Я видела, что она не против меня обнять. Или хотя бы коснуться. Но не решается.
– Еще кое-что, – пробормотала я. – Сегодня у меня был разговор с Мирандой.
– Вот как. – Брови Белинды сошлись на переносице. – Что она хотела?
– Предлагала дружбу и рассказывала, какой замечательный маг мой папенька.
– Кто бы сомневался. Она и с Габриэль пыталась дружить. Но той было плевать на всех, кроме обожаемого отца. Так что Миранде ничего не светило.
Мы обе помолчали. Потом я предложила осторожно:
– Может, все-таки расскажешь… расскажете… хм… расскажешь, – я решилась-таки перейти на «ты», сократив расстояние между нами, – что у вас произошло?
Белинда тяжело вздохнула.
– Мы сами произошли, – призналась после паузы. – Оказались паршивыми сестрами. Обе с характерами. Вечно устраивали соревнования, а наш отец это всячески поощрял, требовал доказательства исключительности от каждой. А потом… – ее глаза снова увлажнились, – на горизонте появился Альберт, и все испортилось окончательно. Наши семьи договорились о браке. Родителям Альберта было все равно, кто станет его женой. Я или Миранда. Предполагалось, что я. Как старшая сестра. Но у меня было право отказаться. Это, собственно, я и намеревалась сделать. Но вмешалась моя мать. Попросила выйти за Альберта. Миранда всегда была ее любимицей, а та… Миранда умудрилась влюбиться в этого мерзавца.
– Ого! – я чуть на кровати не подскочила.
То-то она сегодня едва ли не дифирамбы ему пела!
– Значит, Миранда хотела замуж за этого парнокопытного, а ты перешла дорогу?
– Да, так она и считает. А наша мать представляла все в ином свете. Она понимала, что я вижу Альберта насквозь, и мне хватит моральных сил выдержать жизнь с ним в браке. Миранда была очарована. Мать полагала, что когда младшая дочь поймет, какой он мерзавец, это ее убьет. Умоляла меня не отказываться от свадьбы.
– И ты не отказалась.
– У меня не было иных предложений, а браки по расчету обычное дело. Я считала, что нужно лишь завести совместного ребенка, а дальше каждый будет жить своей жизнью и не мешать другому. Увы, как мать я провалилась с треском.
У меня защемило сердце.
– Неправда. Просто Габриэль… Это Габриэль. Может, болезнь в детстве так на нее повлияла. Или просто некоторые феи рождаются злыми.
Белинда вымученно улыбнулась. И призналась:
– Я не только Габриэль имела в виду и… Прости. Не следовало этого говорить.
Я поняла, что она на грани. Готова разрыдаться, как тогда – в коридоре. И сделала то, чего от себя не ожидала. Бросилась ей на шею. Обняла крепко-крепко.
И прошептала:
– Ты не провалилась. Просто мне нужно время. Мы делаем шаг за шагом. Каждый день.
Я отстранилась, и мы посмотрели друг на друга.
Слезинки все-таки пробежали по ее щекам. По моим, кажется, тоже.
Но это были хорошие слезинки. Те, которые растапливают лед в отношениях…
…А ночью мне приснился особенный сон. Теневой сон. Вернулась Келли Корнуэлл, которую я не ожидала снова увидеть. Ведь защиту от теней в Школе фей усилили.
– Как? – спросила я изумленно.
– Я очень талантливая тень, – объявила она со смехом. – И не менее талантливая фея. Еще и изобретательная. Как и мой парень. Так что легко ты от меня не избавишься, Сэм.
– Очень на это надеюсь, – призналась я весело.
Мы устроились на полу напротив друг друга и проговорили часа полтора. О моих новостях. И новостях Келли тоже. Еще она рассказала, что феи и тени после моего спасения заключили несколько важных соглашений.
– Одно из них, правда, крайне сомнительное. На мой взгляд. Они хотят обменяться студентами на семестр. В будущем году. Отправить парочку темных к вам и принять светлых в Академию.
– Серьезно?! – ужаснулась я. – Как бы это не привело к новой войне!
– Да уж. – Келли возвела глаза к потолку. – Но не будем нагнетать. Вдруг затея окажется вовсе не катастрофической.
