– Тайтес доставил тебе хлопот с приготовлением ко сну?
Она откашлялась:
– Вовсе нет. Он совершенно изнурен. Не думаю, что ему доводилось нормально питаться и спать с тех пор, как он покинул Франклинов. Я сказала ему, что завтра у нас будет долгий разговор. Полагаю, как только он узнает все о прошлом нашей семьи, он поймет, насколько был не прав, связавшись с теми головорезами, и остепенится.
– Надеюсь, ты права.
– Знаю, что права, – убежденно сказала она, подавшись к нему. j– Он научится серьезнее относиться к жизни и отвечать за себя и свои поступки. Он пожалеет, что когда-то был связан с ворами.
Астон приблизился к ней и приподнял пальцами ее подбородок.
– А что ты скажешь насчет твоей жизни? Что ты собираешься делать, Гейти?
Просил ли он ее рассказать о том, что было у нее на сердце? Его глаза с любовью глядели на нее. Она смотрела в его глаза и знала, что хочет сказать ему о своей любви. Прошлое осталось позади. Пора начать с ним новую жизнь. Но, боясь получить отказ, она смирила свое первое побуждение и сказала:
– Это во многом зависит от тебя.
– От меня? Не думаю.
Его голос был хриплым. Он пристально и серьезно смотрел на нее – она чувствовала, что ее сердце бьется через раз, дыхание прерывалось. Может, он больше не хотел, чтобы она была его женой. Может, она ждала слишком долго?.. От страха у нее сковало спину, и она перевела взгляд с его пронзительных глаз на свои сжатые руки.
Астон продолжил:
– Я сделал свой выбор, когда решил жениться на тебе, Гейти. Я не передумал.
Ее ресницы взметнулись вверх. Их взгляды встретились. Она должна сказать правду.
– Я изменилась. Я вышла за тебя замуж только потому, что хотела расстроить твою жизнь, сделать тебе больно. Я... я хотела заставить тебя заплатить за все то ужасное, что случилось с моей семьей.
– Ты преуспела во всем этом, Гейти. Ты грандиозная женщина.
«Сможешь ли ты когда-нибудь полюбить меня?» – взывало к нему ее сердце, но, вместо того чтобы спросить, она подалась к нему, взяла его руку и сжала обеими руками. Прикосновение придало ей сил и смелости.
– Астон, должна сказать, что я очень благодарна за то, что ты помог мне найти брата. Если я могу чем-то отплатить тебе, я сделаю это.
Выражение его лица быстро изменилось: теперь на нем было раздражение.
– Мне не нужна твоя благодарность. – Он отнял свою руку и отодвинулся от нее. – И потом, ты мне уже заплатила, помнишь? Ты подарила мне брачную ночь в обмен на Тайтеса. – Он произносил слова сквозь зубы, как будто сдерживая гнев.
Она слишком поздно осознала, что он ее не понял. Она все неправильно объяснила. Но у нее не было опыта объяснения мужчине в любви.
– Позволь мне объяснить по-другому. Астон, теперь, когда мы нашли Тайтеса, я должна знать, что ты говорил мне правду о том, что произошло между тобой и Теодорой, что ты рассказал мне обо всем, и к этому больше нечего добавить. Мне необходимо знать, тогда наконец-то я смогу покончить с прошлым и наслаждаться завтрашним днем.
Какой-то миг он смотрел на нее, как будто решая, что сказать. С беспокойным выражением лица он взял ее за плечи, приблизил к себе и произнес проникновенно:
– Все, что я рассказал тебе, правда. Больше мне добавить нечего. Можешь забыть прошлое и смотреть в будущее.
Она почувствовала облегчение, но, все еще боясь услышать отказ и представляя свою жизнь без Астона, затаив дыхание, спросила:
– А в этом будущем ты будешь со мной?
– Это тебе решать, Гейти. Ты хочешь, чтобы я там был?
– Да, Астон. Я хочу жить здесь, в Южных дубах, с тобой, моим мужем. Я хочу, чтобы у нас были дети. Прости, что сомневалась в тебе по поводу ребенка Теодоры. Прости, что осуждала тебя все эти годы.
Астон порывисто прижал ее к груди, крепко поцеловал, опять посмотрел ей в глаза.
– Слава Богу! Я так боялся, что ты хочешь мне сказать, что мы оба до конца выполнили наше соглашение и что ты утром уезжаешь.
Она поцеловала его в ямочку на шее.
– Нет. Я уже давно не хотела этого. Я сопротивлялась, как могла, но все равно влюбилась в тебя.
Он слегка усмехнулся и прижал ее к себе.
– Я тоже люблю тебя, моя прекрасная жена. Как и ты, я не хотел тебя любить. Гордость не позволяла мне любить ни одну женщину после того, что мне причинила Теодора. Напрасно. Твоя сила, верность и забота одержали надо мной верх. Меня сразили твое обаяние и проницательность. Я не только люблю тебя, Гейти, я восхищаюсь тобой, вспоминая, как ты боролась за то, что считала правильным.
Она не привыкла слышать от него похвалу; ее сердце наполнилось гордостью. Она дрожала от счастья.
– Астон, я так люблю тебя! Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты был счастлив.
– Ты уже сделала меня счастливым, придя сюда сегодня и сказав, что ты веришь мне и любишь меня.
Они улыбнулись друг другу и поцеловались.
– Я не думаю, что Тайтес готов к тому, чтобы жить в Сиреневом холме вместе с папой. Ты не против, если он останется здесь, с нами?
– Он желанный гость в Южных дубах.
Сердце Гейти было до краев наполнено любовью к мужу. Даже зная о том, что ее брат был вором, он был согласен разрешить ему остаться в его доме.
Она взглянула в его красивое лицо и прошептала:
– Спасибо за то, что даешь Тайтесу еще один шанс. Спасибо, что даешь еще один шанс мне.
– Разве я могу отказать тебе? Ты околдовала меня в тот день у пруда. Уже в тот день я хотел сжимать тебя в объятиях, как хочу до сих пор. – Он страстно ее поцеловал. – Пойдем... – пробормотал он.
Гейти кивнула.
Несколько минут спустя в тусклом свете масляной лампы Астон медленно раздел ее, потом разделся сам. Они лежали на постели, сплетись руками и ногами, лицом к лицу. Гейти боялась, что уйдет, пропадет это прекрасное чувство – слышать, что Астон любит ее.
Ее пальцы пробежали по его волосам, нежно погладили виски.
– Это помогает тебе расслабиться? – спросила она тихо, в то время как его рука медленно гладила ее спину и бедро.
– Ммм... – Он закрыл глаза и глубоко дышал. Он сильнее прижал ее к своему обнаженному телу, не давая ей ускользнуть. – Мне помогает расслабиться уже то, что я лежу здесь с тобой. Я был на грани срыва большую часть времени и сейчас еще не нахожу себе места.
– Из-за Тайтеса?
– Нет, из-за того, что я пытался придумать, как удержать тебя. Я был готов на все: и подкупить тебя, и солгать. Я не мог смириться с мыслью, что ты будешь жить в Сиреневом холме.
Гейти на миг застыла.
– Ты не сделал этого, правда?
– Чего? – мягко спросил он, целуя чувствительную кожу за ее ухом.
– Не солгал мне. Все, что ты сказал мне сегодня, – правда, верно? Правда, что ты любишь меня?