261–263. ПРОБУЖДЕНИЕ ВЕСНЫ
1. «Тревожны вешние закаты!..»
Тревожны вешние закаты!Горит румянцем талый снег,Горят сердца у нас, объятыВоспоминаньем вешних нег.
Из дивных градов затонувшихНесется звон колоколов,Так отголоском дней минувшихЗвучит напев знакомых слов.
Они волнуют, вызываютИз душных комнат на крыльцоИ легким ветром обвеваютРазгоряченное лицо.
В них слышится напоминаньеО светлых мыслях и делах,Как в поэтическом сказаньеО слышанных в ночном молчаньеНа дне морском колоколах!
2. «Как лепестки акаций белые…»
Как лепестки акаций белыеВесной от ветра облетают,Снежинки легкие, несмелыеКружатся в воздухе и тают.
Исходит трепет пробужденияИ веет влагой от проталин,Звон капель в мерном их падении —И переливчат, и хрустален.
И те же звоны переливныеВ прозрачном воздухе роятся,Ручьи весенние, призывныеС победной песнею струятся!
С последними лучами алымиЗемля седую сбросит дрему,И твердь лучами вспыхнет алымиНавстречу солнцу золотому!
3. «Прилетели сюда из цветущей земли…»
Прилетели сюда из цветущей земли,Высоко в небесах пронеслись журавли.
Прилетел ветерок из свободной земли,Всколыхнул паруса, понеслись корабли.
Он снега растопил, и по лику земли,Словно теплые слезы, ручьи потекли.
И звенят ручейки о лучах, о теплеИ о том, как светла станет жизнь на земле,
Как ворвется в окно вольный ветер степейИ растопит, как снег, он железо цепей,
И навстречу ему встрепенутся сердца,И цветы расцветут на могиле борца.
<1907>
264. В ТУМАНЕ
Густой туман, как саван желтоватый,Над городом повис — ни ночь, ни день!Свет фонарей — дрожащий, красноватый —Могильную напоминает сень.
В тумане влажном сдавленно и глухоЗвучат шаги и голоса людей,И позади тревожно ловит ухоГорячее дыханье лошадей.
Под инеем — ряд призраков туманных —Стоят деревья белые в саду;Меж призраков таких же безымянныхВ толпе людей я как во сне иду.
И хочется, как тяжкий сон кошмарный,Тумана влажный саван отряхнуть,Чтоб сумерки сменил день лучезарныйИ ясно вновь могли мы видеть путь.
<1907>
265. БУРНОЮ НОЧЬЮ
В осенние ночи, зловещие ночиПод жалобы ветра и звуки пальбыПодолгу порой не смыкаются очиИ пламенно рвутся из сердца мольбы.
За всех изнемогших под крестною ношей,За узников бледных в высоких стенах,За всех, чьи пути засыпает порошей,За всех, погибающих в бурных волнах!
Темны и бурливы холодные волны,Весло выпадает из рук у гребцов,А скалы, как стражи немые, безмолвны,Свидетели муки предсмертной борцов.
И вслед за тяжелыми, темными снами, За ночью осеннею вслед —Безрадостно солнце взойдет над волнами, Оставив пурпуровый след.
<1907>
266. ПРЕЖДЕ ВСЕГО
Русский человек всю жизнь не может обойтись без полиции.
(Из думской речи Курлова)
Полиция в двадцатый век У нас — первей всего.На свет родится человек — Она прежде него.Вступает в школу он иль в брак, Затеет торжество —Но с нею связан каждый шаг, Она — первей всего.Захочет книгу он прочесть — Она прежде него.В темницу он не хочет сесть — Она ведет его.Но, ох, всего не перечесть, Не перечесть всего!И вот к концу подходит век, И смерти торжествоНе может справить человек Без спутника сего.Пусть он умрет — она всегда Переживет его,Она бессмертна, господа, Бессмертнее всего!
<1909>
267. НОЧНАЯ СТРАЖА
1850
Из А. Ч. Суинберна, пер<евод> с английского
«Товарищ, что скажешь о ночи?..»— «Блеск молнии, буря и мрак…Огнями не вспыхнул маяк,Но ярок во мгле этой ночиЛишь отблеск потешных огней,И светом залиты чертогиТех хищников знатных, чьи ногиБезжалостно топчут людей».
«Пророк, что ты скажешь о ночи?»— «Изгнанник свободный, стоюУ бездны морской на краю…И видели вещие очиУгрозу для гордых голов —Губительных молний блистанье,Я слышал громов грохотаньеНад прахом погибших борцов».
«Что скажете, братья, о ночи?»— «Мы плачем всю ночь напролет,Готовы мы выплакать очи…Кто наших детей нам вернет?О жадные клювы и пасти.Вернете ли нашим отцамВы тех, кто растерзан на частиИ брошен добычею вам?»
«Что скажете, жертвы, о ночи?»— «Терпеть уже не было мочи.При виде меча и петлиЗа право мы на́ смерть пошли.Но мы не погибли бесплодно,Раскаянья нет у борца.Свободе служили свободноМы жизнью своей до конца».
«Политик, что скажешь о ночи?»— «Продлится так долго она,Насколько мне будет нужна.А золото радует очиИ ночью, и в утренний час.Где нужно — клянемся мы смело,Минует опасность для нас —Схороним и слово, и дело».
«Изгнанник, что скажешь о ночи?»— «Мгновенья текут, как вода,И тяжко в такие годаНам бодрствовать в сумраке ночи.Стою средь зыбучих песков,Но издали слышу в изгнанье —Цветов ароматы с луговИ вольного ветра дыханье!»
«О пленник, что скажешь о ночи?»— «Над нами всю ночь напролетВсё дождик кровавый идет,И он заливает нам очи.Не всё ли едино в тюрьме:Дневное, ночное ли время?Так будет — доколе во тьмеЦепей не расторгнется бремя».
«Европа, что скажешь о ночи?»— «Спроси у небес, у морей,У наций, моих дочерей,Народов еще не подросших.Но та уж явилась на свет,Что правду с неправдой рассудит:Она, а не я, даст ответ,И что она скажет — так будет!»
«Свобода, что скажешь о ночи?»— «Не вижу я больше грозы,Не вижу кровавой слезыИ грома не слышу с полночи.Вся даль побелела: стопойНеслышною солнце восходит,И ночь с ее черной тоской,Ночь скорби — навеки уходит!»
1900-е годы
А. Н. БУДИЩЕВ
Род Будищевых ведет начало от полковника запорожского войска Будищева, который при Екатерине II жалован был дворянством. Прадед писателя, Иван Матвеевич, первым в России составил мореходную карту Черного моря. Дядя, капитан первого ранга, убит на Малаховом кургане в Севастопольскую кампанию. Другой дядя, географ, одним из первых составил описание Амурской области и реки Амур. К моменту рождения поэта, Алексея Николаевича, род Будищевых захирел. В письме к П. В. Быкову Будищев сообщал: «Я родился в 1866 году 15-го января[85] в Саратовской губернии, Петровского уезда, на хуторе отца моего Николая Федоровича, небогатого землевладельца и земского деятеля. Мать моя, Филиппина Игнатьевна, урожденная Квятковская, — полька. Учился я в Пензенской гимназии, где кончил курс в 1884 году. В этом же году поступил в Московский университет на естественный факультет, а затем перешел на медицинский. Курса в университете не кончил; должен был уйти по болезни (сильное нервное расстройство) с 4-го курса, в 1888 году»[86].