Она сменила тему, заговорила о моем будущем в магическом мире. Я с удовольствием поддержала разговор, ощущая воодушевление. Почему нет? Я спасла целый факультет от неминуемой смерти, в отношениях с матерью наметилась оттепель, а еще у меня намечалось свидание. Жизнь правда налаживалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вместо эпилога
Четыре месяца спустя
– Что мне делать? – спросила русая девушка, поглядывая с опаской.
– Просто стоять с закрытыми глазами. И желательно не шевелиться. Так все пройдет быстрее.
– Х-х-хорошо.
Я сконцентрировалась и представила лимонный цвет. Краску на листе бумаги. Девчонка судорожно вздохнула, а по телу прошла дрожь. Она ощутила магию. Ощутила тепло от сердца до кончиков пальцев. А еще легкое покалывание на коже.
– Готово, – оповестила я. – Побочный эффект снят.
– Уверена? – спросила та с сомнением.
– Да. Ты у меня не первая за эту неделю.
Да, она была не первой. Четырнадцатой. Всего же предстояло избавить от побочки семь десятков студентов. Мы с мамой решили, что в день я буду работать с тремя пострадавшими. Да, времени понадобится немало. Но лучше действовать аккуратно, магия все-таки непростая, чем напортачить и ухудшить без того сложную ситуацию. Студентам предложили бросать жребий, чтобы отбирать тех, кто пойдет в первых рядах, а кому придется ждать недели. Одни согласились с ходу. Другие отказались, решили сначала удостовериться, справляюсь ли я с задачей. Я справлялась. И теперь количество желающих участвовать в жеребьевке значительно увеличилось.
Ох, и намучились мы с мамой, подбирая нужный цвет! Перепробовали уйму вариантов. На добровольцах – трех парнях, согласившихся участвовать в «испытаниях». Им пришлось изо дня в день терпеть мои неудачи. Зато потом они стали первыми, кто мог похвастаться избавлением от неприятного побочного эффекта магии времени.
– На сегодня все, – объявила я сама себе удовлетворенно.
Приятно, когда процесс, пусть и медленно, но идет.
– Хорошая работа, – похвалила мама.
Она не вмешивалась. Просто наблюдала за моими действиями, стоя у стены. Но я видела по глазам, что она довольна. Я становилась все сильнее, а теперь, наконец, могла исправить то, что натворила. Пусть в превращении студентов в статуи не было моей прямой вины, десятки фей месяцами испытывали массу неудобств. А это мерзко.
– Вечерняя тренировка в семь? – спросила я на всякий случай.
Обычно мама их не отменяла. Заставляла меня работать каждый день, кроме воскресений.
Однако она покачала головой.
– Сегодня можешь отдыхать. У меня дела. – Она на миг запнулась, а потом призналась: – Дела в мире людей.
– Ясно, – я подбадривающе улыбнулась. Мол, удачи там.
«Дела» означали встречу с Габриэль. Эти встречи проходили с переменным успехом. Мама не рассказывала всех подробностей, но не скрывала, что вытворяет сестричка. Впрочем, я ожидала худшего. Но, видно, хваленые настойки работали. Габриэль, пусть и со скандалами, срывами и одним чуть не кончившимся плохо побегом, привыкала к жизни среди людей. Тот побег произошел посреди ночи. Вздорная девчонка решила посвоевольничать и наказать вновь обретенную бабушку. В результате заблудилась в незнакомом городе, а еще стала жертвой вора, лишилась сумочки и небольшой суммы денег, что прихватила из дома леди Полианы. Повезло, что ее нашли стражи порядка ревущей на скамейке в парке и позвонили бабушке. Та быстро приехала и забрала нерадивую внучку домой.
Габриэль так испугалась в ту ночь, что пару недель вообще сидела тише воды, ниже травы. Потом, правда, вновь начала демонстрировать характер, но уже не так рьяно. Поняла паразитка, что без леди Полианы ей в новом мире не выжить, потому что не приспособлена совершенно. Зато с навещавшей ее время от времени матерью вела себя мерзко. Не сдерживала эмоций. Особенно поначалу. Но та не сдавалась. Считала, что постепенно все образуется. Говорила, что Габриэль с каждым разом ведет себя все спокойнее, обходится без криков, пусть и ворчит.