Приезжая на место, мы приглашали знакомых сельских охотников и с их помощью начинали искать косуль. Половина стрелков становилась на номера, как и при любой другой охоте нагоном, а остальные шли в загонщики. Они прочёсывали лес, постукивая и покрикивая, старались выгнать животных на линию огня. Потом стрелки подменяли загонщиков, а загонщики занимали места стрелков. При втором загоне прочёсывался другой участок леса. Несколько раз удавалось заметить косуль на далёком расстоянии, но пугливые животные уходили, минуя стрелковую линию...
И вышло так, что первая встреча с косулями произошла совсем неожиданно для меня, уже после двух таких выездов.
В один из воскресных дней я взял ружьё, лыжи и отправился в сторону озера Кременкуль. Думал покропить зайцев, если посчастливится. Ночью выпала отличная пороша, и на чистом, мягком, как нежнейший пух, снегу были хорошо видны следы лесных обитателей.
Я старался найти свежие, или, по выражению охотников, горячие следы беляков, но зайцы куда-то попрятались и, видимо, ночью, после пороши, не выходили кормиться.
Солнце уже прошло зенит и потихоньку стало спускаться к западу.