мысленные вопли перепугавшегося от перспектив «исследования» Лоака я поднялась с лавки.
— Буду ждать, — понял намек пайди. — В любое время. Возможно, мне удастся еще что-нибудь выяснить у прихожан. Созидание смерти — не то созидание, что ценимо Киланом. И Фитаем.
И Фитаем.
По крайней мере, я так думаю. А что думает Владыка — увы, мне неведомо. Но пока я все же жива — то буду продолжать путь.
Да понял я, понял. Воюй себе на здоровье. Только притащи меня к брату.
Если не он все затеял.
Я верю, что не он.
Что ж, вот и выясним, обоснована ли эта вера.
Глава 22
Немез. Немного о контрабанде
Искать контрабандиста я рассчитывала в одиночестве. Но не вышло — на выходе из храма обнаружились Дианель и Арджан.
— Маги что-то выясняют в своих мажеских сферах, — ответила на мой взгляд чародейка, — хотят понять как и где можно попасть в замок этого злого барона и что внутри можно делать, а что нет, если не хотим сражаться со всеми Черными разом. А общаться с коровками и кошечками мне как-то не улыбается.
— Ты и не умеешь.
Дианель фыркнула.
— Это к делу не относится. Ну так что, снизошла на тебя благодать? Знаешь, как нам тут со всеми злодеями разобраться?
В словах чародейки иронии бы хватило и на эльфа, и на человека. Но, к моему великому удивлению, там был и интерес.
— Нет. Но местный жрец знает того, кто имеет свои счеты к Горану.
— Как-то не похоже на божественное провидение, — усмехнулась чародейка.
— А как ты представляешь себя помощь Владык? Думаешь, кто-то из них появляется во вспышке магии и громовым голосом вещает? Сказки все это.
Дианель, кажется, смутилась.
— То есть твой Владыка, твой бог, он… не говорит с тобой?
Я не смогла сдержать смешок.
— Если ты слышишь в голове чей-то голос, — то пора идти или к целителям, или к тем, кто проклятия снимать умеет.
Я бы попросил!
Ты — проклятие. Почти.
Уж кто тут чье проклятие…
— Маги умеют разговаривать мысленно, — парировала Дианель.
— Умеют, но не все и не всегда. И это тоже может стать проклятием. Ладно, нужно найти где-то у речных складов обиталище контрабандиста, сбывающие измененные Ветрами вещи.
У чародейки загорелись глаза.
— Я видела склады. Идем, поговорим с ним.
Она быстрым шагом направилась от храма к переплетению улочек, идущих вниз по склону холма. Я едва поспевала за чародейкой, которую, кажется, даже подпрыгивала от нетерпения.
— Ты в курсе, что любые артефакты Ветра подлежат уничтожению?
Слишком опасная магия. Слишком дикая. Никто не знает до конца, что могут подобные вещи, и как их, в случае чего, разрушать так, чтобы ничего не повредить вокруг. Любые эксперименты с магией Дикого Ветра запрещены всеми известными мне законами. Такое не принято даже у южан, практикующих кто некромантию, а кто, — такие живут недолго, — открытие прорех на Ту Сторону. Артефакты Ветра, предметы, соприкоснувшиеся с дикой магией и измененные ей, могут быть очень могущественными. Очень. Но они нестабильны, и могут случайным образом выпустить Ветер, уничтожая или изменяя все вокруг. Даже суртополонники предпочитают не связываться с этим, хотя некоторые из них и утверждают, что Черное Пламя и напевы, узнанные у их Владыки, могут обезопасить от влияния Ветра. Лгут, кстати.
Но ведь находятся те, кто готов рисковать и собой, и окружающими в погоне за богатством, и торговать и переправлять найденные другими рисковыми людьми на Дорогах Ветров предметы. И тот, кто нам нужен, занимается именно этим.
И, судя по всему, чародейка явно считает, что ей удастся заполучить у контрабандиста какой-нибудь артефакт.
— Да брось ты, — Дианель оглянулась на меня, — всем же известны ограничители. Ветров не было в старом мире, вот их и обозвали неподконтрольной частицей хаоса и теперь сторонятся. Но там же столько всего интересного!
— Ты слишком много общаешься с магами, — усмехнулась я. — Это их племя видит все опасное интересным.
И устраивает масштабные катастрофы вроде взрыва Врат.
Дианель скосила на меня глаза.
— Слушай, тебе ведь лет немало, так? Милт не то чтобы разговорчивый, но он все же упоминал, что вы, Фениксы, не стареете и живете дольше своего вида, а в тебе еще и кровь эльфов есть.
— И к чему это?
Мы шли по каким-то закоулкам, медленно, но верно приближаясь к реке. Это чувствовалось и в тонком запахе рыбы, и в ветре, изменившим свое направление и порой доносившем холодные брызги.
— И ты за всю свою жизнь ни разу не хотела выйти за рамки всех этих идиотских законов и ограничений?
Сказано это было с такой наивностью, что я не удержалась и засмеялась в голос.
— Что?
Даже Арджан, видя искреннее непонимание на лице чародейки, зубами клацнул.
Я, отсмеявшись, заметила негромко:
— Как ты думаешь: тот, кто служил Сурту, убивал, совращал и проклинал, чувствуя в руках чистую тьму и чистую власть — насколько далеко такой человек зашел за грань идиотских законов и ограничений?
В район складов мы вышли в молчании. Ветер гнал по реке косые волны, и холодные брызги то и дело попадали на лицо и руки. Пахло… Нет, несло рыбой. Местные работяги кидали заинтересованные взгляды на Арджана, который оставался, как и всегда, совершенно невозмутимым и довольным собой. Временами я ему искренне завидовала.
Нужный нам склад в конце ряда таких же небольших складов был заперт. На стук в изобилующие щелями деревянные двери никто не откликнулся.
— Эй, наемники, вы Драйга ищите? — окликнул нас от соседнего склада какой-то паренек в фартуке и с ножом на поясе, оторвавшийся от потрошения рыбы.
Интересно, друг того исчезнувшего парня из Хусата всегда занимался контрабандой артефактов, или уже здесь себе выгодную профессию приобрел? Небось ничего на деле и не знает стоящего, ведет свои незаконные дела и все.
Не успела я и слова сказать, как чародейка шагнула к парню, ослепительно улыбаясь. Если учесть, что наряд ее был сегодня на грани приличия, а лицо, несмотря на наши странствия и приключения, оставалось нечеловечески привлекательным, то неудивительно, что бедный юноша стремительно порозовел и сглотнул, неловко переступив с ноги на ногу.
— Да, именно его, — чародейка улыбнулась, — ты, вероятно, хочешь помочь нам?
— Д…да, — справившись с собой пролепетал парень, — у… него там внутри ход есть к пристани. У дальней стены. До своей пристани, и он часто там сидит и не слышит никого. Вот.
— А еще что скажешь?
— Не видел его. Пару дней как. Вот. Но он живет там, так что может просто занят чем-то.
— Спасибо. Ты нам очень помог, — Дианель послала воздушный